Пятью минутами позже позвонил Генри.

– Перестань валять дурака, Джон. Ты должен идти с нами. Ты что, боишься неприятностей?

– Такое, конечно, может случиться.

– Это невозможно, – убеждал Генри. – Мы будем работать под вымышленными именами и звонить спекулянтам, но они смогут связываться с нами только через коммутатор в Париже. Девочка будет принимать там наши звонки и говорить, что мы находимся на встрече и позвоним позже. Она передаст нам все сообщения. Мы сможем перезванивать тем, кто нам звонил, если захотим, из нашей норы в Марбелле. Биржевые спекулянты предположат, конечно, что мы звоним из Парижа. Власти не будут заинтересованы в нашем закрытии, потому что мы не будем охотиться за испанскими гражданами. Никто не будет даже знать, что мы там находимся.

– Все это сомнительно, Генри. Ты не должен…

– С каких это пор ты стал таким моралистом? – с издевкой спросил Генри. – Ты был весьма счастлив делать грязную работу в прошлой компании – и брать за это деньги.

– Я хочу стать настоящим дельцом Сити. – Сказав это, Джон удивился самому себе.

Генри сделал паузу.

– Я буду делать более легкие деньги…

– Ты можешь попасть в тюрьму. И не тащи Алана с собой.

– Ему 19 лет, – ответил Генри. – Он может сам решить, хочет ли он разбогатеть. Гак же, как это сделал ты, когда ушел из школы.

Позднее Джон несколько раз пробовал дозвониться до Алана и отговорить его от присоединения к новой операции в Марбелле. Он оставил несколько сообщений на его автоответчике.

– Оставь его, – мягко сказала Нина, когда он все рассказал ей. – Ты больше не учитель Алана. Ты должен позаботиться о своих собственных интересах. В следующее воскресенье Тэрри приглашает к себе домой и собирается помочь тебе.

Джон ощутил некоторый трепет от перспективы снова увидеть Тэрри. Разве он не предал его, уйдя из "Нью маркет секьюритиз" в конкурирующую фирму? Нина рассмеялась, когда он поверил ей свои заботы.

– Да не волнуйся ты. Тэрри понимает личный интерес лучше любого другого. А понять, значит простить.

Воскресным днем Сандра открыла Джону дверь и поцеловала его.

– Входи. Тэрри в кабинете. Он присоединится к нам через несколько минут. – Она выглядела бледной и утомленной. В гостиной, где Джон недавно наслаждался беседой с Тэрри о фондовом рынке, раскинувшись на ковре спал Аслан.

Джон присел на диван.

– Как твоя работа, Сандра?

– Я вот-вот с нее уйду. Я жду ребенка, Джон.

– Поздравляю. Теперь ты будешь далеко от мира бизнеса.

– Это спорный вопрос, – улыбнулась она. – Тэрри объяснил, что произошло с "Уайт инвестментс", и я думала о тебе. Дьявольское искушение…

Вошел Тэрри, одетый в желтую рубашку свободного покроя и коричневый твидовый пиджак. От него исходил слабый аромат лосьона после бритья. Он сжал руку шурина в твердом рукопожатии.

– Не хочешь прогуляться со мной, Джон? Я покажу тебе Холланд-Парк.

Джон кивнул. Тэрри повернулся к жене.

– Не беспокойся, дорогая. Тебе в твоем положении нужно побольше отдыхать. Доминик играет в своей комнате на компьютере, и его лошадьми от него не оттащишь.

Джон и Тэрри быстро пошли от дома. Когда достигли парка, подул резкий бриз, но солнце сияло. Они шли через лес, шелестевший листьями.

– Полчаса здесь восстанавливают меня больше, чем любые самые дорогие оздоровительные программы, – сказал Тэрри. – А я их немало перепробовал.

Они остановились перед статуей лорда Холланда. Аккуратная лужайка перед ними была огорожена. Они обошли вокруг и прошли в цветочный сад. Воздух был наполнен ароматами, вокруг прогуливались пары. Джон и Тэрри направились к шумному кафе под открытым небом.

– Я нашел тебе работу. "Банк Манаго Суисс" по просил меня переговорить с тобой и предложить тебе поступить в его отдел по продажам акций компаний.

– Спасибо, Тэрри. – Джон почувствовал легкое головокружение.

– Пришлось потянуть за некоторые ниточки, – продолжил Тэрри. – Но все это формальности. Работа будет твоя, если регуляторы охарактеризуют тебя как человека пригодного и соответствующего. Они настоят на беседе с тобой и, конечно, расспросят о "Уайт инвестментс". Теперь ты уже знаешь, как себя вести. Прикинься, что ничего не знал, и все пройдет нормально.

– Как я могу отблагодарить тебя? – спросил Джон. Тэрри рассмеялся.

– По мере того, как ты будешь возвышаться в мире, не забывай старого босса, подтолкнувшего тебя вверх, так же, как это делает Нина. Сити построен на связях, Джон.

Они прошли мимо детской игровой площадки. Возня в песочнице заставила Джона почувствовать себя старым.

– Я ощущаю себя на Перепутье.

– Ты только что пережил тяжелые времена, – сказал Тэрри. – Твое ученичество закончилось – ты стал профессионалом фондового рынка. Не так уж многие добираются до этой стадии.

– Мои бывшие коллеги собираются работать в паршивой брокерской фирме, занимающейся незаконными операциями в Марбелле.

– Я знаю об этом. Это будет еще одна версия "Уайт инвестментс". Их засосет в болото. Нет ничего страшного в том, чтобы совершить ошибку один раз – в конце концов, именно так мы учимся, если учимся вообще, но второй раз это недопустимо.

По пути домой Джон упомянул, что отказался от приглашения написать о "Скэйлстоун ойл энд гэз" в газету.

– Да уж, – сказал Тэрри. – Более легкого способа поставить крест на карьере я бы не смог придумать.

Вернувшись домой, Джон обнаружил на автоответчике сообщения от Питера и Генри. Он проигнорировал их, но позвонил Нине и рассказал ей о предстоящем интервью по поводу работы. Она рассмеялась, разделяя его радость.

– Я говорила тебе, что твое будущее в Сити. Когда Джона провели в торговый отдел "Банк Манаго Суисс", он произвел на него сильное впечатление. Это была представительная фирма с огромным потенциалом быстрого карьерного роста. Коммерческий директор предложил должность институционального продавца при условии, что он будет одобрен регуляторами. Приняв предложение, Джон почувствовал благодарность к Тэрри – не только за то, что он устроил ему работу, но и за все, что было прежде.

В день интервью с государственными регуляторами он чувствовал себя непринужденно. Он мог справиться с этим. Регулятор средних лет вел беседу формально вежливо, но уже через пять минут погрузился в расспросы.

Вопросы свистели, как пули.

– Вы устроили Алана Барнарда на работу? Вы поощряли его продавать акции "Скэйлстоун ойл энд гэз"? Вы помогали ему вести дела с Робертом Масгроувом? Вы знали, что м-р Масгроув совершил самоубийство?

Джон давал краткие, но учтивые ответы. Затем за дело взялся второй регулятор.