Итак, было решено, что «Рок боттом римейндерс» выступят снова.

Кинг продолжал удивлять поклонников, застигнутых врасплох «Игрой Джералда»: следующей изданной книгой стал роман «Долорес Клейборн», история женщины, прожившей долгую, полную тяжкого труда жизнь. В начале романа ее обвиняют в убийстве, причем не в первый раз. По словам Стива, он взял за образец непростую судьбу своей матери, а многие истории, использованные в романе, услышал в детстве от Рут.

На вопрос преданных поклонников, куда делись ужасы, писатель обещал вернуться к их излюбленному жанру, заверив, что ждать осталось недолго. «Не думайте, что я выхожу за рамки или отказываюсь от ужасов, — говорил он. — Я лишь пробую себя в чем-то новом, пытаюсь развиваться в творческом плане».

Одно время он даже подумывал объединить «Долорес Клейборн» и «Игру Джералда» в один роман, поскольку и там и там затронута тема насилия над женщиной. Однако, попробовав несколько разных подходов, решил оставить их в виде двух отдельных книг. А так как замысел «Долорес Клейборн» посетил его в процессе работы над «Игрой Джералда», Кинг рассудил, что имеет смысл сначала закончить «Игру Джералда».

Помимо экспериментов с новыми жанрами, он также применял новые подходы к рабочему процессу.

«Худший совет, какой мне давали: „Не слушай критиков“. На мой взгляд, к мнению критиков необходимо прислушиваться: иногда они указывают на ошибки, которые еще не поздно исправить, — говорит писатель. — Зарыв голову в песок, ты лишишь себя возможности узнать чужое мнение и не поймешь, когда нужно что-то поменять. Зато если прислушиваться к критике, можно заметить свои недостатки и вовремя их исправить. Эй, никто из нас не любит критиков, но они лишь делают свое дело. Кстати, если все рецензенты хором объявляют роман куском дерьма, значит, так оно и есть».

Не успевали его романы (да и многие рассказы тоже) попасть в печать, а киностудии и продюсерские компании уже с руками отрывали киноправа на неопубликованные произведения. «Долорес Клейборн» не стала исключением, однако Стива начинали раздражать киношники, которые не придерживались оригинального материала, позволяя себе любые вольности.

Такие фильмы, как «Дети кукурузы-2», выпускались по одной простой причине — из-за лазейки в контракте. По сути, приобретая права на историю, в довесок продюсеры получали права на название. Как правило, первый фильм серии довольно точно соответствовал литературному материалу, а вот все последующие — увы, нет. К сожалению, способа прервать эту порочную практику не существовало.

«Уроды! — ругался Кинг. — „Кэрри-2“? Какой в этом смысл? Есть тысячи хороших сценариев и сценаристов, но им приходится побираться, потому что люди в киноиндустрии разучились использовать мозг — они не могут придумать ничего лучше, чем „Кэрри-2“ или „Дети кукурузы-4“.

Киноверсия „Иногда они возвращаются“ породила продолжение, „Иногда они возвращаются снова“, за которым последовало „Иногда они возвращаются снова и снова“. Стив с усмешкой предсказывал, что четвертый и пятый фильмы будут называться „Иногда они возвращаются… за ужином“ и „Иногда они возвращаются… за низкими, низкими ценами“.

„Это все равно что ходить с клочком туалетной бумаги, прилипшим к ботинку, — жаловался он. — Я то и дело слышу об очередном редкостном дерьме. Причем от случайных людей: сам я даже не в курсе, что они там наснимали“.

В большинстве случаев он даже не пытался ничего предпринять. Но когда студия „Нью лайн синема“ выпустила картину „Газонокосильщик Стивена Кинга“ с Пирсом Броснаном в главной роли, Стив объявил войну и добился своего. Дело в том, что продюсеры воспользовались другим сценарием под названием „Кибернетический бог“: так сказать, убили двух зайцев одним выстрелом, добавив в сюжет некоторые элементы из истории Кинга и запустив проект под названием „Газонокосильщик Стивена Кинга“.

Стива жутко разозлило, что его имя и название рассказа используются подобным образом; он подал в суд на „Нью лайн“, требуя уничтожения рекламных материалов и исправления титров фильма. Два разных суда приняли решение в его пользу, но кинокомпания уперлась и ни в какую не хотела менять название — на первых видеокассетах по-прежнему стояло имя Стивена Кинга. Только после того как суд обязал компанию выплачивать истцу по десять тысяч долларов в день плюс полную сумму прибыли, они убрали его имя из фильма.

Хотя „Газонокосильщика“ можно назвать экстремальным примером, в целом Стив с улыбкой относился к многочисленным провалам фильмов, снятых по его произведениям, — он называл это „проблемой гостиничных полотенец“. „Допустим, вы пытаетесь украсть все полотенца из гостиничного номера, засунув их в один чемодан, — рассуждал он. — Вы налегаете на чемодан всем весом и перекладываете полотенца — без толку, он не закрывается, потому что вы слишком много туда запихнули. Слишком много материала“. Примерно в том же образном ключе Стив выражался и о кинопродюсерах: „Они похожи на акул из фильмов ужасов. Этакие прожорливые машины по заглатыванию книг с потрохами: они скупают книги, и те пылятся у них на столах, пока продюсеры ломают голову, куда бы их, блин, пристроить“.

Когда Стиву говорили, что он мог бы повлиять на число выходящих на экраны плохих фильмов, перестав продавать киноправа на свои книги, он возражал: „Я не могу отказаться от новых проектов: вдруг не дам согласия на экранизацию, а потом выяснится, что можно было бы снять потрясающий фильм?“ Так, например, некоторые предостерегали Стива, что он совершает огромную ошибку, доверяя повесть „Побег из Шоушенка“ Фрэнку Дэрабонту — да еще и по смешной цене, всего за тысячу долларов. Дэрабонт имел мало опыта: он написал сценарий нескольких эпизодов телесериала „Байки из склепа“ и „Хроники молодого Индианы Джонса“, а его режиссерским дебютом стала короткометражка „Женщина в палате“ — „малышка за доллар“, снятая по одному из рассказов Кинга. „Приходится рисковать: ведь невозможно все делать самому — ни жизни, ни денег не хватит, чтобы все успеть“.

Одной из причин, по которым Стив остался в кинобизнесе, стала выгодная сделка с „Касл-Рок энтертейнмент“ — кинокомпанией, основанной актером Робом Райнером и несколькими голливудскими продюсерами в 1987 году. Взаимовыгодное сотрудничество началось с картины „Останься со мной“. „Они могут купить любую мою вещь всего за бакс, а взамен я желаю утверждать сценарий, режиссера и актерский состав — я хочу иметь право нажать кнопку „стоп“ в любой момент, и не важно, сколько денег было вложено в картину, — говорит Стив. — В конечном итоге я могу рассчитывать на пять процентов от прибыли: с каждого доллара, потраченного зрителями на билет в кино, я получу пять центов. Кинокартина „Нужные вещи“ собрала в домашнем прокате двадцать миллионов, а я заработал полмиллиона. „Зеленая миля“ принесла мне двадцать пять миллионов“.

Стив также научился отстаивать свою точку зрения, когда речь заходила о другом наглядном средстве рекламы — фотографиях. „Если я вижу, что в фотостудии установлены красные светофильтры или тусклая подсветка, я просто выхожу, — говорит он. — Все это дерьмо придает мне жуткий вид. Так и хочется спросить: а если нужно сфотографировать чернокожего писателя, они что, суют ему в руки арбуз и усаживают верхом на бочку?“