Глафира опустила трубку и долго сидела с заплаканными глазами. Это же надо было тогда так влипнуть!

Но больше этих личных проблем ее интересовал еще один вопрос. Профессор сказал, что направляется к Ло Хэю. Но ведь сегодня «Праздник тысячи лун», и магазинчик контрабандиста закрыт.

Китайцы, в том числе и преступники, свято соблюдают национальные традиции, находясь даже за многие тысячи километров от дома.

Интересно, куда же в действительности уехал профессор Чжоу Бин?..

О том, куда направился профессор, знали лишь Молоканов и Водоплясов. Иннокентий, по приказу Аристарха, заставил несчастного профессора подчиняться инструкциям Молоканова. Теперь маленький китайский ученый Чжао Бин находился в полной власти Молоканова. Вживленный в его организм наночип превратил его в самого настоящего робота, мгновенно исполняющего любое приказание хозяина.

Прошло полтора часа после того, как он покинул собственный кабинет. В настоящий момент китаец находился в загородном доме Молоканова, куда его доставил на машине верный Боня.

Когда профессор покинул здание своей клиники, Боня уже поджидал его в условленном месте.

Повинуясь указаниям Водоплясова, профессор безропотно свернул за угол, уселся на заднее сиденье машины. Автомобиль сорвался с места и вскоре доставил Чжао Бина с тщательно завязанными глазами к хозяину.

Через пару минут профессор сидел перед Молока- новым, пристроившись на краешке стула, который был для него слишком высок. Сам Молоканов развалился в глубоком кожаном кресле. На столе лежал включенный диктофон.

Чжао Бин с остановившимся взглядом рассказывал Молоканову все детали своей богатой биографии. Эти подробности были столь захватывающими, что Молоканов слушал их, как детективный рассказ.

— Председатель Мао был мудрый человек. Он понимал, что одним лишь сборником цитат из его великих произведений войну не выиграешь. Требовалось нечто более серьезное. Нас, молодых студентов химического и биологического факультетов Пекинского университета, собрали однажды и привезли лично к нему. Председатель Мао разговаривал с каждым из нас. Он дал нам наказ и мы поклялись, что претворим в жизнь этот наказ самого великого человека Вселенной.

Молоканов не перебивал. Любая подробность могла оказаться важной.

— Великий Председатель Мао поручил нам разработать методику бактериологической и биологической войны. По его приказу для нас выделили помещение в горах, много денег, приборов, реактивов. Привезли подопытный материал: представителей городской интеллигенции, которых в годы «культурной революции» во множестве высылали в деревню на «трудовое перевоспитание». Там‑то они и пропадали. Никто не интересовался после их судьбой. Родственники боялись, а друзей у них не было. Объявить себя другом «врага народа» — чистое самоубийство!

Аристарх слушал его совершенно бесстрастно: ни капельки сочувствия к «подопытным» не отразилось на его лице. Оно выражало не ужас, а, скорее, простое любопытство.

— Сначала — несколько исторических фактов, — продолжал меж тем Чжао Бин. — В середине восемнадцатого века англичане–колонизаторы Северной Америки всерьез планировали распространить оспу в индейских мятежных племенах. История умалчивает, было ли это сделано на самом деле или индейцев досконало обычное пьянство. Во время Первой мировой войны немцы заражали сапом и сибирской язвой лошадей в кавалерии противника, в частности французов. В девятьсот пятом году прошлого столетия в Петрограде был задержан германский агент с бациллами чумы. Чистая случайность спасла Россию от страшной эпидемии. А уже в шестнадцатом году турецкий врач Гамид Осман при участии немецких медиков заразил полтысячи русских военнопленных сыпным тифом.

— Это каким же образом? — поразился Молоканов.

— Турок заявил, что проводит прививку от малярии. Русские ему по наивности поверили, потому что он все‑таки врач.

— Эти события очень важные, — нетерпеливо заерзал в кресле Молоканов. — И конечно же, все они весьма интересны. Но не пора ли переходить к нашим дням, профессор?

— Извините меня, я стараюсь ввести вас в суть вопроса, — поспешил оправдаться профессор и продолжил: — Во время Второй мировой войны, по заданию военного министерства и генерального штаба Японии были созданы специальные базы по производству смертоносных бактерий чумы, тифа и холеры — особые секретные формирования Квантунской армии. Эти части именовались номерами: «Отряд 731», «Отряд 100» и «Отряд «Эй-1644»». Полученное оружие применялось против войск и гражданского населения Монголии и Китая. Во время смертоносных экспериментов погибли тысячи и тысячи людей. Захваченная после войны документация частично попала в руки народной армии Китая.

Профессор закашлялся. Он вынул из кармана большой красный платок и вытер им вспотевший лоб. Казалось, у него начался приступ лихорадки. Молоканов понял, что до этого дня Чжао Бин старался изо всех сил забыть свое прошлое, а эта сегодняшняя исповедь заставила его заново пережить страшные дни в лабораториях Председателя Мао.

— Сотрудники японского «Отряда 731», руководимого Исии Сиро, изучали на американских военнопленных степень восприимчивости организма человеке к разным инфекциям. Японцев интересовал иммунитет англосаксов к заразным болезням. Делалось это для того, чтобы подготовить наиболее эффективное бактериологическое оружие против США и Великобритании. Затем последовали испытания на населении Китая, когда над городами Нимбо и Чандэ были распылены бактерии чумы, нанесенные на маленькие кусочки ваты и рисовые зернышки. Точное число умерших от эпидемии чумы не установлено до сих пор.

— Значит, вы использовали опыт японцев в своих разработках? — уточнил Молоканов.

На тот день это был единственный материал, который прошел испытания на людях, — терпеливо объяснил Чжао Бин. — Но мы не стали останавливаться на том, чего достигли японские ученые. Китайские ученые пошли дальше. Мы усовершенствовали методы доставки бактериологического оружия, добились того, что материал из одной только бомбы распылялся над огромной территорией. Успехи нашей группы были столь велики, что после успешных испытаний меня назначили начальником лаборатории бактериологической защиты.

— Давайте‑ка ближе к теме атипичной пневмонии, — нетерпеливо перебил Молоканов профессора.

Чжао Бин слабо улыбнулся:

— Партия и Председатель Мао поставили передо мной и сотрудниками моей лаборатории новую грандиозную задачу. Дело в том, что способы производства и использования бактерий чумы, холеры, оспы, малярии известны всему миру. В случае обнаружения подобных производств на территории коммунистического Китая мы могли бы подвергнуться ядерной атаке наших тогдашних врагов — СССР и США. Да и идеи коммунистического строительства в Китае были бы окончательно дискредитированы в глазах мировой общественности.

— Оставьте вы всю эту политику в покое! — обозлился Молоканов. — Не испытывайте мое терпение, милейший профессор!

Чжао Бин торопливо продолжил: