Интересно, что создатели НСПР при всей своей амбициозности первыми — задолго до появления «Смоленской декларации», подписанной А.А. Власовым и В.Ф. Малышкиным, — выступили с программой преобразований в России после свержения в ней коммунистического режима.

После выпуска манифеста НСПР началась широкая агитационная кампания по его распространению в пределах Орловской, Курской, Смоленской и Черниговской областей при участии Каминского и Мосина[814].

Упор авторов на повседневные нужды населения, антикол-хозная пропаганда, обещание наделить всех землей привели к незначительным результатам. Население в своем большинстве отнеслось к созданию партии равнодушно — в НСПР вступали, в основном, сотрудники Локотского самоуправления, бойцы и командиры Народной милиции[815]. По всей видимости, пропаганда, не подкрепленная на первых порах конкретными экономическими шагами по улучшению благосостояния населения, не вызвала никакого отклика локотян. Однако уже через 4 месяца начальник Орловского областного управления НКВД К.Ф. Фирсанов в докладной записке секретарю Орловского обкома ВКП(б) от 15 марта 1942 г. докладывал, что к концу 1941 г. Воскобойнику удалось организовать в Брасовском районе 5 ячеек НСПР[816]. Вероятно, некоторый рост НСПР произошел после практического воплощения декларированных манифестом принципов.

В связи с фактом появления на оккупированной территории СССР политической партии с подобной программой на страницах крайне немногочисленной литературы по указанной проблеме излагаются два противоположных взгляда. Так, С. Чуев объясняет создание НСПР влиянием Национально-Трудового Союза Нового Поколения (НТС НП)[817]. Такое объяснение — следствие недостатка информации о самой партии и точных данных о времени ее основания. Действительно, уже осенью 1941 г. активисты НТС развернули на оккупированной территории СССР свою деятельность и даже образовали несколько подпольных групп. Одна из таких групп появилась в Брянске и вполне могла установить контакт с Воскобойником и Каминским. Однако никаких данных, подтверждающих эти контакты, а тем более участие членов НТС в разработке программы НСПР, имеющиеся источники, включая воспоминания участника Брянской группы НТС В. Кашникова и посетившего Локоть Р.Н. Редлиха, не содержат. В дальнейшем НТС удалось внедрить в ряды сформированной на территории Локотского округа бригады Народной милиции своих членов, которые играли видную роль в «партийном строительстве» уже сформированной к тому времени НСПР. В их числе был, в частности, Г.Е. Хомутов, создавший в Локотском округе молодежную организацию. Инициатива же создания НСПР и выработка ее программы целиком принадлежат организаторам Локотского самоуправления.

Один из советских источников излагает противоположный взгляд, утверждая, что создание «русской фашистской партии», названной «Народная Социалистическая партия России», инспирировано гестапо[818]. Однако подобная точка зрения несостоятельна, если учесть политические установки нацистов, в частности, Гитлера, относительно России и ее народов[819]. И если оккупационные власти еще могли допустить создание местного самоуправления и анти-партизанских формирований, то возникновение партии, провозгласившей своей целью борьбу за русские национальные интересы, в будущем могло помешать осуществлению колонизаторской политики. По этой причине, несмотря на хорошие отношения лидеров

Локотского самоуправления с немецкой военной администрацией, создание НСПР не было санкционировано германскими властями. Влияние партии не распространялось дальше границ Локотского округа, а после сентября 1943 г. — Лепельского округа.

В декабре 1941 г. органам НКВД Калининской области стало известно о создании в Калинине в период его оккупации довольно крупной организации под названием — Российское национал-социалистическое движение (РНСД). Главным организатором РНСД стал офицер германской армии В.Ф. Адриас, сын эмигрировавшего из России в 1918 г. в Германию помещика. Программа организации предусматривала создание с помощью немцев самостоятельного русского государства, восстановление частной собственности. Планировалось создать первичные организации РНСД по всей стране, вовлекая в них, в основном, молодежь, а по достижении достаточной численности организации — реорганизовать ее в Российскую национал-социалистическую партию[820].

Осуществить эти планы не удалось, так как с освобождением Калинина деятельность РНСД сошла на нет.

Несмотря на провал «блицкрига», 1941—1942 гг. были отмечены рядом побед германской армии и ее продвижением на восток, в глубь советской территории. Устойчивость коллаборационистских формирований, занятых в этот период, в основном, охранной и антипартизанской деятельностью в тылу немецких войск, базировалась на уверенности коллаборантов в неминуемом поражении СССР в войне. Надежность личного состава изменнических частей в первые полтора года войны не вызывала опасений, на фоне чего предложения о придании советскому коллаборационизму характера политического движения, исходившие от командующих отдельных армий, отвергались гитлеровским руководством. Иная ситуация сложилась в конце 1942 г., когда положение германской армии ухудшилось — продвижение вермахта было остановлено под Сталинградом. 23 ноября завершилась четырехдневная операция по окружению группировки Паулюса, провалились попытки ее деблокирования. Крушение мифа о непобедимости германской армии отразилось на настроениях личного состава коллаборационистских формирований. И если до этого отмечались, в основном, единичные случаи перехода коллаборантов к партизанам, то после «сталинградской катастрофы» такие случаи участились, приняли массовый характер[821]. Одновременно стало усиливаться партизанское движение, получая пополнение за счет не только местного населения, но и переходящих к партизанам коллаборантов.

В этой обстановке ряд офицеров вермахта поставили перед Восточным министерством вопрос о пересмотре «восточной политики» с целью завоевать симпатии населения, изыскав дополнительные ресурсы для борьбы с партизанами в условиях затяжной войны. Обобщив поступавшие из оккупированных областей СССР сведения, шеф политического отдела Восточного министерства д-р О. Бройтигам адресовал Розенбергу свои заметки. В них он указывал, что, поскольку войну в короткий срок выиграть невозможно, необходимо использовать людские ресурсы оккупированных областей СССР, использовав идею гражданской войны. В этой связи требовалось, чтобы «авторитетные германские круги дали славянским народам успокаивающие обещания относительно их судьбы»[822]. Тут же Бройтигам указывал: «Если мы не изменим в последние минуты курса нашей политики, то можно с уверенностью сказать, что сила сопротивления Красной Армии и всего русского народа еще больше возрастет... Если же мы сумеем переменить курс политики, то... этим самым нам удастся разложить Красную Армию. Сопротивление красноармейцев будет сломлено именно в тот момент, когда они поверят, что Германия принесет им лучшую жизнь, чем советы»[823].