При распределении зенитной артиллерии внутри армий исходили прежде всего из необходимости первоочередного прикрытия боевых порядков войск. Так, например, в 13-й армии Центрального фронта обе зенитные артиллерийские дивизии (1-я и 25-я) прикрывали войска, составляя армейскую зенитную артиллерийскую группу, и только один полк МЗА прикрывал выгрузочную станцию (станция Возы) и командный пункт армии.

В 6-й гвардейской армии Воронежского фронта из пяти зенитных артиллерийских полков (с учетом полков 26-й зенад) три полка прикрывали боевые порядки войск, один – станцию снабжения и армейские склады в районе станции Прохоровка и один – аэродром. В 7-й гвардейской армии из шести зенитных артиллерийских полков пять полков прикрывали боевые порядки армии и один – станцию снабжения Волоконовка.

До мая 1943 г. артиллерия обоих фронтов корректировочно-разведывательной авиации не имела. Только в начале мая в состав Центрального фронта прибыли 14, 47, 53-я и 48-я отдельные корректировочно-разведывательные авиационные эскадрильи (окраэ). Первые три из них были использованы в 48-й и 13-й армиях, а 48-ю эскадрилью придали 70-й армии; таким образом, все они находились на правом крыле фронта. В конце мая в состав Воронежского фронта прибыли 51-я и 56-я отдельные корректировочно-разведывательные авиационные эскадрильи, которые соответственно были приданы 6-й и 7-й гвардейским армиям.

Советское командование планировало привлечь к борьбе с танками зенитную и полевую артиллерию. Огневые позиции зенитных батарей выбирались в указанных районах так, чтобы можно было вести стрельбу прямой наводкой по танкам на дальности 800–1000 м. Батареям выдавались бронебойные снаряды, каждая батарея имела свой план противотанковой обороны, а орудие – карточку противотанкового огня.

Огонь полевой реактивной артиллерии планировался по вероятным районам сосредоточения танков. Участки запланированного огня заблаговременно пристреливались специально выделенными установками или взводами от каждого дивизиона. Кроме того, от каждого дивизиона полевой реактивной артиллерии требовалось подготовить на танкоопасных направлениях несколько огневых позиций для стрельбы по танкам прямой наводкой из реактивных установок. Выполняя эти требования, каждый дивизион подготовил от трех до семи огневых позиций, оборудованных для ведения огня прямой наводкой.

* В том числе 24 пушки малого калибра в отдельных зенитных батареях соединений 1-й танковой армии.

Следует заметить, что использование зенитной артиллерии в качестве противотанковой успешно проводилось обеими сторонами с июня 1941 г., а вот с реактивной артиллерией вопрос более чем спорный. Генералы, требовавшие от расчетов боевых машин вести стрельбу по танкам прямой наводкой, видимо, не удосужились посмотреть в святцы, пардон, в «Таблицы стрельбы» снарядов М-13. Так, согласно ТС-13, изданным в 1942 г., при дальности стрельбы 3000 м отклонение по дальности составляло 257 м, а боковое – 51 м. Для меньших расстояний отклонение по дальности вообще не приводилось, так как рассеивание снарядов не поддавалось расчету. Нетрудно представить вероятность попадания реактивного снаряда в танк на такой дистанции. Если же теоретически представить, что боевая машина как-то ухитрилась выстрелить в танк в упор, то и тут дульная скорость 132-мм снаряда составляла всего 70 м/с, что явно недостаточно, чтобы пробить броню «Тигра» или «Пантеры». Здесь недаром оговорен год издания «Таблиц стрельбы». По «Таблицам стрельбы» ТС-13 одного и того же реактивного снаряда М-13 среднее отклонение по дальности в 1944 г. составляет 105 м, а в 1957 г. – 135 м, а боковое – соответственно 200 и 300 метров. Очевидно, что вернее таблицы 1957 г., в которых рассеивание увеличилось почти в 1,5 раза, а в таблицах 1944 г. имеют место ошибки в расчетах или скорее всего преднамеренная фальсификация для поднятия боевого духа «отцов-командиров».

Боевые действия бронетанковых и механизированных войск в оборонительной операции Центрального фронта развернулись на фронте шириною в 40 км и в глубину 12 км. Переход немцев в наступление не был неожиданным для советского командования. Сталин еще 2 июля специальной телеграммой предупредил командующего фронтом о возможном переходе немцев в наступление в период с 3 по 6 июля.

Накануне дня немецкого наступления перед фронтом 13-й армии было отмечено снятие на отдельных участках минных полей. Наконец, поздно вечером (в 22 ч 00 мин) 4 июля на участке 13-й армии был взят в плен сапер противника, по национальности поляк, который сообщил, что переход в наступление назначен на 2 ч 30 мин 5 июля. Предшествующие данные позволили признать это показание пленного решающим в определении момента начала контрподготовки. И в ту же ночь командующий Центральным фронтом принял решение начать артиллерийскую контрподготовку на участке 13-й армии в 2 ч 20 мин 5 июля, то есть за 10 минут до начала намеченного срока наступления немцев.

Точно в назначенное время началась контрподготовка на всем фронте 13-й армии. В огневом ударе участвовали 595 орудий и минометов и два полка полевой реактивной артиллерии. Огонь велся по артиллерийским батареям, наблюдательным пунктам и штабам, а также по районам вероятного накапливания живой силы противника – в центре и на левом фланге оборонительной полосы армии, на участке Глазуновка, Верхнее Тагино, где, по данным разведки, сосредоточивались для наступления значительные силы танков и пехоты противника. Как и намечалось планом, контрподготовка длилась 30 минут.

Ответный огонь во время контрподготовки открыли только восемь батарей противника. Наша артиллерия израсходовала четверть боекомплекта снарядов. В результате полученного мощного огневого удара противник не смог начать в установленное время (в 2 ч 30 мин) артиллерийскую подготовку. Только через два часа после этого срока, то есть в 4 ч 30 мин, его артиллерия открыла огонь, но вела его неорганизованно, не причиняя почти никакого вреда нашей артиллерии.

Тогда наше командование приняло решение провести повторную артиллерийскую контрподготовку по тому же плану, но на этот раз всей намеченной артиллерией (967 орудий и минометов) с расходом боеприпасов также в четверть боекомплекта.

По данным разведывательных органов, в итоге всей артиллерийской контрподготовки было подавлено 90 батарей, 60 наблюдательных пунктов и взорвано 6 складов боеприпасов. Потери были нанесены и живой силе противника.

После захвата нашими войсками районов огневых позиций противника офицерами штаба 4-го артиллерийского корпуса прорыва было организовано изучение результатов огня нашей артиллерии во время контрподготовки. На месте огневых позиций тринадцати батарей был произведен обмер отклонений разрывов снарядов от орудийных окопов, и результаты обмера занесены в специальные карточки.

Обмер показал достаточно высокую точность стрельбы наших артиллеристов. Так, свыше 46 % снарядов разорвалось на таком удалении от целей, на котором орудиям и обслуживающему их личному составу могли быть нанесены поражения осколками разорвавшихся снарядов (зона действительного поражения). Свыше 21 % снарядов разорвалось в радиусе до 20 м от цели (зона сплошного поражения). По пяти целям имелись прямые попадания.