Внутри все напоминало точно такую же душевую в мужском отделении, со скамьями, намертво привинченными к полу. Кругом сплошной белый кафель. Раствор в швах выцвел от времени. Целый угол занимали трубы, покрытые многолетними наслоениями белой краски. Собственно душевые кабинки располагались за углом, и Алексу их было не видно.

Генри толкнул пациента внутрь, где уже стоял доктор Хоффманн в компании медсестры Элис и двух санитаров.

Из-за угла вышел еще один мужчина. Он был крупнее доктора Хоффманна, ростом и шириной плеч примерно с Алекса. Одет в слаксы песочного цвета и бежевую сорочку с вертикальной синей полосой через левое плечо. Глаза как у хищника. Да и повадки такие же.

На загривке Алекса дыбом встали волосы. Судя по описанию мистера Мартина, владельца художественного салона, именно этот мужчина купил все шесть картин молодого художника, а потом их опоганил. Кроме того, об этом человеке ему рассказывала и Джекс.

Седрик Вендис, правая рука Раделла Каина.

— Этот? — спросил Вендис, показывая на Алекса.

Генри кивнул:

— Александр Рал собственной персоной.

Седрик Вендис приблизился и встал практически нос к носу с Алексом. Внимательно изучил лицо, прежде чем взглянуть в глаза. Бесцеремонность Вендиса взбесила Алекса. Лезет к нему прямо вплотную! Сознательно нарушает личное пространство — специально, чтобы бросить вызов и морально подчинить. Алекс заставил себя стоять неподвижно — продолжал старательно играть роль тупицы.

Вендис стоял так близко, что Алекс мог бы убить его — и никто не успел бы среагировать. Об этом стоило серьезно подумать. Скрытый гнев побуждал к действиям.

Но тогда не удастся помочь Джекс. В конечном итоге такой поступок Алексу ничего не даст. Надо использовать силу разума, а не мышц.

Он медленно моргнул, стараясь не фокусировать взгляд, чтобы выглядеть полностью равнодушным.

— Что ты знаешь о заставе? — промолвил Вендис, ровным и негромким голосом лишь подчеркивая недвусмысленность угрозы.

Алекс пожал плечами.

Вендис зловеще усмехнулся.

— Я пришел сюда не в бирюльки играть, и ты это очень скоро поймешь. Иди за мной. Тебе надо кое-что увидеть.

— Хорошо…

Шаркая ногами, Алекс побрел вслед за Вендисом; остальные потянулись сзади.

Свернув за угол, он увидел длинный ряд душевых стоек, расположенных вдоль белой кафельной стены. Как и в мужском отделении, здесь не было отдельных кабинок. Просто узкое вытянутое помещение с трубками рассекателей и общим стоком в полу.

Алекса охватил жгучий ужас.

Под одной из труб в середине, подвешенная за кисти рук и с повязкой на глазах, вытянулась Джекс, пытавшаяся достать пол кончиками пальцев.

Она была полностью обнажена.

Рядом с ней стоял хорошо знакомый Алексу мужчина. Тот самый бородач, дюжий пассажир пиратского грузовика, который едва не сшиб Джекс в день знакомства с Алексом. Он так и не удосужился сменить свою темную грязную робу.

Одежда девушки валялась на полу, небрежно отброшенная в сторону тюремщиками. Алекс узнал вещи, которые они вместе с Джекс покупали в универмаге.

В спутанной бороде здоровяка прорезалась щель, откуда выглянули щербатые желтые зубы. Темные глаза в упор смотрели на Алекса. Взгляд приобрел особую многозначительность, когда здоровяк обнял беспомощную девушку за бедра. Джекс слегка вздрогнула. Ее одурманенный препаратами разум, по-видимому, не вполне воспринимал происходящее. Испугаться или хотя бы обеспокоиться она была не в силах.

— Рад тебя видеть на нашем представлении, — изрек пират-водопроводчик и мясистой грязной ручищей погладил обнаженный живот девушки. — А то, знаешь, не хотелось без тебя начинать забавы с этой смазливой тварью.

Алекс увидел, как напряглись мышцы Джекс от грубого прикосновения. Она затаила дыхание.

Молодой человек держался изо всех сил, чтобы лицо не выразило ни тени ярости. Хотелось только одного: убить всех, кто находится рядом — в особенности бородатого гада, — и освободить Джекс.

Впрочем, он понимал: один неверный шаг — и девушка поплатится жизнью. Он прекратил принимать лекарства для того, чтобы думать. Вот и надо думать. Как говаривал Бен, настоящее оружие — это разум.

— Итак, — напомнил о себе Вендис, — что ты знаешь про заставу?

Алекс не ответил; он просто стоял, делая вид, будто не понимает, чего от него добиваются.

— Ах да, извини, — насмешливо спохватился Вендис, показывая на грязного мерзавца, чья рука плотно обнимала Джекс. — Забыл тебя познакомить. Этого парня зовут Юрий, и так уж вышло, что он отлично знаком с нашей юной дамой. Она, видишь ли, убила его брата. Да, Юрий, я не ошибся?

Лицо бородача потемнело.

— Ничего, я с ней еще поквитаюсь.

— Как ты можешь убедиться, — продолжал Вендис, — Юрий довольно прохладно относится к тому бедственному положению, в котором оказалась юная чаровница. Кстати говоря, именно поэтому я и пригласил его составить мне компанию. Оскорбленные натуры склонны с большей целеустремленностью жаждать отмщения.

Алекс тем временем думал о том, что, пока Джекс пребывает в оглушенном состоянии, шансы унести отсюда ноги минимальны. Она, во-первых, не в силах оказать необходимую поддержку, а во-вторых, не сможет бегать. Тащить ее на плечах и при этом отбиваться от преследователей тоже не вариант. Девушка хотя бы частично должна прийти в себя, чтобы можно было рассчитывать пусть на небольшую, но все же реальную вероятность удачного исхода.

— Хорошо… — заплетающимся языком выдавил Алекс. — Можно я пойду?..

— Я сюда что, шутки пришел шутить? — взорвался Вендис. — Ты мне идиота не разыгрывай! Хватит с вами нянчиться, пора добывать ответы… Ты расскажешь все, что я хочу знать, или Юрий начнет резать твою подругу! Конечно, не до смерти, как ты понимаешь, но внешность он ей подпортит основательно. А самое главное, это будет очень больно. Если вздумаешь отмалчиваться, то зрелище тебя ждет жутковатое. Из личного опыта говорю.

Алекс медленно пожал плечами:

— Ладно…

— Что значит «ладно»? — рассердился Вендис.

— Пусть режет…

По физиономии Вендиса поползла недоуменная улыбка.

— Так ты что, не против?!

— Делайте как хотите… — промямлил молодой человек.

Видя, что мужчина вновь нахмурился, Алекс решил продолжить, по-прежнему невнятно выговаривая слова:

— Она оглушена и ничего не почувствует. Я знаю, потому что мне дают такие же лекарства. Поступайте как хотите, мне все равно. Если она умрет, то ей же будет лучше.

— Лучше? — эхом отозвался Вендис, не скрывая изумления. — Это как прикажешь понимать?