— Это вы, леди Эвелина? Я в постели. Со мной все в порядке, только я очень слаб. Прошу вас, не надо…

Но она уже повернула ключ и распахнула дверь. В комнате ничего не изменилось со времени ее последнего посещения: шторы задернуты, единственным источником света была тусклая лампа на дальней стене. Куэйл, уцепившись руками за край простыни, метался на подушках, дрожа под кучей одеял. Но Эвелина чувствовала, что полузакрытые глаза его зорко следят за каждым ее движением.

— Вы чрезвычайно добры, леди Эвелина. Но я, кажется, слышу музыку?

Эвелина повернулась к двери, которую умышленно оставила слегка приоткрытой.

— Да.

— В таком случае вы должны поспешить туда. Вы можете потребоваться миссис Вандервурт. А я постараюсь снова заснуть.

— Да, — промямлила она. Черт побери, надо было раньше получше продумать разговор с мистером Куэйлом, придумать что-нибудь на ходу почему-то не получалось словно мыслительный механизм покрылся ржавчиной. Снизу донеслись первые мощные звуки «Звездного знамени». Кажется, время замедлило ход и ползло теперь со скоростью улитки.

«Он может убить меня», — мелькнула мысль. Но ноги уже понесли ее к кровати. Она заметила, как округлились от изумления глаза Куэйла, пробормотала что-то нечленораздельное и, наклонившись, приложила пальцы к его щеке, как обычно делает медицинская сестра, проверяя на ощупь температуру больного.

Лицо у него оказалось холодным и скользким от грима. Она резко выпрямилась и, не поворачиваясь к нему спиной, пошла к двери, заорав так громко, что голос перекрыл музыку:

— Пауэлл! Это он, Куэйл! Это Куэйл!

Все произошло так быстро, что Куэйл на мгновение замер, не понимая, как могла она за какие-то несколько мгновений распознать, что на его лицо наложен грим, вычислить, кто он такой, и позвать на помощь.

Но у него не было времени размышлять над скоростью развития событий. Ему надо было спасать свою шкуру. Сбросив с себя оцепенение, Куэйл вскочил с кровати и бросился за Эвелиной, которая успела выбежать в коридор, с тем чтобы заставить ее замолчать. Но по коридору к нему уже бежал Джастин Пауэлл, фалды незастегнутого фрака которого развевались за его спиной.

У Куэйла не осталось времени. Он не успел ни выкрасть машину, ни одеться, ни даже взять свою записную книжку и бумажник. Ему осталось лишь схватить за плечи маленькую черноволосую женщину и с силой швырнуть ее в сторону Джастина Пауэлла. Он даже не остановился, чтобы взглянуть на последствия содеянного, а лишь услышал, как кто-то выругался и охнул, когда тела налетели друг на друга. Отлично!

Злость и отчаяние подгоняли его, когда он мчался по коридорам, направляясь в главную часть дома к парадному входу. За спиной он слышал тяжелые шаги преследующего его Пауэлла. Его поймали. Разоблачили. Одного прикосновения руки женщины оказалось достаточно, чтобы пошли насмарку долгие годы старательной — и весьма прибыльной — работы.

Но он с каким-то жестоким удовлетворением думал о том, что если уж его разоблачили, то и он в долгу не остался. Участие Пауэлла они давно подозревали, но никто не мог предвидеть участия в операции некой Уайт. Они, конечно, знали, что существует еще один тайный агент из среды английской аристократии, из-за которого частенько срывались их четко разработанные планы. Ну что ж, пусть Даже он потерпел неудачу с кражей «дьявольской машины», но зато он разоблачил ее!

Да, ему придется теперь выйти из игры, но зато благодаря ему леди Эвелина Уайт тоже станет бесполезна для замышляемых Англией секретных операций. Вот так-то. Правда, при условии, что он останется в живых, чтобы написать отчет.

Куэйл уже видел впереди дверь парадного входа. Он Мчался к ней, на бегу срывая с себя ночную рубаху, натянутую поверх одежды. Его ноги только в одних носках скользили на натертых до блеска полах.

Осталось преодолеть футов десять. А там он найдет какой-нибудь экипаж или лошадь… Он уже потянулся к дверной ручке, но дверь распахнулась, пропуская группу оживленно болтающих и смеющихся гостей, которые немного опоздали к началу банкета.

Трудно поверить, что ему так не везло! Он остановился, оглянулся и выругался. Потом бросился назад по коридору, миновав поворот к спальням как раз в тот момент, когда появился Пауэлл, за которым, не отставая ни на шаг, мчалась Уайт.

В монастыре оставалось единственное место, где мог спрятаться человек, не желающий, чтобы его поймали.

Куэйл направился прямиком туда, где происходил свадебный банкет.

— Он побежал не в ту сторону! — крикнула Эвелина и, подхватив тяжелые юбки, бросилась за Куэйлом. Она промчалась мимо Джастина, который исключительно для того, чтобы придать правдоподобие схватке, побежал за ними следом. В плане не предусматривалось схватить Куэйла, предполагалось лишь заставить его поверить, что его хотят схватить. Тогда, едва избежав поимки, Куэйл скажет свои начальникам, что он установил личность до сих пор остававшегося неизвестным главного шпиона — Эвелины Kaмингс-Уайт. В таком случае настоящий главный шпион, кем бы он ни был, сможет без проблем сохранить свое инкогнито.

И теперь, поскольку каждый, очевидно, знал, кем является другой, и, следовательно, эффективность каждого как шпиона таким образом нейтрализовалась, все останутся целы и невредимы. Эвелине как разоблаченному «шпиону» придется устраниться от дел, Джастин все равно решил уйти в отставку, то же самое сделает и Куэйл. Все хорошо, что хорошо кончается.

Джастин вдруг понял, что, пока он предавался размышлениям, его совенок преследовал улепетывающего шпиона с таким упорством, словно за ней гнались все фурии ада.

В коридорах эхом отдавался ее крик: «Только не на моей свадьбе!» Расстояние между ней и секретарем все сокращалось, и если Джастин ее каким-то образом не остановит, она может и впрямь схватить Куэйла. А тогда могла случиться катастрофа.

Джастин, вновь присоединившись к погоне, вбежал в большой зал в тот момент, когда Куэйл мчался к застекленной двери, ведущей во внутренний дворик, переворачивая оказавшиеся на его пути столы и стулья, сметая на пол фарфор, хрусталь и серебро. Гости вскакивали на ноги, в ужасе шарахались в стороны от какого-то сумасшедшего.

Эвелина влетела в большой зал следом за Куэйлом и на мгновение остановилась на пороге. Пряди черных волос выбившись из прически, падали ей на лицо, огромные глаза округлились в ужасе, когда она увидела разрушения: вдребезги разбитый хрусталь, перевернутые столы, шедевры кулинарии, превращенные в месиво, винные лужи на полу и До смерти перепуганных гостей. Она перевела взгляд на Куэйла и взвыла: «Сукин сын! ты погубил мой банкет!

Подобрав одной рукой юбки, она другой схватила со стола серебряный нож для масла и, снова бросившись за Куэйлом, сбивая по дороге горшки с цветами и папоротниками и натыкаясь на перевернутые стулья, выбежала следом за ним во внутренний дворик с его прудом, мостиком и искусственной горной долиной.