«Бентли» встал под заправку.

Кейси повернулся к Феннеру и сказал:

– У тебя недержание? Ты решил всем докладывать, куда мы направляемся?

– Брось, Брэд! Ты перегибаешь палку. Прежде чем окликнуть этого парня, я обратил внимание на номера его машины. Этот тип из Нью-Йорка.

Дэйтлон высунул голову в окно и крикнул:

– Эй, чико! Полный бак и чистка стекол, живо!

– О нас уже в Калифорнии знают, – продолжал Кейси. – А что касается Нью-Йорка, то ты слишком быстро забыл о мальчиках с наганчиками. Ты не забыл сказать Слиму спасибо? А Слим говорил о троих. Где-то еще один гуляет.

– Ну хватит меня пугать! Я уже пуганый. Ты стал ворчливым, как стареющая жена, Брэд! В Нью-Йорке своих забот хватает, им не до Чикаго, а в других местах о нас вообще не знают.

– Напрасно ты так думаешь. И вот вам пример!

Кейси кивнул на ветровое стекло.

Один лишь усмехнулся. Крис повернул голову и встретился взглядом с заправщиком. Мальчишка расплющил нос о стекло, громадные карие глаза завороженно смотрели на Криса с удивлением и восторгом, как на уникальный трюк под куполом цирка, а не на сидящего в машине человека. Тряпка выпала из его рук и повисла на стеклоочистителе.

– Может, убрать мальчишку? – тихо спросил Феннер.

Дэйтлон широко улыбнулся в ответ. Парень продемонстрировал не менее ослепительную улыбку. Пауза затянулась. Кейси также, как и Феннер, начал ерзать на сиденье.

Наконец Дэйтлон открыл дверцу и вышел. Мальчишка выпрямился, но не испугался.

– Все в порядке, чико?

– Да, сэр, – ответил парень и еще шире улыбнулся.

Дэйтлон пожал плечами и протянул ему десятидолларовую купюру.

– Спасибо, сэр, но с вас я денег не возьму. С меня хватит того, что вы заглянули ко мне на огонек.

– Ну, это ты перегнул! Деньги есть деньги.

– Но мне не нужны деньги!

– Ты малый с юмором!

– Причем здесь деньги. Вот если бы вы мне автограф оставили. У меня в каморке висят портреты всей вашей команды. На всю стену! Я их в городе снял. А с одним из ваших я был знаком. С Тони Грэйсом! Он устроил мне побег в Остине. Тони из Техаса, а я там сидел в исправительной колонии для несовершеннолетних. Это было год назад. Так что вы у меня в почете!

Дэйтлон рассмеялся, Кейси и Феннер тоже расслабились. Обстановка становилась непринужденной.

– Ну, дружок, наши портреты висят везде. В каждой витрине. Этим ты меня не удивил. Что ж, раз ты знаком с Тони, можешь поздороваться.

Дэйтлон кивнул на машину.

– Не стоит меня ловить. С вами едут Брэд Кейси и Олин Феннер. Тони здесь нет.

– Поэтому ты и выбрал его в свои друзья?

– А вы возьмите меня с собой, и сами убедитесь. Мне уже порядком надоела эта дыра. Хотел заработать на мотоцикл, но тут одни убытки.

– Ладно, автограф на портрете я тебе оставлю, но кто тебе поверит, что это мой автограф?

– А я не собираюсь никому ничего доказывать. Местные копы, когда заезжают ко мне на заправку, то хлопают меня по плечу. Молодец! Бдительный парень! А хозяин – тот полный дурак! Каждый раз срывает портреты, но я тут же вешаю новые. Теперь на такой клей посадил, что сорвать можно только со стенкой вместе.

– А зачем тебе все это?

– А что, по-вашему, я должен вешать портрет президента? Таких, как он, были десятки и еще сотни впереди. А таких, как вы, не было и не будет! Взяли бы меня с собой!

– Ладно, парень, идем, я оставлю тебе свой автограф и мы простимся.

Каморка с фанерными стенами имела размеры собачьей конуры, но в ней имелся холодильник, радио и топчан, где места хватило бы на двоих. Парень не врал. Над столом, где стоял кофейник и чашка с кофе, висели портреты бригады Дэйтлона. Другие стены были увешаны вырезками из журналов со всеми марками автомобилей.

– Увлекаешься машинами? – спросил почетный гость.

– Не то слово. Могу собрать и разобрать коробку передач с закрытыми глазами. Я знаю машины как свои пять пальцев. И в колонию попал за угон тачки. Легавые тогда меня преследовали четыре часа. Я задним ходом въезжаю в гараж на «кадиллаке», не доезжая до стены четверти дюйма. Это может подтвердить мистер Филлипс. Он, как налижется у кого-нибудь в гостях, так звонит мне, чтобы я его отвез домой. Это наш местный богач, у него фабрика своя.

Дэйтлон обратил внимание на висевший на стене телефон.

– А как же ты колонку бросаешь?

– Запираю на ключ контору и все. Я ведь только по ночам работаю. В девять приходит хозяин, открывает контору, подключает бензин и сидит до шести вечера. Ночью здесь делать нечего, я в основном сплю.

Дэйтлон подошел к столу, взял карандаш с канцелярской книги и поставил автограф на своем портрете.

– Мистер Дэйтлон, я очень хорошо знаю местность. Штат Индиана и Иллинойс для меня как родной дом. Все дороги и проулки мне известны лучше, чем тем, кто составляет карты. Я классный водитель, умею готовить еду…

– И много якать, – добавил Дэйтлон, – А чего ты не умеешь делать?

– Хороший ответ. Укажешь нам дорогу до Хендерсона. Знаешь?

– Конечно. Штат Кентукки, южный берег Огайо.

– Ладно, пошли.

– Секунду.

Парнишке понадобилось чуть больше обещанной секунды, чтобы наделать с десяток сэндвичей, опустошив холодильник.

– В дороге всегда необходима еда и вода.

Они вышли из каморки. Кейси и Феннер проветривались возле машины.

– Эй, господа, зайдите в эти апартаменты и оставьте свои автографы. Хозяин стоит того!

Они переглянулись, но не стали возражать. Когда Феннер и Кейси зашли в будку, Дэйтлон сказал:

– Садись за руль. Проверим твои таланты.

Кейси был удивлен, что место водителя занято. Феннер покачал головой, будто промахнулся мимо шара в партии биллиарда.

– Не суетитесь, господа, – сказал Дэйтлон. – Садитесь назад и отдыхайте. Этот юноша доставит нас до места, он неплохо знает дороги центральных штатов.

– Но он еще совсем ребенок, Крис! – удивился Кейси.

– Однако у него же есть водительское удостоверение. Тебе не хочется подремать?

– Рискованный трюк! – поддержал Феннер напарника.

– Вы разучились защищаться? Для кого рискованный трюк? Для нас каждый шаг – это риск, а мальчишку недолго вышвырнуть на дорогу, он не заблудится. Берите сэндвичи и набивайте желудки. Нас угощают. Поехали, чико! Не обижайся на них, голодные мужики всегда скалят зубы, как волки!

Не успели они захлопнуть дверцы, как «бентли» встал на дыбы, как пришпоренная лошадь, и помчался на юг.