– Наверное, у тебя было очень тяжелое детство.

– Я вырос в интернате и родителей своих никогда не видел. Был очень болезненным ребенком, сверстники меня обижали, педагоги меня не замечали и не занимались моим воспитанием, девственность я потерял в четырнадцать лет и не могу сказать, что по своей собственной инициативе, хотя некое удовольствие от процесса все же получил. Потом, чтобы не попасть в группу социального минимума, я пошел в армию, где со мной тоже не случилось ничего хорошего: два года в горячей точке на подавлении мятежа, тяжелое ранение, инвалидность, нищенская пенсия, жалкое прозябание на задворках истории… А мне ведь тогда не было и двадцати пяти. Я пустился во все тяжкие, покатился по наклонной, попал в дурную компанию. Как после всего этого не стать террористом?

– Ты вообще способен говорить правду?

– Конечно, – обнадежил он. – Только не по любому поводу и не всем подряд.

Решение далось Риттеру нелегко. Ему на размышление понадобились даже лишние полчаса, по истечении которых он развернул мобильный передатчик и связался с кораблями на орбите и приказал им обоим снижаться. По возможности аккуратно и стараясь не привлекать внимания.

Пожелание сколь очевидное, столь и невыполнимое.

Закончив сеанс связи, Риттер убрал передатчик и наставил указательный палец на Холдена:

– Расскажи, что ждет нас на базе.

– Планировка и инфраструктура типовые, – сказал тот. – Полагаю, одно из пустующих складских помещений отведено под основное устройство.

– Полагаешь?

– Внутрь мне проникнуть не удалось. Впрочем, я не особенно и старался. Сотня десантников – это много даже для меня.

– А где они прячут крейсер?

– Понятия не имею. Остров скалистый, так что я бы на их месте использовал особенности рельефа. Это если бы захотел спрятать. Но какой смысл в крейсере, если у них все получится?

– Думаешь, просто затопили его в море?

– Почему нет?

– Я бы держал крейсер при себе, – сказал я. – Чтобы в случае провала основной миссии у меня оставался вариант отхода.

– Крейсер, – сказал Боб. – Сотня десантников. Военная база. Чокнутый генерал, собирающийся взорвать Солнце и устроить бурю в гиперпространстве. Мы как будто в долбаный комикс попали…

– Только вот суперспособностей ни у кого из нас нет, – вздохнул Риттер.

– У меня есть, – заспорил Феникс.

– Это да, – согласился Боб. – Ты любого до смерти уболтаешь.

С лестничной площадки донесся еле заметный шорох на самой грани слышимости. Повернувшись в ту сторону, я успел заметить, как в помещение врываются три бойцовые особи скаари. У двоих из них были плазмоганы, у третьего – ракетница.

Холден среагировал первым, но толку от этого было немного. Без оружия и приличной брони у него не осталось ни единого шанса, и шар плазмы догнал его в прыжке и испепелил прямо в доспехах. Я вскинул руку, наводя импульсную винтовку на бойца с ракетницей, и в тот же миг заметил, как три стальных цилиндра срываются с его оружия и летят в мою сторону.

Кажется, я все-таки успел выстрелить, но не успел заметить, насколько успешно. Одна из ракет ударила в лицевой щиток моей брони, отчего бронепластик сразу пошел трещинами, а несколько сотых долей секунды спустя ракета взорвалась…

– Крейсер, – сказал Боб. – Сотня десантников. Военная база. Чокнутый генерал, собирающийся взорвать Солнце и устроить бурю в гиперпространстве. Мы как будто в долбаный комикс попали…

Я моргнул, отгоняя видение ракеты скаари, взрывающейся в нескольких сантиметрах от моего лица.

– Только вот суперспособностей ни у кого из нас нет, – вздохнул Риттер.

Скаари ворвутся сюда сразу после реплики Боба. Это значит, что времени практически не осталось.

Я сместился чуть в сторону, очищая себе линию огня, вытянул вперед обе руки, активируя встроенное в костюм оружие. Риттер одарил меня удивленным взглядом. Холден нахмурился.

– У меня есть суперспособности, – сказал он. – И, похоже, что не только у меня одного.

– Это да, – согласился Боб. – Ты любого до смерти…

Я выстрелил, и ракета скрылась в дверном проеме.

– …уболтаешь, – закончил Боб.

Вместе с языками пламени и обломками бетона в помещение залетели и несколько элементов брони скаари, а также исковерканный плазмоган.

– Твою же мать! – выругался Риттер.

Мы с полковником держали пролом под прицелом, заодно прикрывая Холдена спинами. Боб осторожно выглянул на лестницу.

– Жмурики, – доложил он. – Два или три, точнее по останкам не определить.

– Три, – сказал я.

– Раз ты такой умный, может быть, расскажешь, откуда они тут вообще взялись?

– Понятия не имею.

– Наверху какое-то движение, – доложил Боб. – Судя по датчикам, не менее пяти целей.

Прошло больше часа после того, как скаари разнесли город. Если бы они придерживались своей обычной стратегии, они бы пошли дальше и были бы уже далеко отсюда. Что же заставило их задержаться? Не хотелось думать, что мы.

– Подвал! – с отвращением сказал Холден. – Знаете, чем плохо держать оборону в подвале? Из него только один выход. И тот, кто контролирует выход, находится в заведомо выигрышном положении.

– Этот подвал спас нам жизнь, – напомнил ему Риттер.

– Тот эпизод уже давно закончился, – фыркнул Холден. – А теперь мы в ловушке. Потому что мы в подвале, а они – сверху.

– Шесть целей, – доложил Боб. – Они не приближаются. Вдвоем их можно легко зачистить.

– Пошли, – решился Риттер. – Алекс, останься пока с нашим другом.

– Не задерживайтесь там, – сказал Холден.

Риттер с Бобом шагнули в пролом, включили реактивные ранцы и скрылись из поля зрения.

Полагаю, Риттеру не хотелось оставлять нас с Холденом без присмотра. Но и отправлять меня на боевую операцию наедине с Бобом ему тоже не хотелось.

– Это было круто, кстати, – сказал Холден. – Отреагировать на событие еще до того, как оно произошло, – это настоящий талант. Немногим дано подобное.

– Заткнись, – попросил я.

– А ты способен проделывать этот фокус по желанию? – поинтересовался он. – Я не просто так спрашиваю. Если учесть, что в ближайшем будущем нам предстоит схлестнуться с сотней десантников ВКС, нам любые козыри пригодятся.

– Как ты выбрался с космической станции после того, как спровоцировал там бойню? – поинтересовался я.

– Ну ты же как-то выбрался, – сказал он. – Так что событие не из разряда невозможных, в отличие от.

– Визерс сказал мне, что ты не человек.