– Зачем? – поинтересовалась Ева. – Мне интересно посмотреть на смерть такого необычного существа.

– Не поощряй ее! – возмутился Максим, потом снова повернулся к девушке на кровати: – А ты глупостей не говори! Смерть – это не выход, это смерть! Все, конец всего! Разве ты этого хочешь?

– Представь себе, хочу! Легко вести правильные речи, когда ты – это ты! – На глазах Нади блеснули слезы. – Люди сами придумывают себе проблемы и даже не понимают, насколько они на самом деле счастливы… Потому что у них есть точное понимание того, кто они на самом деле! А что я такое? Убийца! Из-за меня убили папу и дядю Женю… Дядю Женю вообще я убила. Могла тебя убить… Иногда мне казалось, что я знаю, как жить. Когда ты был моим другом, это выглядело правильным. Но на самом деле я не знаю ничего!

– Знаешь.

Судя по голосу и нетипично эмоциональному выражению лица, Ева находила ситуацию забавной, а не трагичной. Максим попытался сгладить эффект от ее реплик:

– Тебе помогут! Все понимают, что ты не виновата, что это мать тебя заставила… Понятно, что какое-то наказание тебе придется понести. Но это будет лечение, ты еще сможешь стать нормальной!

– Какой, на фиг, нормальной?! Я ненавижу свою жизнь! Я себя ненавижу! Когда я представляю себе, что еще день в этом теле придется провести, я мечтаю о смерти!

У Нади начиналась настоящая истерика, а в ее состоянии это было крайне опасно. Максим не знал, что делать, собирался позвать доктора, но Ева не позволила ему. Она быстро пересекла комнату и остановилась у самой постели Нади. Девушка невольно замолчала – видимо, помнила про свою драку с Евой.

Но Ева никакой агрессии не проявляла. Она посмотрела в глаза собеседнице и спросила:

– Как тебя зовут?

– Что ты несешь? – возмутилась Надя. – Сейчас не лучшее время для шуток! Я понимаю, мы были врагами, но издеваться…

– Как тебя зовут?

– Она не отстанет, пока ты не ответишь, – предупредил Максим. – Она довольно упрямая личность.

Сам он не понимал, к чему вообще этот вопрос, но нутром чувствовал: это важно.

– Я… – Слезы уже не просто блестели на глазах Нади, они срывались с черных ресниц и катились по щекам.

– Как тебя зовут? Только этот вопрос. Мне плевать, сколько преступлений тобой совершено. Кто тебя заставил. Почему. Что было потом и как больно было до этого. Скажи мне, кто ты. Как тебя зовут?

– Никита! – вдруг выпалила девушка. И, уронив голову на руки, разрыдалась.

– Ну вот и все, – пожала плечами Ева. – Теперь ты знаешь главное. Люди всегда все усложняют. Смешные. Правила, общество и то, что думают другие, не так уж важно. Знай, кто ты. А когда знаешь, умей бороться за это.

– Но я не могу вернуться, я…

– Меня это не интересует, – прервала ее Ева. – Оставь свои слабости и оправдания себе. Будь тем, кто ты есть, или не будь вообще. Потому что иначе тебе только и останется, что страдать.

Она развернулась и, не оставив даже возможности обратиться к ней, вышла из палаты. Максим и Надя остались наедине.

* * *

– Как думаешь, получится у нее вернуть все как было? – задумчиво поинтересовалась Вика. – Или у него… Я уже не знаю, как правильно сказать!

Всю эту ситуацию сложно было понять, и больше всего Вику поражала Лилия. Убийства мужей, наркотики, похищения – это ужасно, но это еще кое-как можно объяснить. Преступники и не такое вытворяют. Но поступить подобным образом с собственным ребенком, настолько изуродовать жизнь существа, которое любит тебя и полностью от тебя зависит… Это было за гранью реальности. Подобные поступки просто не имели права… быть.

И тем не менее это произошло, а с последствиями пришлось сталкиваться им всем.

– Как было, уже однозначно не получится, – признал Марк. – Но сделать лучше, чем сейчас… есть смысл попытаться.

Через Эрика они уже нашли врачей, которые согласились помочь Никите. Работа предстояла нелегкая, и не только из-за кустарно проведенной операции. Просто половые органы удалили до полового созревания, и из-за этого дальнейшее развитие пошло неправильно. Эрик подозревал, что даже голос у Никиты получился тонкий не из-за гормонов, а из-за кастрации в раннем возрасте.

Но и современная медицина на месте не стоит. Пластическая хирургия, гормональное лечение, и скоро от женского образа не останется и следа. Однако врачи пока не брались предсказать, сможет ли Никита вести нормальную сексуальную жизнь.

Как ни странно, проще всего было с психологией. Специалисты, работавшие с Никитой, утверждали, что мужское сознание восстанавливается очень быстро. Несмотря на многолетние внушения Лилии, истинная личность юноши напоминала бурный поток, с пути которого убрали дамбу. Узнав, что снова стать существом мужского пола для него возможно, Никита преображался на глазах: начал улыбаться, во взгляде появилась уверенность, плечи распрямились.

Правда, оставалась еще юридическая сторона дел… Как ни крути, юноша убил своего отчима и помогал Лилии во многих преступлениях. Всему этому, пожалуй, еще придется дать правовую оценку. Но Вика надеялась, что реальный срок Никите не присудят. Потому что, во-первых, он и так через многое прошел, ему жизнь сломали! А во-вторых, она видела, что он искренне раскаивается. Ему еще предстоит остаться один на один со своей совестью, а для нормального человека это непростое испытание.

Отдельным шоком для Вики стало то, что Никиту «оживила» Ева. Никто из психологов не смог, а она докопалась до измученной, забитой годами критики личности. Но от нее чего угодно можно ждать. Пожалуй, уже не стоит удивляться.

Зато теперь она вела себя как ответственная хозяйка и милейшая девушка. Пока Вика и Марк наслаждались теплым летним солнцем в лежаках, она обливала Табату из шланга. Гиена радовалась прохладному потоку воды как щенок и издавала странные звуки, которые, видимо, должны были означать восторг.

Глядя на них, Вика невольно улыбнулась. Странно так… Когда-то врачи советовали Марку сдать Еву в приют, потому что «она опасна и толку все равно не будет». А он не отступил, не сдался, и вот уже это ненормальное, холодное создание умудряется делать людей счастливыми. Точнее, людей и одну гиену.

– Ты ведь не жалеешь о том решении, которое мы приняли относительно «Зодиака»? – вопросительно посмотрел на нее Марк.

– Нисколько. Мне даже легче, что вопрос с этими брюликами решен!

Полностью от права собственности они не отказались, нет. Но и хранить бриллианты у себя не собирались. Принадлежащие им камни воссоединились с теми, что хранила у себя Лилия. Теперь коллекции предстояло отправиться в путешествие по галереям разных стран мира. Вырученные от показов деньги должны были пойти прямиком на лечение и реабилитацию Никиты. Вика на эти средства не претендовала, ей казалось правильней, если будет так.

Ева ненадолго покинула вольер, чтобы взять со стола кусок дыни. Вика с удивлением для себя обнаружила, что на фрукты Табата набрасывается с таким же аппетитом, как на мясо. Это несколько не укладывалось в ее представление о гиенах, но… разрыв шаблона – это чаще хорошо, чем плохо.