– А как ваш гонец узнает нас? – прищурилась Тай.

– Ему будет вполне достаточно того, что один из вас долгоживущий, – усмехнулся Арзаль. – Смею думать, вряд ли сейчас на Анатаормине так уж много представителей морской расы – все-таки это земля Порядка.

С этими словами он встал с кресла и направился к выходу, но, не успев пройти сквозь стену, был остановлен вопросом, заданным с некоторой заминкой:

– Слушай… А что могло случиться, если бы я все-таки прижалась грудью к стеклу?

– Точно не могу сказать, но в любом случае ничего хорошего, – солеттский маг искривил губы. – С очень высокой вероятностью призрак утянул бы вас к себе в зазеркальное небытие, оставив валяться на полу бренное тело. Или даже не оставив – допускаю и такой вариант…

– Знаешь, Тай, я не решусь сказать, что Сонкайль был красив. Обаятелен – да, сверх всякой меры, но что касается чисто внешних данных…

Скалистый остров давно скрылся за горизонтом, и «Дева-птица», подгоняемая ровным ветром, с каждой минутой увеличивала расстояние между добычей Тай и сокровищницей Черного храма. Лумтай сам стоял у штурвала, Тано, накормленный завтраком, дремал в гамаке, что же касается Берри, то он отказался уходить из Замка до возвращения Нисады. Тай и Джарвис, укрывшись в каюте от любопытных глаз, ковыряли переплет кинжалом принца и стянутым у Урано листовидным ножом с зазубринами, стараясь при этом не повредить камни. Получалось плохо – за последний час лишь пять аметистов согласились расстаться со своими гнездами в серебре.

– …Во-первых, я уже говорил, что внешне континентальная кровь сказывалась в нем очень мало; а что такое выходцы с Ретни и прилегающих островков, я показывал тебе на ланганах – широкие ноздри, выступающие челюсти, в общем, совсем не то, что считаешь красивым ты, – Джарвис чуть улыбнулся. – И во-вторых, ему столько раз доводилось получать в лицо кулаком, а то и клинком, что даже такие черты давно перестали быть правильными. Одна рассеченная губа чего стоила… Я уж не говорю о том, что рубахи, которые завязываются узлом на животе, носят только на севере и западе архипелага. У южан совсем другой покрой – цельная, свободная, с большим вырезом на груди. Но одно они угадали совершенно точно: у Сонкайля действительно была привычка надевать только что найденные ожерелья и браслеты вместо того, чтобы совать их за пазуху. Так, говорил, надежнее, не выпадет случайно. И смеялся: хоть полдня похожу, как лорд…

– Сволочи, – Тай оскалилась, как кошка. – Не знаю, кто из них, не знаю, угадали или вправду он явился к Владыке Смерти с этим ожерельем на шее – все равно сволочи! Ненавижу!

– Сволочи, – согласился Джарвис, с усилием отгибая кинжалом тонкую витую проволочку, мертвой хваткой державшую в гнезде крайний аметист в руне L. – У меня самого мороз по спине прошел, когда ты рассказала, кого они тебе преподнесли и в каком виде. Но помимо ожерелья, есть еще один аргумент в пользу того, что здесь поработал Черный Лорд.

– Какой же? – недоверчиво хмыкнула Тай.

– Элори, уж прости, знает твои вкусы как свои пять пальцев. Думаю, он подсунул бы тебе иного мужчину… – Джарвис на миг осекся, но все же продолжил: – Я не себя имею в виду, но что это было бы существо моей расы – не сомневаюсь.

– Мне это и в голову не пришло… – протянула Тай и, более ничего не прибавив к сказанному, снова заработала ножом. Ее усилия увенчались успехом – еще один камень с негромким щелчком выскочил из переплета.

– Ну вот, уже что-то, – Джарвис аккуратно присоединил аметист к общей кучке. – Половину платы за проезд вроде бы наковыряли.

Тай в который раз подумала, что цвет этих камней лишь самую малость темнее цвета раскосых глаз Джарвиса – и снова не решилась высказать вслух свою мысль. К чему лишний раз дразнить друг друга разными красивостями, если все равно, пока не сойдем с корабля, ни о какой близости не может быть и речи – не при Тано же этим заниматься!

– Слушай, – проинесла она вместо этого, – как часто можно отращивать волосы магией, чтобы их не истощить?

– А что? – повернулся к ней Джарвис.

– Да понимаешь ли, противно сидеть с грязной головой… Я же волосы маслом смазала, чтоб Урано не дразнить, теперь бы их вымыть надо, а до Сейи, сам понимаешь, об этом и думать нечего – ставлю девять против одного, что пресной воды на «Деве-птице», мягко скажем, не переизбыток. Вот мне и пришло в голову: что, если отрастить их вдвое длиннее, а потом просто отрезать то, что выпачкано в масле?

– Думаю, если мы сейчас отрастим их, большой беды не будет. Ты же не собираешься делать это каждые две-три декады, – Джарвис отложил кинжал и уже привычным жестом опустил ладони на голову Тай. На этот раз луч силы сфокусировался неожиданно легко – ему даже не пришлось выговаривать десять слогов, хватило произнесения их в уме. Неужели у него прибавилось силы, а он и не заметил? – Все, процесс пошел. Когда захочешь остановить, скажешь.

Они снова занялись изъятием аметистов из переплета, но теперь уже молча. Так прошло еще около получаса, пока Тано не зашевелился в своем гамаке.

– Я вам скажу, это было что-то с чем-то! – произнес он с хорошо узнаваемой интонацией Берри, и Тай, уже готовая заняться мальчиком, расслабилась. – Конечно, ты сама велела Нисаде принять такой облик, чтоб было совсем не похоже ни на ее, ни на твой обычный стиль. Но видела бы ты, что она придумала!

– Еще увижу. Неужели она подруге не покажет? – равнодушно уронила Тай. – Ты лучше скажи: эта выдра и в самом деле не поняла, что днем с ней была одна женщина, а ночью – совсем другая? Мы же и держимся, и говорим настолько по-разному, что этого никакой игрой не скроешь!

– Даже если у нее возникли какие-то подозрения, то перед Нисадой она ничем их не проявила, – усмехнулся Берри. – Но лично мне кажется, что она все съела и не поперхнулась. Умение играть чужими эмоциями еще не предполагает умения разбираться в людях.

– Не стану спорить, – Тай отложила нож и потянулась. – Ну и как Нисаде лежалось с ней в одной постели?

– В том-то и дело, что никак! Ты же знаешь Нис – это на словах она у нас боевая, а на деле ей проще сто раз заставить сто человек, чем один раз переломить свои капризы. Поэтому вместо постели она устроила Урано экскурсию по Замку в своей коронной манере – с песнями, плясками, битыми стеклами и чуть ли не со стрельбой. Сначала они облазили половину так называемых скрытых уровней, они же уголки Ювелирской славы, на которые непосвященным полагается натыкаться лишь случайно. Потом довели до истерики бальный зал, протанцевав дуэтом несколько анатаорминских танцев, потом ужрались вином, которое подают на галерее, и полезли в бассейн бить морду русалке, потом их самих кто-то побил, потом они вылезли на балкон над залом и орали, что хотят спасти человечество от сил Порядка, пока это не надоело даже Элори и он не отрядил туда команду своих сладких мальчиков. В общем, в конце концов Нисада ее потеряла. Последний раз она видела ее под каким-то явным пленником Замка в полной раскраске Таинственного Помощника, но поскольку в тот момент сама тащила за угол другого демоненыша, отнеслась к данному факту наплевательски…