— Скажите, у вас не будет из-за меня проблем с графиней Бриэн?

— С чего бы? — почти непритворно удивилась она, но это «почти» сказало о многом.

— Она ведь знает, что милорд Этьен заинтересовался мной... Уверена, у вас уже был с ней разговор на эту тему.

— Был. — не стала отрицать художница, — и не единожды. И мне кажется, что она имела подобный разговор и со своим внуком.

— И что же?

— Скажем так: ты ей понравилась, и она решила не мешать.

Поначалу меня это поставило в тупик, а потом я подумала, как подобное увлечение выглядит со стороны аристократки, и пришла к выводу, что истерить или как-то иначе показывать свой негатив ей ни к чему. Зачем? Я ведь вдова, не обделенная даром, доказавшая, что как минимум могу выносить ребенка. Если ее внук возьмет меня в содержанки, то в любом случае окажется в плюсе, может, еще и одаренных внуков ей рожу. Если же подтвердится версия о моем аристократическом происхождении, то возможны варианты, но это уже вопрос будущего. Сейчас же ничего сверхординарного не происходило, ничего за рамки приличий не выходило, и госпожа Ловель выступала в этом своеобразным гарантом.

— А вы сами как ко всему этому относитесь? — внезапно оробев, спросила я у нее.

— Ох, Аника, я на своем веку видала всякое и осуждать тебя за чувства не собираюсь. Я ведь вижу, как горят твои глаза, когда на него смотришь. У него тоже горят. Только... В общем, самой тебе нужно думать, как жить дальше. Вот разберешься со своим прошлым, тогда и решить будет легче, — и, помолчав добавила, — или сложнее. Тут уж как повернется.

Вот я сегодня и узнаю, как оно там поворачивается.

Невольно взгляд упал на браслет, который Этьен преподнес мне через несколько дней после моего признания в том, что мой ненастоящий. Поначалу я опешила от его требования снять подарок Леба и надеть его браслет, и наотрез отказалась.

— Этьен, какая разница, какой на мне браслет?! Он все равно будет ненастоящим, — раздраженно возразила я. — Если ты думаешь, что сюда может заявиться Леб и потребовать выйти за него замуж, — по потемневшему лицу я поняла, что именно так он и думает, и даже глаза закатила, показывая свое отношения к таким мыслям, — то можешь не беспокоиться! Леб хоть и купец, но здесь не торгует, да и как он может меня здесь найти, если я не рассказывала, куда еду? Ты сам-то меня здесь быстро нашел? Вот-вот!

— Ани, — внезапно очень мягко начал он, — ты ведь сама говоришь, что браслет ненастоящий, и не имеет значения, чей он у тебя будет. Прошу тебя, сделай мне приятное и прими от меня эту безделицу. Я ведь этого Леба не знаю, и мне просто будет спокойнее и приятнее, если ты будешь носить мой браслет. Обещаю, силком или обманом я тебя под венец не потащу.

— А не силком? — мне хотелось понять, какие планы имеет на меня Этьен, и вся эта история с фиктивными браслетами уже начала сильно раздражать.

— Ани, — он взял мою ладошку и поцеловал, — я постараюсь сделать все, чтобы это стало возможно. Уже делаю. Ты мне веришь?

Он смотрел так проникновенно и в тоже время требовательно, что мне ничего не оставалось, как ответить:

— Да.

Так его браслет и оказался на моем запястье, но ясности в отношении нашего будущего так и не прибавилось. Наверное, какая-нибудь другая девушка по этому поводу сильно бы нервничала и злилась, но я уже была замужем и прекрасно понимала, что замужество — не гарант счастья, и после него не всегда наступает «долго и счастливо». По крайней мере, у меня в прошлой жизни с мужем так не получилось. Здесь мир другой и мораль строже, но замужество не было моей целью, хотя Этьен с каждым днем нравился мне все больше.

Я откинула голову на спинку стула и вздохнула. Эх, мне бы сюда кресло-качалку. Так и спине было бы удобнее, и можно было бы подремать минутку-другую. Иногда меня морило так, что хоть прямо на земле укладывайся.

— Хорошо же ты работаешь, — раздалось насмешливо со стороны входа в оранжерею. — Смотри, не засни на стуле. Свалишься — мы тебя и впятером не поднимем.

Догадаться, кто это, даже не открывая глаз, было несложно — никто другой в мой адрес такие плоские шуточки не отпускал. Я повернула голову и увидела, что ко мне направляется Катиери.

— И тебе не хворать, Катиери. Ты что-то хотела или так зашла?

Мне уже давно надоели ее нападки, и я ограничивала наше общение как могла, стараясь не обращать внимания на ее колкости. Совсем, конечно, не получалось, да и сама девушка с каждым разом изгалялась все больше, стараясь задеть больнее, но это не делало ей чести в глазах окружающих. Она тоже это понимала и от того злилась еще больше. Поначалу я ей чисто по-женски сочувствовала, даже попыталась поговорить, но это ни к чему хорошему не привело. Более того, в последнее время мое терпение истончилось настолько, что я боялась сорваться и наговорить ей гадостей.

— У меня нет времени, чтобы просто так шататься не пойми где, и покровителей, чтобы это прикрывать, тоже нет, — фыркнула она в ответ, стараясь меня уколоть.

— Так ты о чем больше переживаешь, что нет времени или покровителей? — поинтересовалась я в ответ.

Катиери фыркнула, брезгливо меня разглядывая:

— Не понимаю, что они все в тебе находят? Вся какая-то блеклая, невыразительная, еще и стала размером с корову, а они все вокруг тебя скачут и в рот заглядывают! Признавайся, наговор какой знаешь или опаиваешь их чем? — и столько заинтересованности во взгляде, что я поняла: она задала по-настоящему интересующий ее вопрос.

— Катиери, ну что за бред ты несешь? — вздохнула я, вставая со стула. — Кто все? Что ты там себе напридумывала?

— Граф, Мовельдик, даже этот студент блудливый и то на тебя засматривается. И не нужно мне говорить, что я придумываю. Ты обладаешь магией и точно чем-то их приворожила! — уперла она руки в бока.

— Делать мне больше нечего, — я даже покачала головой от дикости подобных обвинений.

— Марку только цветочки для его пассий нужны, Мовельдик просто хороший человек, который помогает беременной женщине, а граф... История с графом тебя точно не касается. Так что никакой магии. Ты бы лучше на себя посмотрела. Красивая ведь, мужики засматриваются, только злая и склочная, тем и отпугиваешь.

— Это я-то отпугиваю? Да пока ты не появилась, Мовельдик был почти у меня в кармане! И плевать ему было, что я не могу зачать! А теперь он даже не смотрит в мою сторону! И все из-за тебя! — Лицо Катиери исказилось злобой, пальцы скрючились, будто она собралась кинуться на меня и расцарапать лицо.

А ведь все к тому и идет. Вон как ее потряхивает. Давно все это в ней копилось, но почему сейчас-то вылезло? Точно ведь кинется, и не остановит ее, что я в положении. Только этого мне не хватало!

Я осторожно, будто невзначай, начала обходить стул, чтобы он оказался между нами.

— Катиери, — начала я мягко, собираясь сбить ее с воинственного настроя и все же поговорить как нормальные люди. Она ведь не зря сегодня ко мне пришла, явно ведь что-то случилось, и ей сейчас невмоготу.