– Марвин. – Некромант всхлипнул и выпрямился, опираясь на мускулистую ладонь орка.

– Клянусь Аолой, – тысячник вытащил из кармана чистый носовой платок и предложил его юноше, – никогда не видел таких плаксивых некромантов. Пойдем-ка в замок, выпьем, перекусим и разберемся, что нам с тобой делать. Ты, поди, голоден?

– Два дня маковой росинки во рту не было, – пожаловался Марвин.

– Э-э-э-э, – растерянно почесал в затылке барон. – Ну, стало быть – добро пожаловать!

– Заплаканный красавец-некромант – это будет почище напившегося дракона, – насмешливо ввернул Ланс.

Юный недоучка густо покраснел и смущенно уткнулся в платок орка.

– А кстати, где Эткин? – хором вспомнили несколько голосов.

В стельку пьяный дракон тихонько дрых за нашими спинами, удобно растянувшись на каменных плитах, выстилающих двор замка.

– Ну и ночка выдалась, просто прелесть, – хмыкнула я, пока орк и барон под руки вели ослабевшего от голода и переживаний некроманта в парадную залу, где слуги уже торопливо накрывали то ли сильно запоздавший ужин, то ли слишком ранний завтрак.

Марвин и впрямь изрядно оголодал. Я подивилась – как это, при таком хорошем аппетите, юный маг умудрялся сохранять столь стройную фигуру. Худоба некроманта граничила с истощением. Не иначе, Ринецея имела нехорошую привычку морить голодом своих неумелых слуг. А Марвин, судя по его рассказу, оказался самым неумелым.

Мы все, в очередной раз рассевшиеся вокруг огромного стола около камина и наслаждавшиеся неистощимым гостеприимством барона, давно насытились, но юноша продолжал с неослабевающим азартом истреблять жареные куриные ножки.

– Ну, хватит уже глистов тешить, – покривился всегда чрезвычайно умеренный в еде полуэльф. – Давай рассказывай нам свои байки.

Марвин сконфузился и незамедлительно уронил косточку себе на колени, испачкав черное одеяние.

– Отстань от мальчишки, Ланс, – строго приказал орк, которого, как и меня, разжалобил заморенный вид юноши. – Не устраивай здесь соперничества в красоте и стройности.

– Больно надо, – сердито фыркнул полукровка и отвернулся с деланным безразличием. Но было понятно, что Огвур попал в точку – красавец Лансанариэль весьма ревностно относился к своей физической привлекательности.

В сложившейся запутанной ситуации споры между нами могли породить только разногласия. Орк и полуэльф, хоть и ставшие закадычными друзьями, никак не хотели удержаться от взаимных, не всегда безобидных, подколов, устраиваемых с завидной регулярностью. Поэтому я предпочла переключить внимание всех присутствующих на Марвина.

– Господин некромант, если вам действительно нужна наша помощь, то вы должны рассказать обещанную историю, причем по возможности подробнее.

Юноша согласно кивнул и, смущенно комкая в руках подол черного плаща, начал свое повествование:

– Я родился в семье Верховного некроманта. Казалось бы, меня ожидало великое будущее – с первого года жизни моими наставниками стали самые опытные маги. К моим услугам предлагалась лучшая библиотека Нарроны, и сам король Мор благоволил к моему отцу. Но, к несчастью, я не унаследовал склонности к волшебству, и маг из меня получился никудышный. Несмотря на неимоверные усилия отца, я, полностью закончивший обучение, не смог пройти посвящения даже на низшую магическую ступень и не сдал ни одного экзамена.

– Но почему? – удивился Сугута.

Марвин всхлипнул:

– У меня странная, избирательная память. Я отлично запоминаю любые самые длинные и трудные заклинания и хорошо владею энергией. Но когда я начинаю читать заклинание, я всегда что-то путаю, и результат моего волшебства оказывается непредсказуемым. Последний страшный конфуз случился в тот день, когда для увеселения королевских гостей меня попросили устроить сильный снегопад, а я вместо этого вызвал огненный смерч, чуть не погубивший нескольких важных персон.

– Да уж, – вполголоса шепнул Ланс на ухо орку, – на детях великих – природа отдыхает.

Но я услышала эти слова и жестом попросила полукровку замолчать. Ланс обиделся и надулся. Огвур же, наоборот, внимательно выслушал некроманта и, повернувшись ко мне, выразительно прищелкнул пальцами. Мы оба опять пришли к интересным и схожим выводам.

– Меня выгнали из гильдии, отец отрекся от меня, – печально продолжал Марвин.

– Бедняжка! – сочувствующе засопела Анабель.

Огвур крякнул и вытащил из кармана второй носовой платок.

– Когда король Мор и принц Ульрих вдруг неожиданно пропали и в замке начали хозяйничать младшие дети Повелителя, большая часть придворных разбежалась. Но властительница Ринецея, заправлявшая всем под видом богини Аолы, приблизила к себе некромантов, по достоинству оценив силу гильдии и нуждаясь в ее услугах. Сначала она пришла в восхищение от моих способностей, но потом – когда я начал проваливать любое ее задание, возненавидела меня. Идея с письмом, которую принцесса Ульрика так блестяще разоблачила, – принадлежала мне. Великая демоница очень гневалась, когда ее брат Абигер приполз во дворец еле живым, изрыгающим проклятия в адрес принцессы. Она кричала, что я должен был предвидеть подобный исход событий. Чтобы вернуть себе благосклонность правительницы, я предложил ей немедленно штурмовать владения барона, пользуясь тем, что Ульрика отбыла на поиски дракона. Никто из нас не верил в реальность этой сумасшедшей задумки – договориться с драконом, которого считали очень злобным и ограниченным существом, сожравшим госпожу Анабель. Но принцесса вернулась в разгар битвы, приведя с собой дракона, который превратил в пепел армию Ринецеи. Гнев демоницы вновь излился на мою бедную голову: ведь это я руководил штурмом.

– Ты можешь поднять из могилы и контролировать несколько сотен мертвяков? – недоверчиво спросил Огвур.

– Если опять ничего не напутаю, – жалобно ответил недоучка. – Мне дали последний шанс реабилитироваться – приказали привести Ульрику на Белую скалу, где ее будут ждать Ужас и Страх, чтобы предложить сделку – жизнь ее брата в обмен на жизнь самой принцессы.

Услышав эти слова, Огвур взбешенно грохнул кулаком по столу, чуть не проломив дубовую столешницу, а Ланс схватился за арбалет.

– Это невозможно, – возмутился барон Пампур. – Ни Страх, ни Ужас не носят изумрудных кулонов и не могут править Нарроной. Они не являются законными наследниками трона, потому что их мать не могла считаться законной женой короля, – ведь королева Альзира жива. Поэтому при рождении младших детей Повелителя Мора от Камня власти не отделилось ни осколка, должного стать кулоном…

Марвин кивнул:

– Да, это так. Но Ринецея и ее выкормыши правят, опираясь на силу и колдовство, а поэтому вовсе не нуждаются в соблюдении традиций и поддержке народа. Они несут зло и насилие.

– Странно слушать такие слова от некроманта, ученика демоницы, – задумчиво протянула я, пристально вглядываясь в глаза юноши.