еще называли «ленинградкой», – да и в самой Кандалакше пару раз бывал, так что с верного пути сбиться не боялся. Да и как тут собьешься, если, как уже сказано, особо никуда и не свернуть? Держи курс на юг, благо в геологоразведочном вездеходе компас имелся, да в болоте не застрянь – вот и все тебе ориентирование.

Васюта с Подухой, между прочим, быстро сдружились. Сидят в кабине, байки друг другу травят, хохочут в оба горла. Ломон же в пассажирском отсеке ехал в одиночестве, если не считать лежащего на металлической лавке и пристегнутого к ней ремнями тела Зана. Подключить к генератору одновременно и аккумулятор вездехода, и кибера не получилось, Ломон знал, как это можно сделать, но элементарно не нашел в гараже необходимых деталей, а откладывать на неопределенное время поездку никому не хотелось. В итоге было решено, что зарядить сначала аккумулятор важнее, а кибер своей очереди пусть немного подождет. Поэтому Зан сначала с помощью ведра заправил под завязку бак вездехода, потом закрепил в багажном отсеке бочку с остатками топлива, а потом, подключившись с помощью взломщика, завел двигатель, истратив на это всю свою энергию. То, что это реально получилось, обрадовало сталкеров до крайностей – безоговорочно в такую возможность никто из них не верил.

* * *

Вот и сидел теперь Ломон в одиночестве на жестком сиденье пассажирского отсека да поглядывал изредка в одно из двух узеньких окошек на своей стороне борта. Тем не менее скучно не было. Сначала ему вспомнился тот свой вещий сон. А ведь и в самом деле вещий. И вездеход «Просто Р», в который превратилась рыбина, и Зан в качестве источника передвижения – без него бы они и с места не сдвинулись. А теперь еще стало понятно и почему Лом не поехал со всеми – да потому что они теперь с Капоном – единый человек. «Не следует множить сущности без необходимости», – так ведь в том сне сказал кибер? Все в точку. Сон сбылся практически буквально. И наверное, это хороший знак. Ломон даже улыбнулся, довольный, что его вспомнил. Ему вообще теперь было интересно вспоминать. Обо всем, с самого начала своей жизни. Точнее, двух его жизней, к чему он так еще до конца и не смог привыкнуть. С одной стороны, и то, и другое прошлое было теперь одинаково его собственным и вспоминалось как нечто само собой разумеющееся – ведь это же все было, и было именно с ним! Но стоило чуточку призадуматься, как становилось жутко интересно, а то и попросту жутко… Как, например, осознание того, что его мама уже семь лет как умерла и в то же время оставалась вполне себе живой, здоровой и бодрой – чего он всем своим сердцем желал ей еще на много-много лет! Тут он, кстати, поймал себя на мысли, что, когда вернется домой, снова ее увидит… То есть увидит тот он, который вернется… А может, тогда и…

Ломон судорожно сглотнул и замотал головой, будто пытаясь скорей вытряхнуть эту безумную мысль. Хотя… А такую ли уж безумную? Что держало его ломовскую ипостась в этом мире? Ни родных, ни друзей, ни любимого дела. Не считать же таковым кражи со взломом! Что, продолжить воровать? Но теперь ему вряд ли это позволят. Теперь ему даже возвращаться в Романов-на-Мурмане рискованно. Да и не хочется уже воровать. После того, что с ним случилось, это уже кажется скучным и глупым. Так, может, и правда не разделяться на Лома и Капона, а остаться Ломоном и вернуться в Мончегорск? В той реальности жизнь куда веселей и разнообразнее, чем в этой. К тому же программист с особым чутьем в электронике – это же клад, а не специалист, работодатели в очередь выстроятся!

Но это если получится с Кандалакшей… то есть с Канталахти, разумеется. Если найдется нужный аккумулятор, если его согласятся продать. И если удастся с его помощью восстановить переход… А если нет? Заделаться тут пожизненным сталкером и собирать артефакты-гостинцы? А что, если канталахтинцы откажутся сотрудничать с мончетундровцами? Тогда и вовсе крантец! Ведь собранные артефакты окажутся тогда бесполезными игрушками-финтифлюшками! И как тогда выживать в Помутнении, в жестокой, поистине смертельной Зоне Севера?..

И вот тут Ломона осенило. Он вдруг подумал, что можно и вовсе не ездить в Канталахти. Ведь они и сами теперь могут стать заменой летунам и наладить товарообмен… с Романовым-на-Мурмане! А что? У них теперь есть вездеход, они знают, где можно добыть к нему горючее – хоть это и опасно, но в принципе решить эту проблему наверняка можно. Тем более если согласовать это предложение с трубниками, сделав их, таким образом, своими союзниками. Пусть они, как и прежде, будут посредниками между скупщиками и уже не летунами, а ими, сталкерами! Конечно, трубники в этом случае станут как бы больше и не нужны, но так они получат в их лице дополнительную поддержку, надежных союзников… Нет, это ведь и в самом деле великолепная идея! И даже содовцы в Романове-на-Мурмане наверняка закроют на прегрешения Лома глаза, потому что артефакты, безусловно, вызовут у них большой интерес. Настолько большой, что даже и Зан…

А теперь Ломон почувствовал, как по коже забегали пресловутые мурашки. Он перевел взгляд на неподвижного кибера. Невероятная мысль безжалостно запульсировала в голове. Зан, ржавая ты железяка, а может, это и есть твоя главная цель? Твоя и твоих бездушных, но чертовски умных хозяев? Что, если бункер был только отвлекающим маневром, а главным было именно это? Что, если ты специально выгнал из Мончетундровска дирижабль, начав рядом с ним стрелять? Может, тебе как раз и было нужно, чтобы торговля с Канталахти прекратилась, а началась другая – с Романовым-на-Мурмане? Слишком сложно? Или, наоборот, слишком просто? Потому что отвлекающий маневр с межмировым переходом – это, наверное, чересчур даже для СОД. И потом, зачем тогда нужен был сам Лом? Ставший к тому же в итоге Ломоном?.. А может быть, цель как раз именно в этом? Или это все звенья куда большей, абсолютно непонятной для него, простого, пусть теперь и сдвоенного взломщика, цепи? Во всяком случае, Зан наверняка не так прост, каким хотел бы казаться. Раньше Лом и Капон смотрели на кибера с разных сторон, а теперь их мнения объединились, и Ломону сразу же бросилось в глаза как минимум одно из противоречий: зачем Зану был нужен древний радиопередатчик, если в нем самом, как оказалось, встроена куда более совершенная рация? Действует лишь на