что он винит тебя в смерти своего брата, — с грустью говорит Нера. — Ты должна знать, что твоей вины в этом нет. Это была трагическая случайность.

— Я знаю это, хотя мне потребовалось время и много терапии, чтобы справиться с чувством вины выжившего. Но я также понимаю, как он считает меня виноватой. Он никогда не сможет воспринимать меня иначе, чем девушку, которая могла бы спасти его брата, но не сделала этого.

— Так как же вы теперь спите вместе? Похоже, что ничего из этого не решено, по крайней мере, с его стороны.

— Ну, — говорю я, растягивая один слог, прежде чем наконец-то вымолвить слово, — мы помолвлены. — Наступила долгая тишина, настолько тихая, что, клянусь, я слышу, как шипят пузырьки шампанского.

— Что она только что сказала? — спрашивает Тайер, поворачиваясь к Нере. — Кажется, я ослышалась.

— Я не думаю, что она закончила предложение. Вы обмолвились, что…? — спрашивает Нера, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

Я нервно смеюсь.

— Мы ни чем не обмолвились, мы помолвлены друг с другом.

— Нам нужна еще одна бутылка шампанского, это становится все более запутанным с каждой секундой, — говорит Беллами, направляясь на кухню. — Что значит «помолвлены»? Ты только что сказала нам, что вы все еще враги, пусть враги, которые теперь спят вместе, но все же. Как так получилось?

— Это деловая договоренность между нашими семьями. — Я поясняю, а затем добавляю. — Брак по расчету.

Тайер вскакивает на ноги, раздраженная.

— Что это за архаичный бред? Не может быть, чтобы в наше время тебя заставили выйти замуж за человека, которого ты не любишь.

Я знала, что эта часть новостей пролетит мимо, как воздушный шарик. Скорее всего, Нера поймет, потому что она из нашего мира.

Двое других не понимают, что мы с ней — всего лишь пешки в игре престолов, гораздо большей, чем наши индивидуальные жизни. И что наша главная ценность как женщин заключается в том, чтобы заключать выгодные союзы.

Нера хватает Тайер за руку и тянет ее назад, чтобы она села.

— Ты не слушала? — спрашивает она, прежде чем повернуться и сказать свои следующие слова прямо мне. — Она действительно его любит.

Я всегда могу рассчитывать на то, что моя лучшая подруга видит меня насквозь.

— Вот это да, — говорит Беллами, бросая на меня взгляд и отпивая прямо из бутылки.

— Ага. — Я неубедительно щебечу.

— И ты уверена, что он не любит тебя в ответ? — спрашивает Тайер. — Потому что то, как он смотрит на тебя, Сикс… Я никогда бы так не смотрела на того, кого ненавидела.

— Да.

— Нет. — Нера говорит одновременно. Когда я бросаю на нее удивленный взгляд, она удваивает его. — На самом деле ты этого не знаешь.

— А как насчет всех тех случаев, когда он говорил мне, что ненавидит меня? Разве тебе не достаточно этого подтверждения? — сухо спрашиваю я.

Она показывает на Беллами.

— Не так давно Роуг клялся на весь кампус всем, кто его слушал, что он ненавидит Беллами. Теперь он скорее вырежет себе сердце, чем причинит ей боль. — Беллами кивает в знак согласия, а Нера продолжает. — То, что ты никогда не рассказывал мне историю, не означает, что я была слепа к многолетнему брачному танцу между вами. Есть причина, по которой он напал на Макса, есть причина, по которой он объявил о запрете на тебя в школе, и определенно есть причина, по которой он использует эту помолвку как способ получить то, чего он всегда хотел. Тебя.

Я грустно качаю головой, не веря в ее теорию.

— Он просто не хочет, чтобы я была счастлива, Нер. Вот почему он сделал все эти вещи.

— Тогда почему он спит с тобой?

— Я не знаю… может, он просто хочет почесать зуд.

— Он может чесать этот зуд с кем угодно, видит Бог, там достаточно длинная очередь. — Я вздрагиваю. — Прости, детка, я говорю это не для того, чтобы обидеть тебя. Я пытаюсь доказать тебе, что это не действия человека, который тебя ненавидит. Он знает, что ты чувствуешь?

Я бросаю на нее полный ужаса взгляд.

— Абсолютно нет.

— А ты не думала рассказать ему?

На этот раз я энергично качаю головой.

— Абсолютно нет. Говорю тебе, ему это неинтересно.

— Каков долгосрочный план, Сикс? — спрашивает Беллами. — Ты влюблена в него, вы спите вместе, вы помолвлены, но, судя по всему, он не чувствует того же. Как ты защищаешь себя от того, что для стороннего наблюдателя выглядит как надвигающийся разрыв сердца?

— Мы спим вместе только до нового года, когда будет объявлено о помолвке. Потом мы разойдемся по разным дорогам.

— До этого осталось всего пара недель, — говорит Тайер.

— Я знаю.

Я стараюсь не думать об этом. Мысль о том, что я больше не буду проводить с ним время, что меня снова оторвут от него и мы снова будем игнорировать друг друга… это слишком болезненно, чтобы представить себе.

— Посмотрим, — загадочно говорит Нера. — Но береги свое сердце, Сикс. Это чревато катастрофой, и если он снова причинит тебе боль, боюсь, мне придется его убить.

— До этого не дойдет, обещаю, — говорю я ей с ложной бравадой.

Наступает короткое молчание, пока мы все потягиваем шампанское.

— Хорошо, я задам вопрос, который все так хотели задать, — говорит Тайер с наглой ухмылкой. Она слишком много времени проводила с Рисом, и он начал ее раздражать. — Как секс?

— Да, по шкале от одного до Леди Гаги в ее эпоху мясных платьев, насколько это безумно?

Мое лицо становится цвета моих волос, и я не могу ответить сразу, так как перед глазами мелькают воспоминания о всех наших совместных похождениях. Наручники, зажимы для сосков, кляпы…

— Я так и знала, тихие всегда самые дикие. — Беллами говорит с самодовольной улыбкой, когда я не отвечаю.

Мы разражаемся хохотом, пока у меня не начинает болеть живот и я не могу дышать.

ГЛАВА 32

Феникс

Я читаю в нашей библиотеке, когда слышу звон моего телефона, сообщающий о новом письме. Я откладываю книгу и хватаю телефон, разблокирую его и читаю сообщение.

Мистер Синклер,

Я рад сообщить вам, что мы с опережением графика переводим средства на ваш новый счет. С добавлением оффшорного счета вашего отца на Каймановых островах мы смогли удвоить скорость зачисления средств для вас. Это письмо — подтверждение того, что мы достигли первой платформы в один миллион евро. Теперь мы ожидаем, что к крайнему сроку в июне мы отложим около восьми миллионов.

Надеемся, что эти результаты окажутся удовлетворительными