Один менеджер среднего звена подошел к этой задаче креативно. Желая проводить больше времени с сыном, в начале каждого квартала он выяснял, когда будут проходить все важные события, связанные с сыном, – такие как футбольные матчи, сольный фортепианный концерт, день рождения, родительские собрания, – и затем «кодировал» их в своем календаре как «AMX». Когда кто-либо из его коллег, желая выбрать время для встречи с ним, смотрел на его календарь, который был доступен в корпоративной сети, он видел серьезно выглядевшие буквы, усыпавшие календарь. Если кто-то звонил договориться о встрече на это время, ассистент менеджера отвечал: «Извините, но у него в это время встреча с AMX». Все стали считать, что AMX – это важный клиент, но так, по сути, и было: это был самый важный клиент для него. Это время стало восприниматься как неприкосновенное. Таким образом, менеджер навсегда превратил время, проводимое с сыном, в ритуал.

Другой топ-менеджер ввел небольшое, но существенное изменение: он стал назначать совещания только на 11:30 или 16:30, зная, что, скорее всего, участники будут более сфокусированными и будут стремиться закончить быстрее. Таким образом, повышалась вероятность того, что он раньше освободится. Изменение стало ритуалом. А время совещаний сократилось вдвое без потерь в эффективности. Другая руководительница, которая почувствовала, что ее деятельность в рабочее время свелась в основном к «тушению пожаров», отправила всем сотрудникам компании письмо: «С 15:00 до 17:00 я не читаю электронную почту». Какой был результат? Она стала получать гораздо меньше писем, и «они поняли, что, если хотят поговорить со мной между тремя и пятью часами, им придется позвонить или зайти ко мне, – а большинство из них не хотят делать этого». Кроме того, обнаружилось и дополнительное неожиданное преимущество. «Удивительно, сколько вещей, которые раньше представлялись проблемами просто потому, что их можно было быстро перекинуть по электронной почте, теперь проблемами не являются, – говорит она. – Не знаю, решили ли они их самостоятельно, или это на самом деле были не те проблемы, которые стоили внимания, но теперь я в офисе занимаюсь своей работой и чувствую, что уверенность моей команды заметно выросла, так как гораздо больше вопросов они могут решить сами и им не нужно каждый раз прибегать ко мне за помощью». Введение даже простейших, самых очевидных ритуалов – легко достижимых целей – может дать значительные результаты.

Преподаватель вуза поняла, что ее обычное утреннее расписание – ее муж подвозил сына до школы, потом забрасывал ее в университет, затем ехал на работу – было неудачным по нескольким причинам. Путь до школы был слишком коротким, чтобы серьезно поговорить с сыном; сидя в машине, она не получала никакой физической нагрузки; она не могла посвятить это время себе. Тогда она решила поправить его. Они с сыном стали ходить до школы пешком, и у них было 15–20 минут, чтобы поговорить и сочинить небольшое стихотворение друг для друга о том, что они делали вчера. При этом они оба получали физическую нагрузку (и она перестала чувствовать себя виноватой из-за того, что ее мужу каждое утро приходилось выступать в роли шофера). Затем, проводив сына в школу, она ехала до работы на автобусе, взяв за правило, что в автобусе будет читать только книги, которые она хотела прочитать для своего удовольствия, а не материалы, связанные с работой. По сравнению с тем, как она чувствовала себя раньше, приходя утром в офис, теперь она ощущала себя более энергичной – эмоционально, умственно и духовно.

Если бы эти ритуалы были такими простыми и очевидными, то все уже совершали бы их. На самом деле, на мой взгляд, даже сравнительно креативные новшества, описанные выше, гораздо сложнее, чем кажутся. Я бы рискнул даже назвать их «контркультурой», чем-то, что ниспровергает обычаи.

Контркультура? Ниспровергающий? Не слишком ли мелодраматично для описания сравнительно скромных изменений в жизни? Я так не думаю. Я использую столь провокационный язык не столько для того, чтобы воздать хвалу тем, у кого есть силы и мужество, чтобы действовать не как все, а для того, чтобы продемонстрировать, что создание ритуалов – в офисе и вне его – на самом деле не столь просто, как вам могло показаться. Именно вы должны найти способ подняться над, как правило, размеренной, поддерживающей существующее положение вещей корпоративной культурой. Вам придется продемонстрировать стойкость и силу, изменяя рабочую среду, которая не готова меняться, по крайней мере столь существенно. Практически все эти ритуалы, которые строятся, как и вся эта книга, на убеждении, что все дело в энергии, а не во времени, – отрицают тот стих корпоративной Библии, который говорит, что «время – это все». Этот бюрократический подход не испарится просто потому, что вы наконец решили меняться. Ваш босс, мыслящий микроскопическими масштабами, внезапно не исчезнет. Он никогда не подойдет к вам утром и не скажет, что вам стоило бы лучше завтракать, чтобы чувствовать себя более энергично в течение дня. Он никогда не предложит вам изменить ваши рабочие привычки и обратить внимание на разбалансированность вашей жизни, потому что вы – просто ходячий сердечный приступ. Сотрудник отдела персонала не известит вас по электронной почте, что прошло уже восемь месяцев с тех пор, когда вы говорили своей жене, что любите ее.

Все зависит от вас.

Если вы поймете важность создания ритуалов, необходимости регулярно повторять их, пока они не войдут в привычку, довольно скоро вы сможете их поддерживать с легкостью – то есть без больших сознательных затрат энергии. И энергия, которой вы невольно лишали себя все это время, снова станет вашей.

Берегитесь: уровень вовлечения, бодрости и энтузиазма, который вы ощутите, может шокировать вас.

Давайте снова обратимся к группе, на которую я ссылался в главе 1, – к потрясающе умным инженерам, работающим в гигантской телекоммуникационной компании. Напомню, что они жаловались на то, что их культура не позволяет им – такое чувство было у всех – вносить значительные улучшения в их три основные истории (они же являются основными практически для всех): истории о семье, о здоровье, о работе. В огромной организации все было устоявшимся, тщетным, невозможным. «Типичный рабочий день настолько полон сюрпризов и неупорядочен, что я не мог бы структурировать его, даже если бы захотел… Занятия спортом в рабочее время создают плохое впечатление… Моя семья должна просто понять, что этого ожидают от меня и от всех остальных…» Доминировала мысль, которую выразил один из них: «Все есть как есть». Что примечательно, почти никто из этих блестящих, хорошо образованных людей с первого раза не увидел, насколько все три истории связаны, что история о работе влияет на истории о семье и о здоровье – а не наоборот.

Они мирились, а то и соглашались с этой ситуацией, несмотря на то что она была потенциально разрушительна для их жизни. Из тридцати двух инженеров, находящихся в комнате, всего четверо обладали достаточной способностью противостоять существующей культуре, чтобы создать ритуалы, которые приводили в равновесие каждую историю в отдельности и все три вместе.

Получив ответ в виде пожимания плечами и редкие заявления о невозможности повлиять на ситуацию, я спросил аудиторию, что бы произошло, если бы вошел их начальник и дал им задание заново спроектировать корпоративную культуру – так, чтобы: 1) компания оставалась столь же (или даже более) прибыльной и при этом 2) была возможность жить более сбалансированной, согласованной и полной жизнью. Как им кажется, могли бы они сделать такое? Вверх взметнулись все руки.