Оба обозначенных фрагмента из «Трансцендентального опыта…» и «Десятидневного путешествия…» не входят в «Политику переживания», поскольку в это время Лэйнг уже начинает рассматривать «психотическое путешествие» в клиническом ключе. Его интересует не только сам опыт шизофренического перерождения, но и его отношение к терапии шизофрении. Возможно, эта переориентация связана для Лэйнга с поиском новых терапевтических стратегий для организации работы Кингсли Холла.

Аналогия с Новым Заветом и заимствование терминологии из области религии здесь не случайны. По Лэйнгу, переживание психически больного в острой стадии психоза часто походит на мистические, религиозные переживания и выражает естественный путь обретения своего подлинного «я» и приближения к истинной сущности:

Метанойя сопряжена с уходом от внешнего социального мира общества во внутреннее царство уникального и индивидуального опыта. В этой области исчезают знакомые ориентиры, привычная разметка и общепринятые схемы. Путешествие, которое предпринимает больной, – это всегда поисковое путешествие, каждый шизофреник в этом мире первопроходец, в этом и состоит вся сложность этого пути.

Мир, в который погружается шизофреник, лишен каких бы то ни было ориентиров, поэтому вместо ожидаемой родины, теплоты и спокойствия он встречает по ту сторону общества только страх и потерянность. Человек неминуемо погружается в хаос и пустоту, поэтому «путешествие», которое претерпевает шизофреник, не всегда обречено на успех. Он начинает его, не зная, что будет с ним дальше, на собственный страх и риск. Возможно, ему придется не раз сбиваться с пути, многое потерять, а может даже и потерпеть полное поражение. Успех метанойи не гарантирован никому, поэтому на этом пути страннику необходим тот, кто проведет его через эту бездну с наименьшими потерями:

Погружение в безумие для Лэйнга имеет экзистенциальное значение, поскольку сопряжено с утратой онтологических оснований бытия и полной потерей смысла мира, в котором живет человек. Ориентиры мира исчезают, вещи больше не связываются друг с другом, и становятся возможны чудесные перемещения. Центр мира, который когда-то имел для человека значение, смещается от эго к самости, от земного к вечному. Утрачивается ощущение собственного «я», в исчезнувшей привычной социальной разметке оно словно уплывает. Экзистенциально такой путешественник умирает, и иногда из этого состояния экзистенциальной смерти он больше не возвращается назад:

Основной механизм метанойи – полное крушение и растворение мира социальной фантазии. Все, что значимо в обществе – все идеалы, принципы, стремления, – исчезают и рассыпаются. Так шизофреник преодолевает отчуждение, печать которого лежит на всех членах общества, но, поскольку социальная реальность составляла его мир, за пределами которого нет ничего, он погружается в небытие. Позитивный и полезный, казалось бы, процесс оборачивается не возрождением, а смертью.

При «правильном» течении метанойи вслед за погружением в пустоту запускается в каком-то смысле обратный процесс возвращения. Только возвращение это не к ложному, а к истинному «я». «Подлинность – ключевое понятие во взгляде Лэйнга на исцеление»[294], – отмечает Эдгар Фриденберг. Эти два этапа путешествия Лэйнг кратко представляет следующим образом:

В настоящее время, как подчеркивает Лэйнг, больше уже нельзя говорить, что подобное путешествие является болезнью и что такое состояние требует психиатрического вмешательства, поскольку лечение здесь – лишь грубое вмешательство и прерывание этого своеобразного переживания:

В «Политике переживания» Лэйнг рассматривает «шизофреническое путешествие» на конкретном примере. С героем этой истории десятидневного «путешествия» через безумие Джессом Уоткинсом Лэйнг познакомился, когда тому было уже за шестьдесят. Он был неплохим скульптором и в целом художественно одаренным человеком. Он рассказал ему, что когда-то служил на флоте и пережил острый психотический эпизод. Лечивший его психиатр оказался неплохим и сочувствующим человеком. Он понимал, что снять наблюдавшиеся симптомы можно только электрошоком, но решил не принимать таких скоропалительных решений, которые могли бы испортить его пациенту всю жизнь. В случае острых психотических приступов его отправляли в мягкую палату. Спустя некоторое время психоз отступил, а в эти десять дней Джесс пережил незабываемый опыт. Лэйнга очень заинтересовала эта история. Он заплатил Джессу двадцать фунтов стерлингов и попросил в подробностях воссоздать этот опыт. Так и было записано «Десятидневное путешествие».