В первые два дня пост соблюдался во дворце под наблюдением императора, а в последний день — в специальном Зале воздержания, где были установлены большой алтарь и Статуя молчания — бронзовая фигура человека, три пальца левой руки которого касались губ, а в правую руку была вложена табличка с текстом «Правил соблюдения поста в течение трех дней».

Репетиция предстоящего торжественного акта проводилась в Палате церемоний. После репетиции шелк и нефрит, предназначенные в дар богам, выставлялись во дворце, где император совершал девять земных поклонов перед отправлением этих даров в Храм неба.

Обряд жертвоприношений в Храме неба проходил так. Император в роскошном паланкине покидал свой дворец еще накануне на закате солнца. Прибыв в храмовую рощу, он осматривал жертвенных животных. Жертвоприношения к этому дню готовились на специальной «кухне богов» и состояли из говядины, свинины, баранины, оленины, зайчатины, рыбы, риса, каштанов, ростков бамбука, различных пряностей и т. д. Съестное преподносилось богам в ритуальной посуде, сделанной из фарфора или бамбука.

После осмотра жертвоприношений Сын неба направлялся в Храм поста и покаяния и здесь, преклонив колени, предавался молитвам. Затем он следовал в императорский шатер, где происходила церемония омовения рук и облачения верховного жреца в ритуальные одежды.

Необычайно торжественным было шествие к Алтарю неба. Впереди шли знаменосцы, за ними — музыканты, затем следовали император и сопровождавшие его лица. По пути танцоры под звуки музыки исполняли медленный ритуальный танец.

В мерцании бесчисленных факелов (церемония проводилась ночью) жрецы в длинных голубых шелковых одеяниях ставили на алтарь таблички с именем верховного владыки неба — Шанди, а также усопших императоров царствующей династии. Там же, чуть пониже, устанавливали таблички духов солнца, Большой Медведицы, пяти планет, 28 созвездий, таблички духов луны, ветра, дождя, туч и грома.

На длинных столах перед каждой табличкой располагали курильницы с благовониями, восковыми и курительными свечами. Здесь же раскладывали богатые жертвоприношения. Верховному владыке Шанди приносили в жертву 12 кусков плотной голубой шелковой ткани; усопшим императорам — по 3 куска белого шелка; планетам, звездам и стихиям — 17 кусков красной, желтой, голубой, черной и белой шелковой ткани. Кроме того, жертвоприношениями служили различные предметы из нефрита. Перед табличками находилась также и жертвенная трапеза: заколотый бык, баран или свинья, чашечка с рисовой водкой, различные яства.

Под звуки музыки и пение хора император восходил на самую верхнюю часть Алтаря неба и трижды преклонял колени перед табличкой владыки неба — Шанди. Затем музыка смолкала, император поднимал обеими руками священный голубой нефрит и возносил его к табличке владыки неба как видимый знак жертвоприношения. Затем он читал молитву, в которой просил небо о благословении, а усопших императоров — о милости.

Молитва императора, обращенная к небу или земле, начиналась так: «Сегодня (следовала дата) я, царствующий Сын неба, подданный такой-то» (следовало собственное имя императора, которое не имели права произносить даже самые близкие его родственники). При жертвоприношениях солнцу и луне в тексте молитвы слово «подданный» опускалось. Когда монарх обращался с молитвой к предкам, он называл себя «почтительный внук». Сам текст молитвы, обращенной к небу, земле, императорским предкам, к духам земледелия и зерна, начинался такими словами: «Осмелюсь обратиться со следующей молитвой». Обращение к солнцу и луне начиналось словами: «Молимся с усердием». К другим божествам обращались попроще: «Предлагаются жертвоприношения».

По окончании церемонии под звуки торжественного гимна все таблички уносились, а жертвоприношения сжигались, чтобы таким путем доставить их по назначению. Само сожжение происходило в особом месте, куда жертвы доставлялись также в торжественной обстановке.

Император принимал участие и в чествовании усопших правителей маньчжурской династии, что считалось одним из великих жертвоприношений.

Важной государственной церемонией было жертвоприношение в честь земли — супруги неба (по китайской дуалистической концепции). Оно происходило в Храме земледелия. Если все архитектурные линии Храма неба были изогнутыми, то очертания Храма земледелия — прямыми. Вместо небесных тел и стихий здесь почитались духи земли, четырех больших морей, четырех больших рек Китая и четырнадцати высочайших гор. Жертвоприношения земле совершались утром — в день летнего солнцестояния, жертвы не сжигались, а закапывались. В храме, где находился Алтарь земли, преобладал желтый цвет — цвет почвы Северного Китая. Крыша храма была облицована желтой черепицей. Жертвенная посуда, нефрит и шелк были желтого цвета, молитвы были написаны на желтой бумаге. Поскольку, по воззрениям древних китайцев, земля имела квадратную форму, алтарь в Храме земли имел тоже квадратную форму, равно как и вся жертвенная посуда. Если символами неба и небесных стихий были нечетные цифры, то символом земли — четные, прежде всего цифра «8»: жертвоприношение состояло из восьми кусков шелка, музыка играла восемь ритуальных фрагментов и т. п.

Издревле в старом Китае отмечался праздник земледелия. По народному преданию, четыре тысячи лет тому назад царствовал император Шунь, который особенно покровительствовал земледелию. Каждую весну он сам открывал полевые работы, проводя первую борозду. Этот обряд, сохранившийся и в последующие столетия, совершался в большой роще Храма земледелия, расположенной вблизи Храма неба. Императоры последних династий ежегодно в первый месяц весны молились в Храме земли о плодородии и проводили первые борозды на том поле, где выращивалось зерно для жертвоприношений. Император становился за плуг, окрашенный в желтый цвет; бич, которым он пользовался, был сплетен из желтого шелка; ящик с зерном для посева был зеленого цвета. За императорским плугом шествовали три принца и девять сановников, каждый держался за плуг, окрашенный в красный цвет, и нес бич из красного шелка. В плуг императора впрягали желтого вола, а в плуги всех остальных участников церемониала — черных волов. Желтого вола вели два старейших земледельца, другие два придерживали рукоять плуга. Император делал три борозды, принцы — по пять, сановники — по девять. В конце церемонии все совершали троекратное коленопреклонение и девять раз падали ниц. После этого император со свитой удалялся во дворец, а старейшие земледельцы заканчивали вспашку полос. Сжатый и вымолоченный хлеб ссыпался в Храме земли в желтые шелковые мешки, которые складывались в Житницу божественного духа при императорском дворце.

От имени всего народа жертвы небу и земле мог приносить только император. Это, однако, не означало, что подданные Срединного государства не совершали жертвоприношений: в домашних алтарях можно было встретить таблички в честь неба и земли, перед которыми глава семьи отвешивал поклоны и приносил жертвы. В простонародье божество неба называли «небесным старцем» (лао-тянье), а божество земли — «земной бабушкой» (ди му-найнай). Народ молился небу как подателю тепла, холода и влаги, а земле как производительнице злаков.