— И от меня ты тоже не отделаешься, — добавил Маркдж'н.

Сиан печально посмотрела на медника.

— Минда, я бы тоже хотела пойти с тобой, но здесь мой народ, и я должна защищать его. Столько эльфов погибло… И эта война потребует еще много жертв.

— Я понимаю, — кивнула Минда. — У тебя есть свои обязанности, так же как у меня — свои. Ты передашь привет Танет?

— Это я сделаю.

— Скажи, я вернусь, чтобы повидаться с ней здесь или в Вистлоре… если смогу. И спасибо тебе, Сиан.

Я всегда буду думать о тебе, мысленно добавила она.

Леди Сиан заключила ее в объятия.

Желаю удачи, фрейкара. Возвращайся.

Сиан отошла, и Минда кивнула ей на прощание. Затем глубоко вдохнула и осмотрелась вокруг.

— Все готовы?

Обступившие ее товарищи кивнули.

Минда закрыла глаза и сосредоточилась на миниатюрном кромлехе.

Ян, помоги нам, если можешь.

От талисмана по телу разлилась волна тепла. Откуда-то издалека в ее голове возник голос. Каббер.

Ты все делаешь правильно, Таленин, сказал он. Возьми и меня с собой.

Его голос словно невидимым ключом открыл тайник с внутренней силой, Минда вновь ощутила прилив энергии. Мысли обратились к спутникам. Вот Гримбольд — встревоженный, но решительный. Медник — беззаботный и нетерпеливый. Гаровд и Йо'аким — смело доверившиеся ей.

Янтарное сияние окутало всю группу. Минда ощутила присутствие Каббера; он пришел не для того, чтобы вести ее, а просто вступил в воображаемый круг, удерживающий вместе всю компанию. Талисман наполнил ее душу силой, идущей откуда-то глубоко изнутри, из источника, который Гримбольд называл тау. В душе Минды словно отворилась неведомая дверь, и открылось неведомое доселе знание, но Минда была вынуждена отодвинуть его в сторону, поскольку полностью сосредоточилась на кромлехе, на образе Яна, манившем ее подобно свету далекой звезды.

— Каэльд, — тихо произнесла она.

Врата отворились, и Минда всем своим существом ощутила тьму. Бездна встретила их громовым гулом, всепроникающий холод ударил с такой силой, что пятеро спутников чуть не выскользнули из ее воображаемой сети. Минда торопливо вернулась к своим друзьям — барсук и медник, великан, волк и хобогль. Мысленно она притягивала их к себе, и вот снова перед ней видение кромлеха на Хайволдинге. Минда молилась в душе, чтобы он оказался точной копией миниатюрной системы, построенной из камней-врат, оставшихся на Гителене.

На холмах силонеля человек с рогами и нижней частью туловища, покрытой козлиной шерстью, поднес к губам тростниковую свирель; Минда услышала его музыку, и страхи рассеялись. Собственная сила, зародившаяся в ней, удивляла и придавала уверенности. Она могла управлять энергией и подчинять ее своей воле. Образ Музыканта померк, но его музыка осталась. Золотистые звездочки врат проносились мимо, но Минда без колебаний стремилась дальше. К тем единственным вратам, которые были ее целью. Встретит ли их и там заклятие врага?

Не успела она по-настоящему испугаться, как заветные врата оказались перед ней. Она произнесла слово, которое должно было их открыть.

— Тервин.

В безбрежной бездне голос был почти не слышен, но при последних звуках врата втянули в себя всю компанию и снова сомкнулись. Разноцветные огоньки закружились ярким хороводом, от их мерцания Минда чуть не лишилась чувств, но вот ноги коснулись чего-то твердого, и она рухнула на землю.

«Когда-нибудь, — подумала она, — я научусь приземляться более уверенно».

— Все здесь? — заговорила она, открывая глаза, но осеклась на полуслове.

Как и на Гителене, небо Хайволдинга встретило их сумерками, но даже в этом тусклом свете четко вырисовывались силуэты существ, поджидавших их у кромлеха. Здесь были и йарги, и вудвози — странные коренастые создания, с которыми ей еще не приходилось встречаться так близко, но тем более ужасающие своим сходством с людьми. И над всеми ними возвышался Вастер. Это было все то же чудовище, которое не устояло перед Миндой в кромлехе Корсандры, но теперь восстановившее силы и страшно разъяренное. Губы раздвинулись в широкой ухмылке, обнажив два ряда острых зубов.

Рука Минды потянулась к мечу, и в ответ послышался нетерпеливый гул. На крепких шеях йаргов Минда увидела множество кристаллов-держателей. Ладонь уже коснулась обитой кожей рукояти, но в этот момент пальцы Йо'акима вцепились в запястье и отдернули ее руку.

— Остановись! — прошипел хобогль, удерживая руку Минды.

Вспышка волшебного огня сверкнула в лапах Гримбольда. Великан, едва поднявшись на ноги, издал боевой клич и взмахнул своим громадным топором. Чем сильнее сопротивлялась Минда, тем крепче удерживал ее Йо'аким.

— Отпусти меня!

Вторая рука хобогля обхватила ее за пояс, и Минда потеряла равновесие. Она успела увидеть, как Маркдж'н упал у подножия каменного столба. Десяток йаргов и вудвозей поставили на колени Гаровда. Йо'аким бросился бежать.

— Живыми! — загрохотал голос Вастера. — Взять их живыми!

Хобогль устремился налево прямо к выстроившимся полукругом врагам. Несмотря на свою ношу, он легко перемахнул через головы злобно воющих вудвозей. Затем понесся вниз по склону, направляясь к темневшему вдали лесу.

Минда стучала по плечу хобогля свободной рукой. Она пыталась применить внутреннюю энергию, но переход из одного мира в другой отнял слишком много сил. Позади оставались сотни монстров. Ее друзья уже были повержены, и десятки преследователей понеслись вдогонку за беглецами. Вастер тоже был среди них, длинный черный посох виднелся высоко над его головой.

Минда затихла в руках Йо'акима. Бесполезно было вырываться, пока она так слаба. Хобогль намного сильнее. Возникшая к нему ненависть, сравнимая разве что с одержимостью, удивила Минду. Но у нее были на то причины.

Ведь он остановил ее руку, он унес ее прочь с поля боя, когда остальные пали жертвами врагов. Минда могла бы воспользоваться мечом, освободить его силу, а теперь… Все ее друзья погибли.

Меч в ножнах пробудился и рвался наружу. Он стучал по бедру, настаивал, обещал победу. Освободи меня, шептал клинок, и вместе мы поразим всех, начиная с того существа, что удерживает нас в плену.

Минда снова попыталась дотянуться до рукояти, но хватка Йо'акима не ослабевала ни на мгновение, и сопротивляться было бесполезно.

Хобогль мчался как ветер, едва касаясь земли. Казавшийся таким далеким лес внезапно вырос перед беглецами, в густых кронах деревьев уже сгустилась ночная тьма. Звуки погони постепенно стихали, но Минду это не радовало.