- Клевый ежик, клевый домик, жаль — ехать нужно. И кофту жалко, что потеряли. Я все перерыла...

- Да, я закрыл. Поехали.

- Прикол! Ежик шарился везде ночью... Может, он мою кофту стащил, когда мы сексом занимались?

- Стоп...

Алекс остановился.

- Что?

- Я думаю, что это идея...

- Что такое?

Алекс взял ключи и открыл дверь.

- Пошли. Это, конечно, тупо, а чем черт не шутит?

Алекс вошел в дом вместе с Машей, взял спички и ко­чергу. Они зашли за печку. Там была пятнадцатиметровая щель между печью и стеной. Алекс поднес спичку и зажег.

Спичка вспыхнула, и в углу Алекс и Маша увидели ежи­ка, на котором была какая-то тряпка.

- Это не может быть твоей кофтой?

- Не знаю. Она какая-то жутко грязная.

Алекс взял кочергу и с трудом отодрал эту тряпку от ко­лючек ежика. Вытащил ее волоком по грязному полу.

Маша брезгливо взяла ее в руки.

- Боже, это же моя кофта! Как ты умудрился ночью попасть в ежика?

- Надо же! Bay! Вот это прикол! Я в него как-то попал, и он всю ночь шебуршил и нам мешал спать, лазил по ды­рам с твоей кофтой на иголках, бедный.

- Хе-хе... Вот это да, моя кофта любит приключения... Вот так вот, теперь, когда будешь что-то так кидать наугад, смотри, чтобы там не было всяких ежиков...

- Ну надо же...

Расставание

Алекс сидел дома и ждал возлюбленную.

Он думал о ней постоянно, потому что очень любил ее. Маша была девушка, которая его устраивала по многим па­раметрам, но в последнее время почему-то немного отчуж­денная. Как с любой эмоциональной девушкой, его с ней связывало много пережитого. И много разных приколов.

- Привет, Алекс!

- Привет, Маша!

- Алекс увидел Машу. И обнял ее. Начал ее целовать, но Маша, что ей несвойственно, стала отворачиваться.

- В чем дело?

- Я устала.

- Ладно, пошли спать...

Алекс чувствовал: что-то не то. Он уложил ее в кровать, и после секса, во время которого Маша ни разу его не по­целовала, она начала этот разговор.

- Алекс, со мной что-то происходит.

- Что? Это месячные, — пошутил Алекс.

- Нет, Алекс, что-то происходит... Ты шутишь зря, — сказала Маша и заплакала.

Алекс приблизился к ней и сказал:

- Не плачь, Маша, я хочу знать, что случилось?

- Алекс, я не могу тебе смотреть в глаза, ты меня убь­ешь!

- Нет, ты что, пока меня не было, трахнулась с другим?

- Нет, хуже...

- Что, ты трахнула обезьянку? — Алекс пытался со­стрить.

- Алекс, послушай, я, пока тебя не было, встречалась с другим мальчиком. И мне он понравился. И теперь мои чув­ства к тебе изменились.

- Не понял, что ты хочешь этим сказать? Ты хочешь расстаться?

- Нет, я хочу, чтобы ты что-то сделал.

- Что, убил его? Да трахнись ты с ним, и все пройдет!

- Нет, Алекс, я чувствую, что нам с тобой нужно по­быть просто друзьями, пообщаться.

Алекс, как это обычно бывает, почувствовал, что ему начали трахать мозг. И, как обычно в этих случаях, лучший способ этого избежать — это порвать!

- Значит, так, красавица, мы с тобой расстаемся, за­будь мое имя и телефон минимум на год, никаких контактов.

- Нет, я так и знала, что ты не поймешь. Я очень хочу с тобой общаться. Ты классный человек, с тобой мне очень, очень интересно, очень хочется с тобой дружить, но что-то! изменилось к тебе внутри. Я не хочу тебя терять!

- Так, Маша, все. Год не хочу тебя слышать, потом пообщаемся. Так будет лучше для всех, и для тебя, и для меня!

- Алекс, я хочу с тобой быть.

- Тогда в чем дело? Давай забудем это!

- Нет, я хочу с тобой быть, но как с другом.

- Так, тогда все, пока, и прощай.

Он закрыл за ней дверь. Ему внутренне хотелось вырваться вдогонку и крикнуть: «Маша, не уходи, я люблю те­бя и готов на все ради того, чтобы получилось иначе...»

Но он — Алекс — человек, который прекрасно знает, что это — конец. У него уже большой опыт, и он отлично знает, чем все закончится. Месяца два траханья мозга. Та­кие девицы высасывают из тебя соки своими соплями. По­этому пошла ты! Я гордый. Я мужик. Взял себя за яйца, стиснул зубы, ни звука! Черт побери, как сложно! Как хо­чется дать слабину! Но ты — мужик, а не баба, должен уметь пережить эту боль в груди, это чувство, наворачи­вающиеся на глазах слезы, ярость и злость, желание убить этого парня, который все, как ты считаешь, испортил, хотя он не виноват на самом деле, и т.п. Это конец. Если это случилось, то это конец. Алекс знает: не нужно несколько месяцев давать ей мучить себя. Вон из жизни, к черту все воспоминания о ней. К черту ее, начни все с чистого листа! Сколько раз начинал.

Через неделю начинается ломка. Хочется звонить ей, СЛЫШАТЬ ЕЕ, писать ей, но ты мужик. Не опускай себя, не унижай себя. Держи себя за яйца. Твое дело — быть крутым. Твое дело — твоя работа. Стисни зубы. Крепись. Будет тяжко еще пару месяцев. Завтра же заведи себе подружку, сними шлюху, не будь один, тусуйся с друзья­ми. Ты теперь свободен и открыт к новым романтическим знакомствам. Это плюс, ты его еще не видишь...

Такие разные мысли за миллисекунду пронеслись в го­лове у Алекса, когда он закрывал дверь.

Это конец!

Встреча

Прошло три года. За это время у Алекса сменилось не­сколько постоянных женщин.

- Привет, Алекс! Ну так мы встретимся или нет? — ска­зал милый женский голос в трубке.

«Зачем мне с ней встречаться? — подумал Алекс. — Чтобы еще раз понять, что она полная дура? Ну а может быть, она повзрослела? Хорошо, я встречусь с ней, поте­ряю кучу времени, и ничего опять не будет. Какой в этом смысл? Ладно, просто на часик поеду, поем вместе с ней».

- Хорошо, давай встретимся, давай сегодня в 19.00.

19.00. Кафе. Встреча. Маша, как всегда, была рассеян­ной, в каком-то эмоциональном разносе. Она с возбужде­нием рассказывала:

- Как это так? Почему-то тут, в Москве, я хожу и ем пиццу. Каждый тащит меня в пиццерию. Что, у вас в Моск­ве только пиццей питаются?

«Она совсем не изменилась. Такая же взбалмошная жен­щина, — думал Алекс. — Интересно, у нее все те же допо­топные взгляды на отношения с мужчинами?»

Он спросил:

- Маша, а ты все такая же наивная, ты все еще такая же правильная, как раньше? Ты такой же ребенок?