– Значит, вы действительно обесчестили мою кузину. – Голос Кропторна звенел от ярости. – Джентльменом вас после этого не назовешь.

Брок не ответил на обвинения Кропторна. Ему нечего было сказать в свое оправдание. Он молча смотрел на Мэдди, на ее золотисто-каштановые волосы. Она плакала.

Броку было жаль Мэдди, однако он считая, что это запоздалые слезы.

Леди Дадли наблюдала за этой сценой с гримасой отвращения на лице.

– А как же дата рождения Эми? – выпалил Брок.

– Колин заплатил викарию, и тот изменил дату рождения Эми, перенеся ее на шесть недель. – Голос Мэдди дрожал, она смотрела ему в глаза. – Мне очень жаль, но у меня на то были причины.

– Они всегда у тебя находятся, – буркнул Брок и нервно заходил по комнате. – Точно так же они находились, когда ты четырежды отказывалась выходить за меня.

Его низкое происхождение. Почему все в его жизни сводилось к этому?

В глазах Мэдди была мольба, когда она произнесла одно лишь слово:

– Нет.

– А еще Колин заплатил повитухе, чтобы она сказала, что ты не сможешь больше иметь детей, – злорадствуя, вставила Роберта. – А ты поверила ей и во всем винила себя.

Мэдди еще больше побледнела и, чтобы не упасть в обморок, схватилась за подлокотник дивана.

Беспокойство охватило Брока. Возможно, он лишился каких-либо иллюзий, возможно даже, она никогда не полюбит его, но, черт побери, он не мог позволить этой стерве – леди Дадли – причинять боль Мэдди.

– Хватит! – проревел он.

– Моя дорогая, – голос Белвика стал мягким и вкрадчивым, – мистер Тейлор прав. Мы пришли сюда не затем, чтобы в чем-то обвинять леди Вулкотт, а затем, чтобы предостеречь его светлость от ведения дел с человеком, чья совесть позволяет ему бесчестить девушек.

Роберта, поджав губы, с осуждающим и высокомерным видом уселась в кресло. Ее нисколько не волновало строительство железной дороги, но она ненавидела Мэдди.

– Подумайте, ваша светлость, ведь мое предложение относительно строительства железной дороги гораздо…

– Убирайтесь, – произнес Кропторн тоном, не терпящим возражений. – И увезите с собой леди Дадли.

– Но, ваша светлость, вы же не собираетесь и дальше вести дела с таким, как Тейлор. Он..

– Это не означает, что я намерен вести дела с вами. Всего наилучшего. Белвику ничего не оставалось, как ретироваться вместе с леди Дадли.

Мэдди сидела бледная, совершенно уничтоженная событиями этого вечера.

Итак, ее родовитый кузен узнал о ее позоре, о том, что Эми зачата вне брака, с бывшим слугой.

Если сейчас она еще не была в этом окончательно уверена, то вскоре ей предстоит убедиться в том, что Брок больше не собирался тратить на нее – жалкую лгунью – ни мгновения своей жизни. Впрочем, она не станет слишком переживать по этому поводу.

– Мэдлин, это правда? – строго спросил ее Кропторн.

– Да.

А почему бы и нет? Что ж, теперь, когда правда открылась, возможно, она почувствует облегчение. Конечно, ей нелегко было скрывать от Брока, что он является отцом ее девочки. Но сейчас ей больше не о чем беспокоиться.

– Мистер Тейлор, – осуждающе произнес Кропторн, – вы воспользовались неопытностью молоденькой девушки, которая полностью доверяла вам.

– Мы собирались пожениться.

– Эйвзбери никогда бы не согласился на этот брак. – Брок стиснул челюсти. Господи, как он устал защищать себя от всех, кто считал, что они гораздо лучше его. Он делал это всю жизнь. Но больше не станет оправдываться.

– У меня были самые честные намерения в отношении Мэдди, но, сомневаюсь, что мне удастся вас в этом. убедить. Осмелюсь заметить, что никого не волнует, что все эти годы Мэдди лгала мне. Конечно, сейчас вы считаете, что я не джентльмен, а проходимец и вообще один из самых гнусных типов, с которыми вам, на ваше несчастье, случалось когда-либо иметь дело.

– Что бы я нидумал, мистер Тейлор, не стану отрицать, что всегда считал вас умным человеком. Но имейте в виду – я изымаю свой вклад из вашего предприятия.

Изымает? Это слово просто раздавило Брока. Он очень опасался отступничества Кропторна, без союза с которым Белвику почти наверняка удастся разрушить его предприятие, которое могло помочь Броку достичь определенных финансовых вершин. Поэтому выход герцога, из предприятия буквально лишил его дара речи. Без кропторновских капиталов строительство железной дороги обречено на провал, а не построив дорогу, он, не только потеряет все деньги, но и окажется в долговой тюрьме. Черт бы побрал Белвика и мстительную Роберту Дадли.

Черт бы побрал Мэдди!

– Вы должны понять следующее. Только беспокоясь о репутации Мэдлин, я не стану раскрывать вашу низкую, подлую сущность перед другими вкладчиками. Надеюсь, что вы исчезнете тихо и никогда больше не станете встречаться с моей кузиной.

Мэдди охнула и вскрикнула:

– Гэвин, нет!

Брок удивился тому, что Мэдди возражает против их расставания. А может, она просто поняла, как сильно он ее любит, и теперь наслаждается своей властью над ним? Может, полагает, что стоит ей сверкнуть своими серыми глазами и интимно шепнуть словечко, и он упадет перед ней на колени?

Вполне возможно. Но ей не следует знать, какая это будет пытка – никогда больше не прикоснуться к ней.

– С удовольствием, – насмешливо произнес он и отсалютовал Кропторну.

Он не смог заставить себя взглянуть на Мэдди, чтобы убедиться, что эта женщина, которую он любил, которую не переставал любить все эти проклятые пять лет, так жестоко предала его. И все потому, что считала, что в силу своего низкого происхождения он не имеет права быть отцом ее ребенка.

Брок вышел и, прислонившись спиной к двери, на несколько секунд закрыл глаза, не в силах побороть вспышку ярости и боли.

Следующее утро выдалось прохладным. По улицам шли на церковную службу одетые по-воскресному прихожане.

Мэдди пропустила службу, хотя после разговора с Броком ей необходимо было помолиться.

Он бы женился на ней, как только она рассказала бы ему обо всем, – в этом не было ни малейшего сомнения. В этом случае он мог бы, законным образом получив деньги, построить свою драгоценную железную дорогу. Но что бы это был за брак?

Прошлой ночью он заклеймил ее обвиняющим взглядом за то, что она, как Брок считал, жестоко поступила с ним. Да, она не сказала ему об Эми, хотя, вероятно, стоило бы, но и Брок был небезгрешен: Прошлой ночью она была слишком измучена, слишком шокирована и не нашла в себе сил защититься от его холодного взгляда. Хуже того, истина заключалась в том, что она боялась потерять его недавнюю нежность и привязанность.

Господи, какой же идиоткой она была.