Он проснулся от ощущения горячего тепла на коже. Солнце уже поднялось высоко над горизонтом и изливало волнами жар на желто-бурые скалы над берегом моря вдали, на серо-зеленое поле сахарного тростника, на краю которого они с Варей уснули. Девушка прижалась лицом к груди Андрея, и тот боялся шевельнуться, чтобы не разбудить ее. Вечная упрямая складка на ее переносице разгладилась, волосы рассыпались по плечам, и Андрей вдруг поймал себя на желании поцеловать девчонку. Та словно бы прочла его мысли: слегка улыбнулась, облизнула во сне губы.

Это Темная Иная, не забывай, сказал он себе строго. Не вздумай натворить ничего такого, за что потом придется краснеть перед товарищами!

И улыбка с лица Вари исчезла.

Андрей вспомнил вчерашний вечер. Они были заперты на узкой улице двумя отрядами, и Яровой уже готовился ударить по размытым силуэтам огненным заклятием… но Варя схватила его за руку. «Они не понимают, что происходит. Они думают – мы шпионы из Флориды». Это были не враги… обычный гвардейский патруль, внимание которого привлекла странная парочка, выбежавшая из отеля, где останавливались подозрительные иностранцы. И тогда Андрей с Варей просто шагнули в Сумрак – исчезли в темноте, а растерянные гвардейцы еще долго искали их, переругиваясь по всему кварталу.

– Варя. Варя, проснись… нужно уходить.

Но куда идти, он и сам не знал. Андрей и Варя взобрались на одну из голых скал и долго смотрели на бирюзовое море и белый город внизу. Хотелось есть, а еще больше – пить. Возвращаться в город Андрей боялся, продолжать прятаться в тростнике не имело смысла.

– У нас есть два пути, – сказал Яровой задумчиво, – первый – попытаться любой ценой вернуться домой. Пусть с этой кубинской дьявольщиной разбираются старшие.

– А второй путь?

– Остаться здесь и разобраться во всем самим.

– Я за второй, – не раздумывая, сказала Варя.

– И как ты предлагаешь разбираться? – с интересом спросил Андрей.

– Для начала у нас есть Глаз Гора.

Яровой извлек из кармана фиолетовый шар. В лучах солнца тот казался куском обыкновенного мутноватого стекла.

– Я бы предпочел вернуться домой, – сказал Андрей, – не потому, что испугался, конечно, – торопливо добавил он, – а потому что силы объективно неравны.

– Но?

– Да, ты права… есть целых два «но».

– Самолет?

– Ты что, читаешь мои мысли? Так нечестно.

– Я больше не буду, – потупилась Варя. – Прости, пожалуйста.

– Первое «но» – действительно самолет. Ближайший рейс обратно в Москву только через двое суток. Можно, конечно, все это время просидеть в кустах, но я бы не выдержал.

– А второе «но»?

– Второе заключается в том, что нужно спешить разбираться с этим делом. Готовится какая-то пакость всемирного масштаба, возможно – ядерная война, и я все больше уверяюсь, что движущие силы ее находятся здесь, на этом острове. Если мы с тобой не узнаем, что происходит, никто другой уже может не успеть.

Андрей мучительно рылся в памяти, пытаясь восстановить хоть какие-нибудь заклятия для того, чтобы получить бутылку воды или кусок хлеба. Он никогда не интересовался подобной магией, еду предпочитал натуральную и приобретал ее в магазине или на рынке. На Варю с ее исключительными талантами медиума надежды было мало.

– Сейчас бы хоть глоточек воды, – сказала девушка хриплым шепотом.

Они шли вдоль разбитой бетонной дороги, разогретой солнцем до температуры кухонной плиты. От выщербленного бетона волнами поднимался жар, как от углей. С одной стороны шоссе тянулись однообразные тростниковые поля, с другой вставал стеной густой тропический лес. Нигде не заметно ни одного признака воды – ни канала, ни речушки.

Мимо, отчаянно пыля, проехала грузовая машина с несколькими темнокожими людьми в кузове – те, раскрыв рты, смотрели на бредущих куда-то мужчину и женщину. Грузовик укатил в пыльную даль, и над дорогой вновь повисла жаркая влажная тишина, нарушаемая лишь оглушительным «трк-трк-трк» цикад.

– Неужто мы так бросаемся в глаза? – пробормотал Андрей.

Они добрались до покосившейся лачуги на краю поля. На ступеньках крыльца сидела пожилая мулатка в серой накидке. Женщина курила сигару, выпуская маленькие облачка дыма.

– Добрый день, сеньора! Можно купить у вас немного воды? – Яровой сунул руку в карман куртки. Тугая пачка денег жгла ему бок со вчерашнего дня.

– Привет тебе, добрый человек. Зачем деньги? За домом колонка, накачай воды для себя и своей чикиты, и пейте сколько угодно.

– Спасибо вам, сеньора.

– Святая Мария, какая же я сеньора, сынок? Простая крестьянка…

Напившись, Андрей снова вернулся к старушке. Он понимал, что вызовет своими вопросами подозрения, но делать больше ничего не оставалось.

– Скажите, пожалуйста, дальше по дороге есть какой-нибудь город?

Старушка не выказала удивления:

– Город? Конечно, есть. Гуинес.

– Далеко до него?

– Пятьдесят километров, наверное. А может быть, семьдесят.

Яровой, рассчитывавший в городе поесть, купить карту и, может быть, снять номер в гостинице, крякнул и почесал в затылке.

Они купили у женщины половинку холодной вареной курицы и две тарелки чечевичной похлебки. По-видимому, это была большая часть ее съестных припасов, но при виде купюры, предложенной Андреем, у крестьянки загорелись глаза. Женщина объяснила, что здесь она не живет – к вечеру закончит с прополкой тростника и утром вернется в свою деревню в километре отсюда. У нее четверо детей и одиннадцать внуков. Старший сын в Сантьяго-де-Куба, работает мастером на стекольной фабрике; три дочери – на ферме. А мужа она похоронила год назад, он умер от лихорадки; без мужа, конечно, тяжело, но дети и внуки не забывают, помогают. Из кустов выкатилась белая в пятнах собачонка, трусливо тявкнула на пришельцев и скрылась обратно. В полуденном воздухе гудели какие-то сонные жуки. Если бы не пальмы вдалеке – ни дать ни взять летний денек где-нибудь у нас на Брянщине, с грустью подумал Андрей. Он не представлял, что делать дальше.

Крестьянка на минуту зашла в свою хибарку, и молодые Иные провели молниеносное совещание.

– Что она думает о нас, ты слушала? – спросил Андрей.

– Она думает, что мы парочка влюбленных из состоятельных семей, убегающая из Гаваны от революции. – Щеки девушки покрылись румянцем.

– Так революция уже три года как случилась.

– Ну и что. Она же старенькая. Что для нее три года?

– Ясно. Старуха не сообщит властям?

– Как? У нее нет телефона. Андрей, скажи, что нам делать?

– Хотел бы я знать…

Они вежливо попрощались со старушкой и поплелись дальше по разбитой дороге в сторону Гуинеса. За все время, что они находились в гостях у крестьянки, по шоссе проехали только две машины и один старенький фургон. Можно было, конечно, реквизировать у кого-то автомобиль, а потом стереть владельцу память, но Андрей интуитивно боялся идти на такие радикальные шаги. Он взял девушку за руку и повел в лес. Здесь, в прохладной тишине, он достал из кармана увесистый полупрозрачный шар.