Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Куда же мы поплывем по такому маленькому пруду? – спросила Файдора.
– Судя по характеру судна, я предполагаю, что мы отправимся вниз, – ответил я.
Файдора вздрогнула. Уже много веков воды барсумских морей фигурировали только в преданиях обитателей Марса. И даже дочь жрецов, которая родилась недалеко от последнего сохранившегося озера, чувствовала, как и все марсиане, какой-то инстинктивный страх перед водой.
Мы скоро почувствовали, что погружаемся, и ясно слышали всплески воды. Через иллюминаторы виднелись тускло освещенные пенящиеся волны.
Файдора схватила меня за руку.
– Спаси меня! – прошептала она. – Спаси меня, и всякое твое желание исполнится. Все, что во власти святых жрецов, все будет твое. Файдора, – она запнулась и прибавила тихим, еле слышным голосом, – Файдора будет твоя.
Мне было очень жаль несчастную девушку, и я положил руку ей на плечо. Она, по-видимому, ложно истолковала мое движение, потому что, быстро оглядевшись, чтобы убедиться, что мы одни, обвила руки вокруг моей шеи и притянула мое лицо к своему.
9. Исса, богиня вечной жизни
Признание в любви, которое вырвалось у девушки от страха, взволновало меня. Мне казалось, что я каким-нибудь необдуманным словом или действием дал ей повод надеяться на ответное чувство.
Я никогда не был силен по части женщин. Меня куда больше интересовали военное дело и охота – эти занятия казались мне настоящим занятием мужчины. Я не умел вздыхать над надушенными перчатками или целовать засохший цветок. Поэтому я совсем потерялся, не знал, как поступить и что сказать. В тысячу раз легче биться лицом к лицу с дикими ордами, кочующими по высохшему морскому дну, чем, глядя в глаза прекрасной девушке, сказать ей то, что я должен был сказать!
Но ничего другого не оставалось. Боюсь, однако, что я сделал это очень и очень неловко.
Осторожно снял я ее ладони с моей шеи и, держа их в своих руках, рассказал ей историю своей любви к Дее Торис. Рассказал, что из всех женщин двух миров, которых я знал и которыми восхищался, я любил только ее одну за всю свою долгую жизнь. Файдора слушала меня, закусив губу. Вдруг она вскочила, как разъяренная тигрица, тяжело дыша. Ее прекрасное лицо перекосилось злобой, глаза загорелись недобрым огнем.
– Собака! – прошипела она. – Проклятый богохульник! Ты воображаешь, кажется, что Файдора, дочь отца жрецов, умоляет тебя? Она приказывает! Что ей до твоей низменной страсти к жалкой краснокожей, которую ты избрал в своей прежней жизни? Файдора подняла тебя до своего уровня, а ты, безумный, оттолкнул ее. Десять тысяч самых ужасных смертей не смогут смыть твоего оскорбления! Существо, которое ты называешь Деей Торис, умрет лютой смертью, и ты сам подписал ей смертный приговор. А ты – ты будешь самым жалким рабом богини, которую хотел унизить. Самые позорные работы будут поручаться тебе; тебя будут мучить до тех пор, пока ты не начнешь ползать у моих ног и просить, как милости, смерти! Тогда наконец я снизойду до твоей мольбы и с высоты Золотых Скал буду любоваться, как белые обезьяны разорвут на клочки твое тело.
Как у нее все было предусмотрено! Меня поражало, что такая божественная красавица может быть так дьявольски злобна. Однако мне пришло в голову, что в своей программе мести она упустила одно маленькое обстоятельство. Поэтому, не для того, чтобы усилить ее гнев, а скорее для того, чтобы она могла осознать настоящее положение, я молча указал ей на ближайший иллюминатор. Она, очевидно, совершенно забыла об окружающей ее обстановке. При виде темной струящейся воды она бросилась на низенькую скамеечку, закрыла лицо руками и зарыдала, как несчастная маленькая девочка, а не гордая и всемогущая богиня.
Спуск еще продолжался. Толстое оконное стекло сделалось теплым от окружавшей нас горячей воды. Вероятно, мы находились очень глубоко под поверхностью Марса. Наконец мы остановились. Раздался шум пропеллеров, и с огромной быстротой судно поплыло вперед. Вокруг нас было очень темно, но свет из наших иллюминаторов и отражение сильного прожектора на носу подводной лодки давали возможность видеть, что мы плывем по узкому подземному каналу.
Через несколько минут шум пропеллеров стих. Мы замедлили ход, а затем начали быстро подниматься. Снаружи сделалось светлее, и лодка остановилась.
Ксодар вошел в каюту со своими людьми.
– Идемте, – сказал он, и мы вышли с ним через отверстие люка, которое открыл один из матросов.
Мы очутились в небольшой пещере, в центре которой размещался бассейн, где и колыхалась наша подводная лодка.
Вокруг бассейна тянулся ровный пляж, а затем перпендикулярно поднимались стены пещеры и заканчивались сводом. В стене виднелись несколько входов, за которыми тянулись тускло освещенные коридоры. Ксодар повел нас по одному из них, и вскоре мы остановились перед стальной клеткой лифта. Это была подъемная машина обычного на Барсуме типа. Они приводятся в действие при помощи огромных магнитов, подвешенных наверху. Остроумный электрический прибор регулирует наличие магнетизма и скорость машины.
Едва дверь кабины закрылась за нами, как мы уже были наверху – с такой быстротой совершился подъем по высокому пролету.
Когда мы вышли из лифта, то сразу очутились в сказочной стране.
Можно долго говорить о ярко-красных лугах, о деревьях цвета слоновой кости, покрытых пунцовыми цветами, об извивающихся аллеях, посыпанных песком из изумрудов, бирюзы и даже алмазов, о великолепии храма из полированного золота, украшенного поразительными орнаментами; но где найдешь слова, чтобы выразить очарование красок, неизвестных нашему земному глазу? Как описать сияние неизвестных лучей, переливающихся, как драгоценные камни Барсума?
Даже мои глаза, которые за долгие годы привыкли к варварской роскоши дворцов джеддаков, были ослеплены блеском представшей картины.
Глаза Файдоры в изумлении раскрылись.
Ксодар наблюдал за нами с жестокой усмешкой, забавляясь нашей реакцией.
Сады были переполнены чернокожими мужчинами и женщинами в великолепных уборах. Среди них двигались красные и белые женщины, прислуживающие им. Из дворцов внешнего мира и из храмов жрецов похищались прекраснейшие девушки, чтобы сделать из них рабынь чернокожих.
Мы шли через сады к храму. У главного входа нас остановила цепь вооруженной стражи. Ксодар сказал несколько слов начальнику, который подошел к нам для опроса, и они вместе вошли в храм.
Через несколько минут они вышли и объявили, что Исса желает видеть дочь Матаи Шанга и необычное существо другого мира, которое принадлежало к семье джеддака Гелиума.
Медленно двинулись мы через великолепные помещения и блестящие залы. Наконец мы остановились среди огромной колоннады в центре храма. Один из начальников, сопровождавших