Правда, ошибиться здесь она всё равно не могла. Следы точно вели наверх, к замершей на краю утёса старой башне, но тут у Клары всё окончательно помутилось в голове, так что даже пришлось опереться на руку Райны.

– К башне… пойдём… все вместе, – отдышавшись, выговорила Хюммель, стараясь вытянуть шпагу из ножен. – И осторожно! Один раз уже полезли в воду, не зная броду…

Тави внезапно просунулась вперёд. Сабля указывала на башню.

– И там сейчас чародейничают. – Глаза воспитанницы Вольных опасно сузились.

Клара была слишком измучена, чтобы перепроверять слова своей спутницы. Однако Тави – совсем неплохой маг по меркам Мельина, и, как говаривали гоблины-дворники в Долине, лучше перебдеть, чем недобдеть.

– Пошли, – махнула рукой волшебница. След тянулся вверх по заснеженному склону. Тави и Райна пошли первыми, настороженно озираясь и выставив перед собой клинки, словно в любой миг ожидая нападения и готовые собой прикрыть боевого мага; шествие замыкал Кицум, уже успевший выудить невесть откуда свою заветную петельку.

Старая башня приближалась.

Когда до неё оставалось примерно с полсотни шагов, Клара наконец тоже ощутила некое магическое присутствие. Тави была совершенно права: в башне творили заклинания, и притом направленные против неё, Клары. Она попыталась собраться с силами, дать отпор… но мысли путались, в голове царил полный хаос, а каждый шаг стал даваться всё с большим и большим трудом.

Райна с Тави переглянулись и в тот же миг, не сговариваясь, ринулись вперёд. Клара впервые увидела в действии магию рождённой в Мельине – Тави сплела самый что ни на есть немудрёный огненный шар, но зато этот шар, угодив в дверь, взорвался так, что всё подножие башни окуталось пламенным облаком, а дым поднялся даже выше шпиля.

Валькирия и Тави бросились в пролом, не дожидаясь, пока дым рассеется. Раздался грохот, короткий лязг стали и каменно-спокойный голос Райны:

– Ну, вот и всё, кирия… путь чист.

Перешагнув через валявшиеся на земле обломки дверей, Клара оказалась внутри. Валькирия и Тави уже деловито вязали невысокого человечка в расшитой меховой безрукавке; на ступенях валялся слабо мерцающий голубым магический кристалл.

Человечек что-то торопливо забормотал, язык его Клара, само собой, не понимала.

– Сопротивлялся. – Райна усмехнулась. – Какие-то чары наложить пытался. И даже вон этой железкой замахнулся. – В дальнем углу валялся не замеченный Кларой массивный боевой топор, выбитый из рук обитателя башни.

– Не слишком-то усердствуйте, – приказала Клара, отчего-то чувствуя острое разочарование. – И давайте дальше, наверх… он тут один, но всё равно, на всякий случай.

Валькирия молча кивнула и скрылась за изломом лестницы.

– Тащите его, – распорядилась Клара, тоже начиная подниматься. Она не сомневалась – больше в одинокой башне никого нет и быть не может.

Первый и второй этажи башни оказались нежилыми. За немногочисленными дверьми располагались кладовые, добросовестно обысканные сверху донизу валькирией и Тави. Самый верхний уровень был жилым. И не просто жилым, а вдобавок ещё и настоящей магической мастерской.

По углам на массивных столах чёрного дерева возвышались какие-то аппараты, сложное переплетение тонких стеклянных трубок, в которых кипела, испарялась, конденсировалась, возгонялась и прочее, прочее, прочее какая-то жидкость. Это скорее подошло бы алхимику, если бы Клара не почувствовала – машины эти не что иное, как сработанные по последнему слову техники этого мира устройства, позволяющие обнаружить любое магическое проявление в радиусе полусотни лиг. И не просто обнаружить, но ещё и указать почти что точное местоположение. Совсем, совсем неплохо для закрытого мира…

Кроме того, в комнате имелось неимоверное количество каких-то древних статуэток, подставов с грубо обработанными камнями, по стенам развешаны связки трав, какие-то засохшие венки и гирлянды, в отдельном застеклённом кабинете собраны почерневшие кости неведомых созданий – словом, чуть ли не весь магический арсенал, какой можно было собрать в этом слое Реальности.

Пленника деловито прикрутили к массивному креслу, что стояло возле вычурного письменного стола. Он уже успел смириться с бессмысленностью сопротивления и только часто икал от страха.

Клара вздохнула и, морщась от боли, занялась долгой и утомительной процедурой – надо было сделать так, чтобы пленник понимал их вопросы и мог бы на них отвечать.

* * *

Далеко-далеко от Северного Клыка, где оказался в эти мгновения отряд Клары Хюммель, в тёплом солнечном Ордосе, в стенах Академии Высокого Волшебства к кабинету милорда ректора господина Анэто рысью сбегались деканы, поддерживая полы длинных мантий.

Наблюдатель в башне Сим, сменивший на этом посту формально выслужившегося старика Парри, получивший после всего случившегося всю возможную магическую машинерию, прислал сообщение через кристалл.

Вернее сказать, успел прислать, пока в его башню не вломились те самые астралозависимые существа, прихода которых так боялась Академия.

Что такое, в сущности, ассасин Храма, если этот Храм до сих пор не владычествует над всей Ойкуменой?

Приписывается Мегане, хозяйке Волшебного Двора

– Ну, вот и всё, государи мои, – повторил отец-инквизитор Этлау. Было видно, что повторять это доставляет ему немалое удовольствие.

Ведьма, Фесс и Прадд с Сугутором оказались в сплошном кольце. Инквизиторы смешались с обитателями Кривого Ручья. Давление на Фесса спало, казалось бы – можно атаковать, и, наверное, иной некромант не колеблясь призвал бы неупокоенных, и неважно, сколько они разорвут людей, тех самых, коих он, некромант, взялся защищать и оборонять.

Наверное, маг Неясыть тоже поступил бы так – в самое первое время после того, как он попал в этот мир.

Неясыть, но не Фесс.

Взлетели десятки луков и арбалетов, беря на прицел дерзкую троицу.

Фесс замер. Магия бездействовала, но начинало действовать нечто более мощное, чем некромантия или даже чародейство Спасителя. И это нечто медленно, но верно гасило волшебство как Фесса, так и самого Этлау. Но какое это имело значение, если против четверых тут собралось несколько сотен?!

– На прорыв! – заорал Прадд.

Кажется, больше им и в самом деле ничего не оставалось.

Этлау, не таясь, стоял на краю помоста, скрестив руки на груди, и издевательски улыбался. Он ничего не боялся, даже того, что в широком рукаве того же гнома, известного мастера-умельца, вполне могла притаиться трубка-самострел, снаряжённая железным болтом, что с такого расстояния пробьёт даже кольчугу, буде осторожный инквизитор всё-таки сподобился надеть её под рясу.

Значит, магия мертва, мелькнуло в голове Фесса. Этлау скорее всего заимел какой-то артефакт, полностью гасящий всю и всяческую волшбу в своей ближайшей окрестности, и отец-экзекутор теперь явно надеялся на численный перевес своих подручных, как и на крайне невыгодное положение окружённой четвёрки. Трое опытных бойцов устоят против сотен, сражаясь в крепком месте, но не окружённые со всех сторон. И перспектива прострелить своих же собственных товарищей явно не остановила бы тех, кто сейчас целился в некроманта из луков и арбалетов.