За нашей борьбой следила влюбленная парочка, устроившаяся прямо на траве ярдах в пятидесяти от нас. Джо тоже их заметил. Свидетели.

– Вставай! – прошипел Джо.

Он рывком поставил меня на ноги и подтолкнул к роще, находившейся к югу от площадки. Теперь его хватка стала железной, а в спину мне снова уперся нож.

Мы углубились в лесок. Уже смеркалось, и под деревьями стало совсем темно. Центральный парк – это любимое место отдыха и развлечений нью-йоркцев. Днем тысячи горожан всех возрастов бегают здесь трусцой, катаются на велосипеде или на роликовых коньках, играют в софтбол, загорают, просто отдыхают, словом, делают все, что каждому по душе. До наступления сумерек все эти посетители уходят. Вечером парк становится местом развлечения другой публики.

Между деревьями бесшумно скользили тени. Мы миновали какие-то компании подростков; одни из них неестественно громко разговаривали, другие молча курили. Нам попались несколько мужчин, которые, бешено вращая глазами, что-то бормотали про себя. Сумасшедшие или накачавшиеся наркотиками, а может быть, и то и другое.

Мы еще больше углубились в лес. Узкие тропинки огибали большие черные камни, которые возвышались футов на двадцать над нашими головами. Ветер нежно шелестел листвой. Темнота сгущалась, а подлесок становился все плотней и спутанней. Я совершенно потерял ориентацию. Было трудно поверить, что мы находимся в центре огромного города.

Я стал думать о смерти. Я вспомнил мать и решил, что для нее моя смерть будет последней каплей. Потеряв сначала мужа, а потом и сына, она совсем утратит связь с реальным миром.

Потом я вспомнил Кэти. Опечалит ли моя смерть ее? К собственному удивлению, мне очень хотелось верить, что опечалит. А еще я вспомнил Дебби.

– Ты убил Дебби? – спросил я.

– Нет, – ответил Джо. – Но это не значит, что я не убью тебя. Когда-то убивать людей было моей профессией. И у меня это неплохо получалось,

Я поверил ему.

– Тогда кто же ее убил?

– Ты когда-нибудь заткнешься со своими идиотскими вопросами?

Мы прошли еще с полсотни ярдов и вышли на тропинку, которая причудливо извивалась между двумя камнями, окруженными со всех сторон деревьями с плотной листвой.

– Стой, – приказал Джо.

В вечерней темноте я видел лишь гладь далекого пустынного озера. Кроме шелеста листвы на высоких ветвях, до нас не долетало ни звука. Самое подходящее место для убийства.

– Отойди назад, – приказал Джо.

Теперь я стоял лицом к Джо, спиной к огромным камням. Я попятился, ногами путаясь в кустах ежевики, и через несколько шагов уперся спиной в нагретый дневным жаром камень.

Джо, не сводя с меня холодного, безжизненного взгляда, придвинулся ближе. В сумеречном свете белки его глаз отливали желтизной, на лице играла злая улыбка. Умело распределив нагрузку на обе ноги, он держал нож перед собой. На этот раз мне не уйти.

Внезапно за спиной Джо послышались мягкие шаги. Джо схватил меня за руку и приставил нож к спине. Из темноты возникли фигуры пяти-шести чернокожих подростков. Высокие, атлетического сложения ребята в дорогих кедах на воздушной подушке передвигались почти бесшумно.

Они подошли к нам. Один из них засмеялся.

– Эй, безобразники! Развлекаетесь, ребята?

Ко мне почти вплотную подошел высокий парень, в коротком ежике его волос был выстрижен замысловатый рисунок.

– Эй, друг, хочешь словить кайф?

От него тоже веяло угрозой, но эта угроза была менее опасной, чем та, что исходила от Джо.

– Само собой, – ответил я. – Что у тебя есть?

Я бросил взгляд на Джо. Он еще держал меня за руку, но нож уже спрятал. Я понял, что в такой обстановке он побоится его употребить. Появление негритянских подростков не сулило ничего хорошего, тем более что вечером в Центральном парке у них в руках могло оказаться какое угодно оружие.

Я сделал несколько шагов к черным парням, стараясь сделать так, чтобы меня отделял от Джо хотя бы ярд.

– У меня есть «льдышка», всего за десятку, – сказал высокий парень.

Он криво усмехнулся. Конечно, он не верил, что мы забрели ночью в самый темный уголок парка, чтобы купить у него кроху крэка, он просто подыгрывал мне.

– Десятку?

– Ну да, десять долларов, парень, всего десять.

Он протянул мне крохотный пакетик. Я сунул руку в карман будто бы за деньгами. Джо растерянно следил за мной.

Потом я вдруг крикнул: «Бежим!», выхватил пакетик из рук высокого подростка и, пытаясь убежать, оттолкнул другого, но еще двое крепко схватили меня.

Я услышал крик: «Осторожно, у того ублюдка нож!». Один из державших меня подростков вскрикнул, и его хватка ослабла.

Двое других парней выхватили ножи и бросились на Джо. Еще кто-то из них вскрикнул, но на этот раз крик быстро стих.

Один из подростков еще держал меня за руку. Я резко развернулся и кулаком нанес ему удар точно в солнечное сплетение. Он, хватая раскрытым ртом воздух, упал на колени. Почти одновременно я почувствовал удар по голове. Я так и не понял, кто и чем нанес этот удар, но он оказался таким сильным и точным, что у меня зазвенело в ушах, а перед глазами все поплыло. Тут же я получил еще один удар, на этот раз ногой в грудь. У меня перехватило дыхание, я потерял равновесие.

Я упал, быстро перекатился и поднял голову. Джо окружили трое подростков с ножами. Двое лежали на земле – один неподвижно, другой, держась за ногу, издавал стоны.

Подростки норовили броситься на Джо, но тот умело и ловко защищался, молниеносно поворачиваясь то к одному из них, то к другому, то к третьему. Один из нападавших не успел убрать руку, и Джо полоснул его по предплечью. Подросток завыл от боли.

Двое продолжали наступать, делая ложные выпады то с одной, то с другой стороны, а Джо пятился, приближаясь ко мне. Я не упустил своего шанса и ногой ударил Джо в лодыжку. Он покачнулся, но не упал, однако дал одному из нападавших великолепную возможность. Доля секунды – и нож вонзился в бок Джо. Он согнулся, и другой подросток с размаху ударил его ножом в спину.

Джо медленно повернулся и упал. Его лицо исказилось от боли, но взгляд оставался все таким же холодным. Он посмотрел на меня, кашлянул, и из уголка его рта сбежала тонкая струйка крови. Потом его ничего не выражающий взгляд застыл навсегда.

Я поднялся и бросился бежать. Один из подростков пытался меня догнать, но на этот раз, подстегиваемый бешеным уровнем адреналина в крови, я бежал очень быстро.

Я бежал до самого «Уэстбери», сразу поднялся в номер и ринулся в ванную. Меня стошнило. Потом я позвонил в тот ресторан, где должен был обедать с сотрудником «Харрисон бразерс», сказал ему, что не смогу прийти, заказал в номер бутылку виски, а когда комната поплыла у меня перед глазами, упал на кровать и заснул неспокойным сном.