Но что, если лучший ресторан был в первых 37 %? В таком случае, вам не повезло. Правило 37 % работает не каждый раз – оно вероятностное. Вообще алгоритм гарантированно работает только в 37 % случаев. Это лучшее, что вы можете сделать в данных обстоятельствах, но это выгоднее, чем 10-процентный шанс на успех, если бы вы выбирали один из 10 ресторанов наугад, и намного выгоднее, чем 1-процентный, если бы вам пришлось выбирать между 100 ресторанами. Чем выше относительная вероятность успеха, тем шире ваш выбор.

Стратегия оптимальной остановки работает не только для ресторанов. На самом деле изначально математики окрестили ее «проблемой найма»[159]. Если вы должны по очереди провести собеседование с конечным количеством кандидатов на должность, в конце каждого собеседования сообщив претенденту, получил ли он работу, используйте правило 37 %. Проведите собеседование с 37 % кандидатов и используйте их в качестве ориентира. Возьмите после этого первого кандидата, который окажется лучше всех тех, кого вы видели до него, и откажите остальным.

Когда я подхожу к кассам в моем местном супермаркете, я прохожу мимо первых 37 % (4 из 11), отмечая длину очереди в каждую из них, а затем встаю в первую же очередь, которая короче, чем все остальные, которые я видел. Если я вместе с группой друзей пытаюсь сесть в забитый пассажирами последний поезд после затянувшейся гулянки – да еще так, чтобы мы сели все вместе, мы используем правило 37 %. Мы пробегаем мимо первых трех вагонов состава, который состоит из восьми вагонов, запоминая, сколько в них народу, а затем садимся в первый же вагон, в котором больше свободных мест, чем в любом из первых трех.

Некоторые из этих сценариев несколько надуманны – хотя и навеяны реальным опытом. Но их можно сделать более прагматичными. Что произойдет, если в половине ресторанов, которые вы проверите, не будет свободных мест? В таком случае логично будет сократить время на предварительный отсев ресторанов. Вместо того чтобы проверять первые 37 %, проверьте только первые 25 %, прежде чем выбирать тот, что будет лучше всех остальных, которые вы уже видели.

Или если вы решите, что у вас достаточно времени, чтобы рискнуть – и вернуться к одному из тех вагонов поезда, которые пропустили, но вероятность, что он за это время заполнится, составляет 50 %? Возвращаясь, вы расширяете свои возможности и можете позволить себе искать немного дольше – отказаться от 61 % вагонов впереди перед тем, как выбрать следующий более пустой вагон. Не забывайте, однако, что вам все-таки нужно сесть в поезд прежде, чем он отойдет.

Существуют алгоритмы оптимальной остановки, которые могут подсказать, когда продать свой дом или на каком расстоянии от кинотеатра стоит искать парковку, чтобы шансы найти свободное место были максимальными, а пеший путь до кинотеатра – минимальным. Подвох в том, что чем реалистичнее ситуация, тем сложнее становятся математические выкладки, и простые процентные правила уже не действуют.

Существуют даже алгоритмы оптимальной остановки, которые подскажут, сколько кавалеров (или пассий) вам нужно перебрать, прежде чем задумываться о браке. Сначала нужно решить, сколько увлечений вы захотите пережить к тому времени, когда пожелаете остепениться. Допустим, вы остановитесь на одном романе в год с 18 по 35 лет, что составит в общей сложности 17 потенциальных партнеров на выбор. Стратегия оптимальной остановки предполагает, что вы играете на этом поле около шести или семи лет (примерно 37 % от 17 лет), определяясь с выбором. После этого вы должны остаться с первым же человеком, который вам подойдет лучше всех тех, с кем вы встречались до того.

Идея подчинить свою романтическую жизнь заданному набору правил придется по душе немногим. Что, если в первых 37 % вы найдете того, с кем по-настоящему счастливы? Можете ли вы действительно хладнокровно отвергнуть свои чувства, следуя любовной миссии по алгоритму? Что, если человек, которого алгоритм определил вам в спутники жизни, вовсе не считает вас наилучшей парой для себя? Что, если ваши приоритеты изменятся на полдороге? К счастью, в сердечных вопросах, как и в других, более очевидных математических проблемах оптимизации, нам не всегда нужно искать лучшее решение, тот единственный и неповторимый Идеал. Скорее всего, есть несколько человек, которые будут вам хорошей парой и с которыми вы сможете быть счастливы. Оптимальная остановка не дает ответов на все вопросы в жизни.

Вообще, при всех потрясающих способностях облегчать многие аспекты нашей повседневности, алгоритмы подходят для решения далеко не всякой задачи. Алгоритмы можно использовать для упрощения и ускорения монотонной задачи, но полагаться на них постоянно – слишком рискованно. Их триединая природа – ввод данных, свод правил и вывод данных – означает, что есть три области, где может произойти сбой. Даже если пользователь уверен, что правила процедуры определены в соответствии с его требованиями, неосмотрительный ввод данных и бесконтрольный их вывод могут привести к катастрофическим последствиям, как убедился на собственном горьком опыте онлайн-продавец Майкл Фаулер. Вдохновленный алгоритмами гениальный план американского торговца, обернувшийся неожиданным крахом в 2013 году, уходит корнями в историю Британии начала Второй мировой войны.

В конце июля 1939 года над Великобританией сгущались зловещие тучи грядущей войны. В воздухе висели призраки сильной бомбардировки, газовых атак или даже нацистской оккупации. Беспокоясь об общественных настроениях, британское правительство воскресило теневую организацию, впервые созданную в последний год Первой мировой войны для координации информационной политики внутри страны и за рубежом – Министерство информации. Предвосхищая оруэлловские образы Министерств правды и мира, новое Министерство информации должно было отвечать за пропаганду и цензуру во время войны.

В августе 1939 года Министерство разработало три плаката. Увенчанный короной Тюдоров, первый из них гласил: «Свобода в опасности, защищай ее всеми силами». Второй – «Твоя отвага, твоя бодрость, твоя решимость принесут нам победу». К концу августа были напечатаны сотни тысяч копий этих двух плакатов – в случае начала войны их можно было сразу пустить в дело. В первые месяцы войны их активно распространяли среди британской общественности, которая в основном ощущала равнодушие или раздражение из-за высокомерных поучений.

Третий плакат, напечатанный в то же время, был отложен на время – его собирались использовать в случае ожидавшихся жестоких и потенциально деморализующих массовых авианалетов и бомбардировок. Но к тому времени, когда нацисты начали блицкриг – в сентябре 1940 года, более чем через год после начала войны, – из-за нехватки бумаги и очевидного пафосного высокомерия первых двух плакатов всю наглядную агитацию отправили в переработку. Третий плакат за пределами Министерства информации не видел почти никто.