– Двадцать.

Голова у нее раскалывалась. Все это неправда! Не может быть правдой! Но расплывающиеся у нее перед глазами строчки были доказательством, материальной уликой того, что все это правда. Хантер бросил ее.

– Впрочем, есть у него и хорошие качества, – продолжал Уэстон то ли для того, чтобы ее утешить, то ли желая оправдать решение «Таггерт Индастриз» нанять такого, как Хантер Райли. – Он хорошо работает, когда не попадает в неприятности, хорошо относится к своему старику. И тебя он тоже не забыл, позаботился и о тебе, и о ребенке – по крайней мере, на случай своей смерти.

– Нет, – прошептала Миранда, качая головой.

– Смирись с этим.

– Он не мог меня оставить!

– Как видишь, смог. У него просто не было выбора. – Уэстон положил руки ей на плечи; пальцы у него были горячие, напряженные. – Но не стоит отчаиваться, Миранда. Я хотел бы позаботиться о тебе.

– Не прикасайся ко мне! – воскликнула Миранда, пытаясь отстраниться. Она поняла, что Уэстон гораздо пьянее, чем ей сперва показалось. – Даже думать об этом не смей!

– Ничего не могу с собой поделать.

Уэстон легко, без усилия, поднял ее со стула и прижал к себе.

– Я люблю тебя, Ранда! Всегда любил!

– Слышать об этом не желаю! – воскликнула Миранда, тщетно стараясь высвободиться. – Ты перепутал меня с Тессой.

Он коротко и грубо рассмеялся.

– О нет, ничего я не перепутал. Разве она тебе не сказала? Она перестала со мной встречаться, потому что всякий раз, как я прикасался к ней, целовал ее, занимался с ней любовью, я думал о тебе. Я никогда не хотел Тессу. Никогда. Она была нужна мне, просто чтобы заполнить пустоту.

Комната закружилась перед глазами Миранды. Она ударила его, попыталась вырваться, но Уэстон был сильнее ее, его тело, натренированное годами спортивных занятий, легко блокировало все ее усилия, и чем больше она боролась, тем настойчивее он становился.

– Пусти меня, ублюдок, не смей...

В следующую секунду Миранда почувствовала на своих губах его твердые, горячие, настойчивые губы. Запах виски вызывал у нее тошноту. Она отчаянно боролась, но Уэстон прижал ее руки к телу, и она не могла размахнуться, чтобы ударить его как следует. Она брыкалась, но он ловко уклонялся. Она открыла рот, чтобы закричать, а он воспользовался этим и просунул язык между ее зубами. И тогда Миранда изо всех сил укусила его.

Уэстон толкнул ее с такой силой, что она больно ударилась бедром об угол его письменного стола.

– Ах ты, сучка! Признайся, ты же хочешь меня! Ты хочешь меня не меньше, чем я тебя!

– Нет.

Уэстон снова схватил ее и прижал к себе. Она чувствовала животом его мощную эрекцию, комната кружилась, в воздухе висел тяжелый дух – запах похоти, животного голода. Миранда не понимала, что его так заводит, но с ужасом сознавала, что он не остановится, пока силой не навяжет ей свою волю – свое тело.

Она продолжала отчаянно сопротивляться, но Уэстон налег на нее всем своим весом и повалил на стол.

Его лицо, нависшее над ней, было страшно – кожа побагровела, глаза налились кровью. Одной рукой он сумел перехватить оба ее запястья и сжал их, как стальным обручем.

– Я знал, что ты будешь драться. У тебя душа бойца.

– Пусти меня!

Миранда закричала так, что услыхали бы и мертвые, но ее крик эхом отразился от стены маленькой комнаты, а Уэстон снова навалился на нее всем телом. Ее мутило от его пьяного дыхания.

– Что ты такое говоришь, детка? Сперва я собираюсь тобой попользоваться. Снова, и снова, и снова. Много-много раз. Если ты давала этому голодранцу Райли, можешь угостить и меня.

Свободной рукой он расстегнул ширинку, и Миранда поняла, что его уже не остановить.

– Не делай этого, Уэстон! – воскликнула она, ненавидя себя за то, что в ее голосе прозвучала нотка мольбы.

Уэстон дернул ее за юбку с такой силой, что шов лопнул. Торжество горело в его глазах, когда он навалился на нее, распластав на столе.

– Так, детка! – прохрипел он, тяжело дыша и обливаясь потом. – Теперь посмотрим, что там у тебя есть.

Сердце Клер стучало как барабан, руки были ледяные. Закусив губу, она стояла на пирсе рядом с яхтой Таггертов и ждала Харли. В руке у нее было зажато обручальное кольцо, и бриллиант насмешливо подмигивал ей при свете звезд.

Господи, что она делает? Собирается разорвать помолвку с Харли, с самым замечательным парнем на свете, и все только потому, что какая-то дурацкая химическая реакция толкает ее к Кейну Морану! А где же все твои обещания, твои клятвы, данные себе и Харли, твои яростные споры со всеми членами семьи?

Закрыв глаза, Клер прислонилась к поручню и услыхала тихое поскрипывание буя, качающегося на волнах. Ведь Кейн уезжает, уходит в армию, его ждут дальние страны, возможно, она никогда его больше не увидит! И все же Клер была убеждена, что не будет счастлива с парнем, которого всего месяц назад клялась любить вечно. В конце концов, Харли тоже не был ей верен. Как ни горько это признавать, он так и не сумел окончательно порвать с Кендалл и продолжал встречаться с ней.

Тяжело вздохнув, она набрала полные легкие соленого воздуха и запрокинула голову к темному небу, по которому беспокойно двигались грозовые облака. У соседнего причала стояла шикарная яхта, и на ней полным ходом шла шумная вечеринка, звучали громкие, полупьяные голоса, слышался смех, над тихими водами бухты плыли звуки знаменитой песни группы «Иглз» «Отель «Калифорния».

– Ну, давай же, давай! – шептала Клер, заклиная Харли появиться скорее.

Теперь, когда решение было принято, ей хотелось побыстрее со всем покончить, разорвать свою фальшивую помолвку и начать жизнь сначала.

Милости просим в отель

«Калифорния»...

Она услыхала звук двигателя еще прежде, чем навороченные, с белыми ободками шины и изумрудно-зеленый капот машины мелькнули под фонарем. «Боже, пошли мне сил», – взмолилась Клер. Но в глубине души она чувствовала, что разлука с Харли не причинит ей настоящей боли. Не исключено, что он тоже вздохнет с облегчением, когда с тягостными отношениями будет покончено.

...розовое шампанское во льду...

– Клер! – Харли поднял руку и помахал ей.

С пересохшим горлом Клер следила, как он бежит по причалу.

...все мы здесь пленники по доброй воле...

– Господи, как же я по тебе соскучился! – воскликнул Харли и, подхватив ее на руки, закружил по воздуху.

Сердце у нее заныло, когда он прижался лицом к ее шее. В его поцелуях ощущалась долго сдерживаемая страсть. Но когда он попытался поцеловать ее в губы, Клер уклонилась и высвободилась.