— Сделать вирус?

— Нет, это они знают. Нагреванием. Могли бы и сами сообразить. Но от этого никому никакого проку. Выпусти вирус в воздух, и через три недели все покойники. Включая и того, кто этот вирус выпустил. Но если у него есть антивирус, вакцина или лекарство против вируса, дело оборачивается иначе.

— Контроль ситуации, — завершила мысль Кара. — Угроза силы. Как будто монополия на ядерное оружие.

— И, похоже, я дал им в руки эту монополию.

— Каким образом?

— Тилей. Он меня надул. Перед тем как дать мне сведения, он меня царапнул. — Том говорил, как будто в полусне. — Могу поклясться, что сам слышал, как произносил это вслух.

— Значит, у тебя тоже есть антивирус! Что для них толку в этом вирусе, если у тебя рецепт антивируса?

— Думаешь, есть? — Он наклонил голову, словно прислушиваясь к себе. Нет, не помнит! — Что-то пока не могу вспомнить.

— Том, я не хочу сказать, что понимаю и соображаю, что к чему, но, кажется, надо отсюда убираться. Полиция мне поверила, с папашей Моники я говорила. Я звонила, чтобы сообщить, что он согласился задержать отгрузку. Черт знает, с какими трудностями пробралась сюда после того, как ты не взял трубку. Беспокоилась. Думаю, смогу договориться с ее папашей о встрече, хотя он, конечно, здорово придавлен всеми этими новостями. И когда узнает, что дочь снова исчезла…

Она вздохнула.

Комнату они оставили в беспорядке, но катастрофические последствия своего пребывания замаскировали, как сумели.

— Что-что?

По понятной причине острый нос господина Жака де Рейзона приобрел красный оттенок. В течение восьми часов он потерял, нашел и снова потерял дочь.

— Я не потерял ее, у меня ее отобрали, — втолковывал Том. — Не думаете же вы, что я ее похищал, чтобы потерять? — Он перевел взгляд с де Рейзона на Кару и обратно. Следовало взять ситуацию под контроль. Или хотя бы осмыслить ее. — Присядьте, пожалуйста, я попытаюсь все объяснить.

Жак де Рейзон, высокий, темноволосый, решительного вида господин, привыкший добиваться того, к чему стремился, опустился в ушастое кресло, не сводя глаз с Томаса.

— У вас пять минут! После этого я звоню в полицию. Вас разыскивают три правительства, мистер Хантер, и им не терпится до вас добраться.

Со стоянки отеля Том погнал машину к «Рейзон фармасетикаль». Кара расспрашивала о событиях в цветном лесу, и он не заставил себя упрашивать. Рассказал о встрече с Тилеем на мосту. Об озере. О прогулке с мальчиком. Они пришли к соглашению, что ничто из происшедшего не является четким доказательством бытия Божия, но Тому трудно было примирить с логикой рассуждений пережитое и прочувствованное. Он сменил тему и рассказал сестре о Рашели.

Кара прокомментировала этот рассказ едким и весьма пространным замечанием о том, что, бросив мир в когти кризиса, ее братец самозабвенно принялся упражняться в куртуазности, распускать павлиний хвост, выгибать петушиную грудь и хлопать крыльями, наскакивая на соблазнительную самочку своего вида.

Проникнуть за ворота и попасть внутрь в этот раз оказалось намного легче, ковбойских фокусов со стороны Томаса не потребовалось. Трое бдительных стражей загипнотизировали прибывшую пару винтовочными дулами и опустили оружие лишь по указанию господина де Рейзона.

Он проводил гостей в библиотеку, обставленную высокими книжными шкафами и дюжиной кожаных кресел с высокими спинками, расставленных по периметру длинного стола красного дерева.

Брату и сестре предстояло убедить господина де Рейзона, что истинный враг его не Томас Хантер, а безобидный на первый взгляд штамм.

Господин де Рейзон опустил глаза к кровавому пятну на кармане джинсов «Лаки». Футболка Тома, во время пальбы валявшаяся на полу, избежала катастрофических повреждений.

Том перевел дух.

— К сожалению, господин де Рейзон, я и ваша дочь подверглись нападению. Я был ранен, сочтен за мертвого, оставлен, а Моника похищена.

— Вас сочли за мертвого. Как же, понимаю.

— Мне крупно повезло, — уклончиво объяснил свое нормальное физическое состояние Томас. — Человек, стрелявший в меня, — тот самый, от которого я любыми силами хотел бы оградить вашу дочь. Я знал о существовании проблемы с вакциной, пытался убедить Монику, но она не пожелала меня слушать. Тогда я вынужден был ее похитить.

— Пока что вы порете чушь.

— Обещанные вами пять минут еще не истекли. И имейте в виду: как вам это ни претит, я, возможно, единственный человек, способный спасти вашу дочь. Пожалуйста, выслушайте меня внимательно.

— Прошу вас, мсье де Рейзон, — присоединилась Кара. — Как я уже говорила, речь идет больше, чем о Томасе и Монике.

— Конечно, конечно, слышал. Вакцина мутирует, заразит миллионы людей.

— Нет, — отозвался Томас. — Миллиарды.

— Моника проверяла вакцину наиболее серьезным образом, уверяю вас.

— Но не на нагрев. Она сама сказала.

— Все ваши утверждения безосновательны. Вы похитили мою дочь под угрозой оружия и ожидаете, что я поверю в ваши благие намерения. Прошу прощения, но я склонен полагать, что вы спрятали ее где-то и ваши сообщники в любой момент могут потребовать выкуп.

— Вы ошибаетесь. Вам наверняка позвонят, но потребуют вакцину или информацию о ней. Проверьте ее сами! Вирус мутирует при нагреве. Сколько времени потребуется для проверки?

В первый раз Том увидел, что его слова произвели какое-то действие.

— Она моя единственная дочь, — вздохнул Жак. — Самое дорогое, что есть у меня в этом мире. Вы это понимаете? Я на все готов, лишь бы она вернулась целой и невредимой.

— Я тоже, — заверил Том. — Сколько времени потребуется на проверку?

— Но это же нелепость. Неужели вы всерьез верите в эту чушь?

— Вот и докажите, что я неправ. А если я прав, сами поймете всю серьезность ситуации. Сколько?

— В нормальных условиях две недели.

— О нормальных забудьте.

— Неделя. Разные переменные. Температура, выдержка, влажность и так далее.

— Неделя не устроит, никак. — Том заметался вдоль стола. — Представьте, что я прав. Сколько им надо будет, чтобы получить вирус?

— Не могу сказать…

— Представьте себе наиболее удачный для них случай.

— Считанные часы.

— Считанные часы… Либо вы мне верите, либо начинаете проверку. Если часы, то спаси нас всех, Господь!

— Не могу поверить…

Зазвонил телефон на письменном столе де Рейзона.

— Жизнь Моники зависит от вашей способности поверить мне…

Де Рейзон снял трубку.

— Да… — Несколько секунд он молча слушал. — Кто? Откуда… — Снова молчание. В глазах страх. — Как я узнаю… Алло! — Рука с телефонной трубкой бессильно повисла. — Мне дали трое суток, чтобы передать все результаты и образцы вакцины, иначе они убьют ее.