Британский премьер и Уинстон Черчилль встретились с президентом США, Рузвельт сидел особняком от своих людей.

— …а я вам говорю, что они водят нас за нос! — стукнул кулаком по столу Черчилль.

— Факты, я хочу слышать факты, — развел руками Рузвельт.

— Напомнить о нападении на наше посольство в Москве?

— Да я помню это шокирующее известие, ведь из посольских не выжил никто? НКИД завил, что тут причастны немецкие агенты, они даже предъявили вам несколько человек…

— …и они вдруг оказались именно на «Святой Анне», которую торпедировали на Балтике, — чуть насмешливо отразил премьер.

— Всякие случаи бывают, тем более на воде, — пожал плечами президент, отпив вина.

— Но не в этот раз. Посол успел передать некоторые новости, там, конечно, размыто, но он подтвердил сведения о проходе в другой мир.

— Чушь. И вы в это верите? Моя разведка носом в Москве рыла, но ничего не нашла. Так что все, что нам передал Литвинов, ложь и провокация.

— Да? Изучите это! — Черчилль достал из шкафчика небольшую папку.

— Что это?

— Это? Это ложь и провокация… причем фотозадокументированная.

Через три дня было подписано союзническое соглашение о взаимодействии между государствами против СССР. Занимательным был тот факт, что соглашение это просуществовало ровно год.

Мир Александра. 2011 год.

8 октября по миру СССР.

6-е по местному времени.

Массовое бегство тех, кого совсем недавно считали надеждой и опорой существующей власти, привело к страшному результату: в стране не было денег. Точнее, деньги были. Но это были ничем не обеспеченные и бесполезные бумажки, на которые было невозможно ничего купить. Треть продуктового рынка России обеспечивалось за счет ввоза продуктов, купленных за валюту. Цены на импортные продукты сначала возросли пятикратно, рост цен на импорт потянул за собой цены на отечественные продукты. А позже стали закрываться магазины — продукты оказались очень дорогими для населения, спрос резко сократился. Владельцы продуктовых магазинов поехали было по селам закупать продукты у производителей, а там… Там царило запустение. И села были, и люди были. Не было только товарооборота. Сельскохозяйственное производство как отрасль, способная накормить население всей страны в условиях весьма специфичного российского рынка, было уничтожено. И уничтожено надежно. Восстановление сельского хозяйства потребовало бы работы в течение десятка лет, как минимум. Но эти десять лет нужно было как-то жить.

У рабочих предприятий, работающих по заказам СССР, дела были несколько лучше — СССР снабжал работающих на этих предприятиях продовольственными пайками. Но этого было мало. В стране реально появилась угроза голода. И голод мог привести к массовым выступлениям граждан, которые бы смели всю вертикаль власти, так долго и упорно выстраиваемую с начала двухтысячных.

На фоне происходящего прошло еще одно знаменательное событие. Скончался от инфаркта исполняющий обязанности президента Владимир Владимирович Путин, его место занял молодой политик премьер-министр Мурашов. Вой Европы по этому поводу российским народом фактически замечен не был.

Единственное, что еще сдерживало народ, это ВОЙНА. Та война, в которой практически у каждого был потерян родственник. Та война, которая и через семьдесят лет для многих была незаживающей раной. Только участие в той войне помогало держать страну под контролем. Еще помогало.

Настроение исполняющего обязанности президента было плохим. Новому и. о. президента нужно было думать, как решать проблемы государства, а не определять долю бюджетного пирога для каждого из приближенных и получать свои дивиденды, как это делали его предшественники. Приватизация, о незыблемости которой столько раз говорили, оказалась миной под государством и его властью. Из страны вывозилась нефть, а деньги аккумулировались на счетах владельцев за границей, налоги не платились. Евросоюз за четыре дня провел антимонопольное расследование и выставил «Газпрому» громадные штрафы за нарушения антимонопольного законодательства. Штрафы трехкратно превышали годовую прибыль «Газпрома», и в обеспечение уплаты штрафов все зарубежные счета были арестованы.

Даже Стабфонд оказался в недосягаемости — США требовали свободного доступа в мир за Аномалией. Законодатели США приняли поправку Ромни-Маккейна о запрете правительству РФ операций со счетами Стабфонда до тех пор, пока РФ не обеспечит свободный и паритетный доступ в другой мир. Из Госдепа неофициально сообщили о том, что если российское правительство не согласится с законными требованиями США, то ими будет воссоздан СОСОМ и РФ будет лишена доступа к высокотехнологичным товарам, медикаментам и Интернету.

Это был тупик. Тупик существующей экономической модели, привычного мироустройства. Модели, которую начинали строить еще с Собчаком, которую он обязался защищать и обеспечить ее нерушимость в декабре девяносто девятого года. И требовался выход из тупика, вот только где его искать, было совсем неясно.

И. О. президента Мурашов нажал кнопку вызова секретаря и устало сказал:

— Примакова найдите и пригласите ко мне. Срочно. Это очень важно… И принесите мне чашечку кофе…

Через два часа состоялась встреча. Встреча, которая создала новую политическую систему в России и мире.

— Вы, наверное, испытываете чувство глубокого удовлетворения от всего происходящего? — начал первым хозяин кабинета.

— Смотря от чего, господин президент, — ответил Примаков и развел руки в стороны.

Президент фыркнул.

— От того, что происходит с моей властью.

— С вашей властью ничего не происходит, господин президент. Вы знаете, кто это сделал. Своими руками, своими решениями, своими законами. Все закономерно, ОН получил по заслугам. Но я так понимаю, вы меня пригласили не для того, чтобы я критиковал ЕГО, а зачем-то другим. Так что… Чем я могу быть вам полезен?

И. О. президента скрестил руки на груди, откинулся на спинку кресла и с каким-то стоном выдохнул воздух через рот.

— Мы находимся на грани голода. Мы — это вся страна. Рубль обесценился и ничем не обеспечен. Зерновые интервенции на рынке зерна приводят только к скупке этого зерна. Зерно закладывают на долговременное хранение, в надежде на повышение цен, или тотчас же вывозят за границу. Страну, самым натуральным образом, грабят. Механизмов, которые могли бы это остановить, у меня нет. Все в стране заточено под рыночную модель экономики. Письма и указания, которые рассылают министерства, не дают никакого эффекта.

— Вы хотите удержаться у власти любой ценой или начать работать в интересах России? — Голос Примакова был по-прежнему ровным и спокойным. — Как только определитесь, так все сразу станет понятно. И действия, и меры, и контрмеры. Чего вы хотите добиться?

— Мне нужна власть, чтобы работать в интересах России, но и СССР без помощи я оставлять не хочу. Я патриот, и этим все сказано.