– Вы должны позволить мне попытаться, ваше величество. Вы просто обязаны!

– Честно говоря, вы не нуждаетесь в моем разрешении, – отрезал Стефан. – Если вы захотите, вы сможете улететь прямо с верхнего парапета этого замка. Как я могу остановить вас? Но вы говорите о путешествии в эльфийские земли, вы, женщина из человеческого племени, и вы хотите отправиться туда в одиночку! Вы хотите проникнуть в эльфийские застенки и выйти оттуда! Правда, может, вы, мистериархи, нашли способ становиться невидимыми…

Анна и Триан оба пытались прервать тираду короля, но сделала это леди Иридаль.

– Вы правы, ваше величество, – сказала она с легкой извиняющейся улыбкой. – Я все равно отправлюсь туда, дадите ли вы мне позволение или нет. Я прошу только из вежливости, ради сохранения добрых отношений между всеми сторонами. Я прекрасно осознаю всю опасность и трудность моего замысла. Я никогда не бывала в эльфийских землях. Я даже и помыслить не могла о путешествии туда – до сих пор. Но я туда отправлюсь. Однако я не намерена лететь туда в одиночку.

Анна порывисто схватила руку Иридаль и прижала ее к сердцу.

– Если бы я потеряла мою дочь, я пошла бы куда угодно, встретила бы лицом к лицу любую опасность, только бы найти мое дитя! Я понимаю, что вы чувствуете. Но, дорогая леди, вы должны прислушаться к доводам…

– Действительно, леди Иридаль, – сердито сказал Стефан. – Простите, если я поначалу был груб с вами. Просто только я начал думать, что наконец-то все тяготы упали с моих плеч, как обрушилось вот это… Вот я и сорвался. Вы говорите, что не поедете одна. – Король пожал плечами. – Если, леди, вас устроит легион…

– Мне не нужен легион, мне нужен только один человек, который стоит легиона. Лучше легиона. Вы сами так сказали. Если я не ошибаюсь, вы забыли о королевстве, разыскивая его. Вы спасли его от плахи. Вы знаете о его храбрости лучше, чем кто-либо другой, поскольку нанимали его для опасного и тонкого поручения.

Стефан воззрился на женщину в ужасе, Триан – в тревоге и растерянности. Анна выпустила руку Иридаль. Охваченная чувством вины, королева съежилась в кресле.

Иридаль встала, высокая и величественная, гордая и царственная.

– Вы нанимали этого человека, чтобы убить моего сына.

– Да охранят нас благие предки! – хрипло воскликнул Стефан. – Неужели мистериархи научились воскрешать мертвых?

– Мы – нет, – тихо сказала Иридаль. – Не мы. И я благодарна за это судьбе. Это страшный дар.

Она несколько долгих мгновений стояла молча, затем со вздохом подняла голову. Лицо ее стало деловым и живым.

– И все же ваше величество позволит мне попытаться? Вы ничего не потеряете. Если мне не удастся, то уж не удастся никому. Я скажу моим соплеменникам, что отправляюсь в Верхние Королевства. Вы можете сказать им, что я погибла там. Никто не будет обвинять вас. Дайте мне две недели, ваше величество.

Стефан встал и начал расхаживать по комнате, сцепив за спиной руки. Остановился, посмотрел на Триана.

– Ладно… А что вы скажете, ваше магичество? Другого способа нет?

– Каким бы ничтожным ни был этот шанс, все другие еще Ничтожнее. Леди Иридаль говорит верно. Мы ничего не теряем, а выигрываем много. Если только она пожелает подвергнуться такому риску…

– Пожелаю, ваше величество.

– Тогда и я скажу «да», ваше величество, – сказал Триан.

– Что вы скажете, моя королева? – посмотрел Стефан на жену.

– У нас нет выбора, – сказала Анна, опустив голову. – У нас нет выбора. После всего, что мы сделали… – Она закрыла лицо руками.

– Если ты имеешь в виду то, что мы наняли убийцу, чтобы убить ребенка, то у нас действительно не было выбора, – сурово и мрачно сказал Стефан. – Хорошо, леди Иридаль. Я даю вам две недели. Когда этот срок истечет; мы с принцем Риш-аном встретимся на Семи Полях, дабы завершить наш план по объединению трех армий для окончательного разгрома империи Трибус. Если к этому времени Бэйн по-прежнему будет в руках эльфов… – Он вздохнул и покачал головой.

– Не тревожьтесь, ваше величество, – сказала Иридаль. – Я не подведу вас. На сей раз я не подведу своего сына.

Она низко присела перед их величествами.

– Я провожу вас, миледи, – предложил Триан. – Будет лучше, если вы уйдете тем же путем, как и пришли, чем меньше народу будет знать, что вы здесь, тем лучше. С позволения вашего величества…

– Да-да. Вы свободны. – Стефан бросил многозначительный взгляд на магикуса. Триан опустил глаза в знак того, что понял.

Магикус и мистериарх покинули комнату. Стефан сел и стал ждать возвращения чародея.

Владыки Ночи раскинули по небесам свои плащи. Блеск Небесной Тверди угас. В комнате, где неподвижно и молча ждали король и королева, становилось все темнее. Никто не пошевелился, чтобы зажечь свет. Их темным думам вполне подходила темнота ночи.

Тихо отворилась дверь – не та, через которую вышли магикус и леди Иридаль, а другая, потайная, что была скрыта под стенной росписью на задней стене кабинета. Вошел Триан, освещая себе путь железным осветильником.

Стефан зажмурился от света и прикрыл глаза рукой.

– Приглуши свет, – приказал он. Триан сделал, как его просили.

– Она сама говорила нам, что Хуго Десница погиб. Она описала нам его смерть.

– Она явно солгала, сир. Либо солгала, либо у нее не все в порядке с головой. Но мне кажется, что она не безумна. Скорее она предвидела, что ей когда-нибудь понадобится этот человек.

Стефан хмыкнул и снова замолчал. Затем медленно и тяжело промолвил:

– Ты знаешь, что делать. Я полагаю, ты именно за этим привел ее сюда.

– Да, сир. Тем не менее я должен признаться, что я и мечтать не мог о том, что она предложит привезти ребенка сама. Я надеялся только на то, что она сумеет связаться с ним. Конечно, это намного облегчает дело.

Королева Анна встала.

– Это так необходимо, Стефан? Неужели мы не можем позволить ей попытаться?

– Покуда мальчик жив – где бы то ни было, в Верхнем Королевстве, в Нижнем ли., в любом другом, – он угрожает нам… и нашей дочери.

Анна опустила голову и больше не сказала ничего. Стефан посмотрел на Триана и кивнул. Магикус поклонился и выскользнул из комнаты через потайную дверь.

Король и королева немного помедлили в темноте, чтобы взять себя в руки, натянуть фальшивые улыбки и изобразить беззаботный смех, играя в заговоры и интриги, покуда их холодные руки, никому не видимые, не встретятся под обеденным столом в крепком пожатии.

Стены Кирской обители вырисовывались резким черным силуэтом на фоне коралитовых холмов, светившихся рассеянным мерцающим отраженным светом. Сама обитель была темна и безмолвна. Ни единого огонька не было на ее стенах, ни единого звука не слышалось изнутри. Только одинокий осветильник слабо горел над входом, подавая знак тому, кто был в беде, что в обители все же кто-то есть.