– Скажу честно. Вы меня не интересуете. И мне совершенно безразлично, как сложится в дальнейшем ваша жизнь. Вы принесли неплохую прибыль моему бизнесу, но сейчас я не вижу смысла продолжать с вами сотрудничество. Единственное, в чем вы еще можете быть мне полезной, так это в том, чтобы поставить подпись на бумагах. Мне нужны ваши дочери.

– Зачем?!

– Я люблю их.

– Так просто! – засмеялась Ольга. – Вы любите их и поэтому забираете?!

– Да, вы правы. Все очень просто. Жизнь вообще простая штука. Нужно только следовать тому, что она предлагает. Я в любом случае получу девочек, – сказал сэр Роберт, и Ольга поняла, что он не сомневается в том, что говорит. – Либо вы добровольно отдадите мне опеку над ними, либо я получу ее другим путем.

– Объявите меня недееспособной? Не забывайте, что мне многое известно о вашей деятельности.

Сэр Роберт остановился и наклонился к Ольге.

– В таком случае я не стану рисковать, оставляя вам жизнь, – улыбнулся он. – Но я предлагаю вам выбор и знаю, что вы примете правильное решение. Цена жизни всегда дороже, чем мы предполагаем. Я оставлю вам бумаги, а завтра мистер Кемден заедет за ними. – Сэр Роберт подал Ольге платок. – Вытрите слезы, красивые женщины не должны плакать.

Он сделал Кемдену знак, что разговор окончен, и направился к выходу из парка.

* * *

По дороге домой Кемден наблюдал за лицом сэра Роберта в зеркало заднего вида. Старик выглядел хмурым. Он молча смотрел перед собой, не предпринимая попыток завязать разговор.

– Завтра заберешь у баронессы бумаги, – наконец сказал он.

– Сэр Роберт, вы всегда говорили, что нельзя требовать от человека больше, чем он может дать. Для баронессы де Койн ваша просьба невыполнима.

– Это не просьба! – вспылил сэр Роберт. – Это приказ, а приказы, как известно, не обсуждаются, а четко выполняются.

– Вы недооцениваете силу материнской любви, – сказал Кемден.

– Что ты знаешь о любви? Тем более о материнской. – Сэр Роберт открыл бар и плеснул себе в стакан виски. – Любовь, – улыбнулся он, – жемчужина человеческих отношений, цену которой невозможно измерить ни одной валютой, она даруется природой всем с рождения, но всякая попытка приобрести эту драгоценность за плату превращает ее в прах. Не помнишь, чьи это слова?

Кемден покачал головой.

– И я не могу вспомнить, – продолжал сэр Роберт. – Но знаю, что этот человек ошибался. Инстинкт самосохранения берет над любовью верх. Любой из нас готов пожертвовать любовью, лишь бы сохранить себе жизнь. Это одна из неопровержимых истин.

– В истории много примеров, когда люди идут на гибель, но не отказываются от тех, кого любят, – возразил Кемден.

– Баронесса к ним не относится.

– А вы? – Кемден с интересом всмотрелся в лицо сэра Роберта. – Вы будете сражаться ради тех, кого любите?

– Бенджамин, – сэр Роберт дотронулся до плеча Кемдена, и тот вздрогнул, потому что босс никогда не называл его по имени, – я всегда относился к тебе, как к сыну. И сейчас нашу беседу я воспринимаю, как разговор двух близких людей. Ты порицаешь меня, потому что не можешь понять, что такой человек, как я, способен испытывать чувства?

– Я не порицаю, а предостерегаю.

– И кого мне стоит опасаться? – Сэр Роберт сделал глоток виски. – Баронессу?

– Я уже сказал, что вы недооцениваете силу материнской любви. Вы не учли это с самого начала, когда отняли у нее детей. Тогда она выполняла все ваши требования, надеясь на их скорое возвращение. Она была в ловушке и не предпринимала никаких попыток сопротивляться, опасаясь за них. Теперь она убедилась, что им ничто не угрожает, вы недвусмысленно дали ей понять, что девочки занимают особое место в вашей жизни. Вы показали баронессе, что любите их, дав ей тем самым полную свободу действий. Она не подпишет бумаги. Она будет сражаться.

– Загнанный в угол кот превращается в тигра, – тихо проговорил сэр Роберт. – Я не хочу избавляться от нее, потому что этим заставлю девочек страдать. Впрочем, другого выхода у меня нет.

– Сэр Роберт, я складываю с себя все обязательства перед вами, – внезапно сказал Кемден.

– Намерен меня оставить?

– Да, – просто ответил Кемден.

– Как знаешь, Бенджамин, – ответил сэр Роберт.

Если бы Кемден в этот момент посмотрел на своего хозяина, то увидел бы печаль в его глазах. Но он смотрел вперед и думал о том, что нет смысла оглядываться в прошлое.

– Когда должен приехать Кемден? – спросила Мадлен, просматривая бумаги.

– Не знаю, – Ольга пожала плечами. – Сэр Роберт сказал, что он приедет завтра, но не указал точного времени.

– Подпишешь это? – осторожно спросила Мадлен и помахала папкой.

– Разумеется, нет.

Ольга присела на краешек дивана и сложила перед собой руки. Затем достала сигарету и закурила.

– Не знаю, как правильно поступить, – сказала она. – Боюсь, что любым действием могу себе навредить.

– А о детях ты уже не думаешь? – ехидно спросила Мадлен и тут же под взглядом Ольги осеклась. – Прости.

– Девочки сейчас в безопасности, – произнесла Ольга, сделав глубокую затяжку. – Я не беспокоюсь о них, так как уверена, что сэр Роберт не причинит им боли. Никогда не думала, что попаду в такую ситуацию.

Мадлен задумчиво смотрела перед собой.

– Какую именно ситуацию? – спросила она.

– Положение, – пояснила Ольга, – когда меня поставят перед выбором, заранее зная, как я себя поведу. Из меня вышел неудачный стратег и отвратительный тактик. Все мои поступки и действия тщательно планировались, но, к сожалению, не мной. Я была марионеткой в чужих руках. Сейчас сэр Роберт ждет от меня определенного поведения, он уверен, что я поступлю именно так, как он того желает.

Мадлен стояла напротив Ольги и, затаив дыхание, ждала продолжения этого монолога. Но его не последовало. Ольга опустила глаза, и по выражению ее лица Мадлен поняла: она что-то обдумывает. Наконец баронесса встала с дивана, подошла к двери, ведущей на террасу, и открыла ее настежь. Прохладный ветерок ворвался в комнату, заставив Мадлен поежиться. Штора плавно колыхалась, но Ольга не замечала сквозняка. Затем она резко повернулась к Мадлен.

– Позвони Эдди, – сказала она. – Попроси, чтобы он немедленно приехал.

Мадлен прищурилась.

– Если для того, о чем думаю я, то мне кажется, что ты поступаешь неразумно.

– Я сделаю то, чего от меня никто не ожидает, – возразила Ольга. – В этом случае преимущество будет на моей стороне.

– Не сказала бы, что мне нравятся твои ликвидаторские настроения, – протянула Мадлен, набирая номер Эдди, – но все же видеть такую реакцию гораздо приятнее, чем слышать плач и стенания. Хотя я не понимаю, чего ты стремишься добиться? И как ты собираешься сказать Эдди, что все, в чем он тебя подозревал, является правдой?