– Представляю, как обрадуется отец. Бедный, я заставила его так сильно волноваться. Он не находит себе места.

– Зато радость встречи с тобой для него будет вдвойне приятной. Интересно, как мой шеф поживает. Наверное, считает, на сколько сэкономил на моей зарплате. Вот я его обрадую своим появлением. – При посторонних они не могли дать волю своим чувствам и поэтому ограничивались разговором ни о чем. Однако время от времени недвусмысленно глядели друг на друга.

День они провели в этой расщелине. Большинство, как и накануне, спало. Только Хасан, Савичев и Алина долгое время продолжали сидеть недалеко от костра. Солнечные лучи сюда не проникали, а от камней даже отдавало прохладой. Тем не менее усталость от ночного путешествия давала о себе знать, и они уснули тоже. Проснувшись под вечер, они быстро поужинали и, собравшись, направились дальше. Сегодня они начали движение несколько раньше, чем вчера, так как солнце зашло за горы и его лучи не обжигали. Их путь несколько осложнялся тем, что порой приходилось подниматься по тропе вверх. Правда, после этого следовал спуск. Но ни то, ни другое не было излишне крутым, и поэтому не отнимало много сил. Эту ночь они также провели в движении. И если йеменцы ничем не показывали, что хотят быстрее достичь намеченной цели, так как для них это был обычный переход через пустыню, то Савичев и Алина порой проявляли нетерпение, спрашивая Хасана, как далеко до Таиза. Он отвечал одно и то же, что уже недалеко. Но, видимо, понятие расстояния у него и его русских спутников было разное. С рассветом караван не остановился, как накануне, хотя скоро должна была начаться жара. Это только утвердило Савичева в мысли, что сегодня они точно дойдут до города.

В этот момент караван преодолевал довольно пологий подъем. До его конечности оставалось совсем немного, когда прямо перед ними на дороге неожиданно появился человек. В руке он держал автомат, опущенный стволом вниз. Он был по-европейски одет, и его рыжая шевелюра совсем не походила на местный облик. Савичев сразу узнал его. Это был Том. Его появление здесь, естественно, сильно удивило Олега. Алина тоже его узнала, и у нее непроизвольно вырвался вскрик. Савичев поглядел на нее и негромко произнес:

– Вот и Али-Баба, не сомневаюсь, что его шайка тоже рядом.

Затем, снова обратив взор на их внезапно появившегося «приятеля» и не выдавая внешне удивление, он с сияющей улыбкой первым начал разговор:

– Привет, Том. Вот не ожидал тебя встретить в таком чудном месте. Как говорится, мир тесен.

– Это точно. Признаться, парень, в прошлый раз ты меня ловко обвел вокруг пальца. Такое давно уже никому не удавалось. Но я на тебя не в обиде. Вот моему боссу настроение ты сильно испортил, и он очень желает тебя видеть.

Савичев краем глаза заметил, что люди Хасана плотно обступили их с Алиной. В его голове промелькнула первая догадка.

– Не могу сказать, Том, что у меня такое же желание. Но ты навряд ли примешь его во внимание.

– Ты абсолютно прав. Нравится тебе это или нет, но вам с девицей придется отправиться обратно. Комфорта не обещаю, но жрачка будет вполне сносная. Босс любит, когда его жертвы пребывают перед его забавами в хорошем состоянии. Вероятно, он получает от этого больше удовлетворения. Я-то, признаться, обычно обхожусь без предварительных ласк. Ствол в рот, и на курок.

– Я, когда тебя впервые увидел, сразу так и понял: передо мной великий гуманист, – ответил ему Савичев.

На это Том громко рассмеялся и произнес:

– Нет, парень, ты мне определенно нравишься. Жалко, что наши интересы слишком сильно конкурируют, а то бы я тебя, пожалуй, взял к себе. Уверяю, ты был бы доволен. А то все больше с дебилами приходится иметь дело.

– И я сожалею, Том, но такова правда жизни, в ней много несправедливости.

Не успел Савичев ответить, как на возвышающихся над ними выступах с двух сторон появились вооруженные люди, а к Тому из-за ближайшего камня вышел тот, кого уж совсем не ожидал увидеть Савичев. Это был тот африканец, который продырявил самолет. Он с ухмылкой обратился к нему:

– Говорил я вам, что от Кордея никто не уходит. Вы пожалеете, что не погибли еще тогда. Теперь умирать будете очень долго, – он цинично рассмеялся.

Некоторые из его товарищей его поддержали. Том просто молча смотрел на них. Потом он перевел взгляд на попутчиков Савичева и Алины.

– Спасибо вам, господа, за помощь в поимке этих преступников. Как и договаривались, вам положено вознаграждение.

Он резко поднял автомат и открыл из него огонь. К нему тут же присоединились и его люди. Савичев просто обхватил руками ноги Алины, которая так и продолжала сидеть на верблюде, и закрыл глаза. Спустя минуту стрельба прекратилась, и только по излишней суете Савичев понял, что у его врагов что-то не так. Савичев снова открыл глаза. Кругом лежали тела их недавних спутников. Том в это время орал на своих людей:

– Кретины. Не можете попасть в человека почти в упор.

Один из них неубедительно пытался оправдываться:

– Том, он, как молния, юркнул за те камни. Но он, наверно, тяжело ранен, сейчас мы его добьем.

– Ну так чего стоишь. Иди погляди. Давай живо. Еще не хватало, чтобы эту канонаду кто-нибудь услышал. Не забывайте, мы не у себя дома.

Один из людей Тома, спустившись вниз на тропу с автоматом наперевес, стал обходить большой камень, за которым, по его предположению, скрылся один из караванщиков. Через минуту он снова вышел на тропу, и по его виду всем стало ясно, что его поиски не увенчались успехом. В этот момент в отдалении на высокой скале появился силуэт человека, в котором Савичев сразу узнал Хасана. Он вытянул обе руки вверх и громко крикнул:

– Лживые шакалы. Клянусь, вы дорого заплатите мне за это, – затем он моментально скрылся из поля зрения.

Некоторое время все молча смотрели на то место, где стоял Хасан. Но окрик Тома вывел их из оцепенения:

– Так, собираемся живо. Нам надо быстрее попасть на катер. За этими смотреть в оба. Убегут – перережу глотки. Шевелите своими задницами.

Затем он обратился к пленникам, которым уже связывали руки:

– Уж не взыщите, лимузин я сюда для вас не доставил. Но вы на меня не серчайте. Разомнемся все вместе. Эй, дружок, ты мне говорил, что запомнил обратный путь, так давай веди нас.

– Да, – ответил африканец, – если быстро пойдем, то завтра выйдем к океану.

– Не пойдем, а побежим. Учтите, дармоеды, отсюда путь будет не такой, как сюда. Если не хотите, чтобы ваши задницы отправили на экзекуцию, то прибавьте прыти. Все, вперед, – закончил Том свою напутственную речь и первым быстро зашагал по склону вниз.

Остальные поспешили за ним. Пленников подгоняли подергиванием за концы веревок, за которые они были привязаны.

Алина и Савичев шли рядом. Он, как мог, помогал ей преодолевать крутые склоны, и даже, как обычно, шутил, хотя ни ей, ни ему от этого не становилось лучше. Они прекрасно осознавали, что ждет их впереди, но изменить ситуацию в свою пользу были не властны. У Алины не осталось и следов от ее недавней болезни, но от случившегося с ними она впала в почти заторможенное состояние и за все это время не произнесла почти ни слова. Их путь продолжался уже несколько часов, а движение в горной местности требует значительно больше сил, и как ни поторапливал всех Том, даже ему было видно, что требуется хотя бы короткий привал.