— Как ты себя чувствуешь друг? — Тихо проговорил он, погладив кору.

Мимо кто-то прошёл, слова услышал, на Илью посмотрел. Пальцем у виска покрутил, да дальше двинулся. Какая-то женщина сокрушённо покачала головой.

— Такой молодой, а уже наркоман! — Всплеснула руками другая прохожая.

— Не похож. — Авторитетно заявил мужчина в чёрной осенней куртке. — Он клей нюхает.

— Да-да. Вы совершенно правы! — Включился в общение другой прохожий. — Видел я его. В подвале с беспризорниками «момент» нюхал. Видел я, как ночью они все с пакетами носились.

— С пакетами? — Удивилась женщина, заподозрившая подростка в ранней наркомании. — А зачем им пакеты?

— На голову надевают, а в пакет клею капают. — Заявил другой прохожий помоложе, неопрятной внешности, с помятым лицом.

— А вы откуда знаете?

— Сам балуюсь. — Осклабился помятый парень. — Могу угостить. — Женщина явно не поняла, глаза вот выпучила. — Клеем. И пакетик лишний есть. Мадам, шабить будете? Вместе веселее.

— Хам! — Воскликнула женщина, покраснев от гнева, и поспешно двинулась прочь.

— Сама дура. — Пожав плечами, сказал ей вслед, любитель клея. На спину Ильи посмотрел.

Голову на бок наклонил. — Шабит, полюбому. — И дальше пошёл.

Илья всё слышал, но постарался не обращать внимания — нужно было сосредоточиться.

Слишком тут много людей, начнёт работать с Силой по всем правилам, символы рисовать или слова говорить — точно в дурдом сдадут или на ближайший пост милиции. А отказываться от контакта с деревом, не хотелось. Уже настроился, совершенно нет желания искать место поуединённее и настраиваться на другое похожее растение.

Сила послушно сложилась в нужную Форму и ушла в дерево, рассеиваясь в нём. На пару минут, метаболизм тополя ускорился. Тополь стал жить чуточку быстрее и, в узком смысле, что применим к нему, «думать» немного сложнее. Для растения, подобное вмешательство обычно шок и ему требуется с минуту, что бы прийти в себя. Тоже особенность присущая только деревьям — они легко приходят в себя. Их шок скоротечен, не приносит им никакого вреда, в отличие от более простых растений.

Он задал вопрос, тот же, что сказал вслух и замер, ожидая какого-нибудь ответа.

Только не ожидал он того что случилось.

Сила растеклась по дереву, выполнила свою задачу и должна была рассеяться. Вместо этого, она вдруг впиталась в каждую клеточку ствола. Дерево поглотило Силу, использовав её, для своих нужд…, Дендроиды так умели…, растения, попавшие в Последний Лес из этого юного мира, поглотившего мир старый…, что если…, да быть не может!

Ответ пришёл. На уровне простейших эмоций, как и ожидалось, но эмоция…, впервые в жизни он получил от дерева ответ, в виде агрессивной злобы и настороженности, более присущих хищникам. Илья даже отшатнулся от дерева, едва не сбив с ног случайного прохожего. Тот прохожий, человеком был отечественным и потому почти не матерился и даже не посмотрел больше в его сторону. Так, полдесятка слов сказал и дальше двинулся. Но виртуозно сказал. На ходу указать человеку на его умственную неполноценность, склонность к хулиганским выходкам, потаённую тягу к тюремной жизни и нетрадиционную сексуальную ориентацию всего пятью словами и таким же числом предлогов — это талант…

Дерево.

Ни в одном лесу не найти таких деревьев. Они вообще не умеют злиться! А в этом тополе такая ярость, какую ни в каждом тигре встретишь. В Ленске таких нет…, оно просто приспособилось, изменилось в агрессивной среде большого города.

Тяжело вздохнув, Илья двинулся дальше по улице. Печально, но ничего не поделаешь. Очень может быть, что тут все деревья такие. Полные злобы, настороженности, готовые проглотить что угодно, что бы выжить. Стоило бы эти деревья ещё и на клеточном уровне изучить. Наверняка, будут любопытные сюрпризы. Не факт, правда. Он не был уверен, что такие изменения в примитивных душах растений, могут отразиться на их биологическом состоянии. С Высшими организмами, по крайней мере, такого не происходило.

Он гулял до самого вечера. Дважды заблудился и, спрашивая дорогу у прохожих, снова выходил на бульвар. Пару раз в местные магазины заходил. Крупнее они оказались и ассортимент посолиднее чем в Ленске. Поначалу, даже интересно было побродить в этих гигантах воплощённого рыночного капитализма. В одном супермаркете только полка со спиртным, оказалась больше чем весь продуктовый магазин в его районе в Ленске.

В основном, город ему нравился. Если бы не мёртвый воздух, постоянная толкучка и озлобленные деревья, он, наверное, даже сумел бы полюбить Кемерово.

Увы, в отличие от людей, он отлично понимает, что с воздухом не так и умеет слышать гнев растений. Причём впервые в жизни от растений он его слышит…, людей слишком уж много. За одну прогулку на улице встретил больше чем за весь учебный день в школе. Немножко не по себе от такого столпотворения. Вряд ли возможно к такому привыкнуть.

Он уже собрался возвращаться домой, когда услышал знакомые звуки в одном из сквериков, в парковой зоне бульвара. За аккуратным рядком молодых деревьев, видимо, посаженных с годдва назад, кто-то читал рэп. Илья замер в нерешительности — подойти познакомиться? Всё-таки, с такими людьми он может найти общий язык. И он достаточно хорошо понимает их. Сам, правда, сносно читать рэп так и не научился, но всё-таки.

Подойти? А почему бы и нет? Ничего плохого не случится, наоборот, заведёт новых друзей.

Будет с кем время проводить, до возвращения домой…, как-то эта мысль внутри всё передёрнула. Конечно, мама с папой, говоря о возвращении домой, тоже имеют в виду Ленск и их квартирку. Но. Для них это притворство, как и иллюзорные шкурки, которые они вынуждены носить в мире людей. Для родителей, слово «дом», в том смысле в каком его понимают люди, означает — Последний Лес. А он вдруг понял, вот только что понял, что для него «дом» именно Ленск и именно их квартира. А Лес…, что-то вроде бабушкиного дома. И родной вроде, и в тоже время, чужой, не твой дом, ты там просто в гостях…

Не слишком приятное осознание. Честно говоря, вообще, нехорошо стало.

Ладно, это всё лучше отложить подальше, да надолго. Сосредоточимся на сиеминутных обстоятельствах. За деревьями рэперы, а ему не помешают друзья. Вот, об этом и думаем.

— Привет. — Сказал он, проскользнув мимо деревьев. Тут слегка запнулся и едва не упал. Нет, не потому что увидел скамейки, раскрашенные в весёлую, яркую жёлто-зелёную полоску. И не потому, что там оказалось человек пятнадцать, разных возрастов, одетых не так, как ему представлялось и даже не из-за того, что там имелось несколько красивых девушек.

Деревья. Похоже, он что-то напутал с Формой. Её остаточный эффект окутал тело с головы до пят — стоило пройти мимо деревьев, коснуться веток плечом, как его окатило волной раздражения и злобы. Деревья — им не понравилось то обстоятельство, что какой-то подросток прошёл сквозь ветви, по пути, случайно сломав парочку. Так и захотелось поскорее отпрыгнуть — дендроиду веточку поломаешь, он немедленно взбесится и хлестанёт тебя корнями, да так, что плоть до костей рассечёт. С трудом удалось взять себя в руки. Нет тут дендроидов. Это обычные деревья, шибко злобные, но всё же обычные.