Как во Вьетнаме, Фрэнк ждал других огней, которые разорвут темноту – всплеск выстрелов из засады, – но быстро сообразил, что он и Майк между домом и животными, а Мак ни за что не рискнет случайным убийством своих любимцев.

Бассейн мерцал прохладной голубизной. Он был освещен, но ни в нем, ни рядом никого не было – во всяком случае, ни Фрэнк, ни Майк никого не заметили. Все в доме, думал Фрэнк, или на крыше, поджидают, когда мы приблизимся настолько, что они не смогут промахнуться.

В любое мгновение ночное небо могло взорваться огнями, как Четвертого июля.

Фрэнк обошел бассейн, после чего скользнул в патио, растянулся на земле и помахал Майку, чтобы тот последовал его примеру. Потом через оптический прицел он осмотрел крышу, но никого не увидел, однако это вовсе не значило, что стрелков там не было. Возможно, они лежали плашмя за мансардными окнами или прятались за трубами.

Позади дома было примерно пятьдесят футов открытого пространства.

– Прикрой меня, – шепнул Фрэнк, когда Майк встал рядом.

Пригнувшись пониже, Фрэнк бросился к дому и, добежав, прижался к стене. Вытащив из кармана одну гранату, он подцепил пальцем чеку, приготовился закинуть гранату на крышу и опять помахал Майку.

Майк поднялся и побежал к дому, и они пару секунд постояли у стены, приводя в порядок дыхание.

Стеклянная дверь оказалась запертой. Прикладом винтовки Фрэнк разбил стекло, нашел замок – и вход открыт. Майк шел следом, держа ружье у щеки и оглядывая комнату.

Никого и ничего.

Фрэнк перебежками приблизился к другой комнате, и таким образом они обошли дом.

Мака нашли в тренажерном зале.

Без рубашки и без носков, в одних черных штанах, он медленно и ритмично наносил удары по тяжелому мешку. Каждый раз тот взлетал под потолок, и эхо громко повторяло звук удара в пустой комнате.

Негромко играл джаз.

На полу, на особой подставке, горела благовонная палочка.

Фрэнк остановился в двадцати футах от Мака, держа его на прицеле. Человек такого роста и таких атлетических возможностей, как Мак, мог в полтора прыжка одолеть разделявшее их расстояние и нанести смертельный удар.

Мак повернул голову, чтобы посмотреть, кто пришел, но наносить удары по мешку не перестал.

– Специально для вас я оставил парадную дверь открытой, – сказал он. – А вы почему-то предпочли другой путь, растревожили моих зверей, разбили стекло.

– Они забили парнишку до смерти, – отозвался Фрэнк.

Мак кивнул и нанес еще один удар. Он двигался плавно и как будто не прилагал усилий, однако мешок подлетел до потолка и со стуком вернулся на место.

– Я слышал, – сказал он. – Не моя вина. Я этого не одобрил.

– Фрэнк, давай, черт побери, просто застрелим его!

– Я не выставил защиту в знак моего искреннего раскаяния. Если хотите убить меня, убивайте. Я в мире с собой.

Он перестал бить по мешку.

Фрэнк отступил на два шага, но винтовку не опустил. Тем временем Мак встал на колени, потом сел на пятки, глубоко вдохнул благовоние, закрыл глаза и положил руки на колени ладонями вверх.

– Какого черта? – не выдержал Майк.

Фрэнк покачал головой.

Ни тот, ни другой не выстрелили.

Время тянулось долго. Наконец Мак открыл глаза, огляделся как будто удивленно и сказал:

– Давайте всё обсудим. Вы должны знать, что у вас неверная информация. Мистер Портер решил действовать сам по себе. Он сказал, если быть точным: «Мне надоело работать на зазнавшуюся обезьяну». Обезьяна – это я. Что касается нашего дела, то я хочу получить пятьдесят процентов акций клуба «Мустанг». И если вы хотите, чтобы я убил Пэта Портера, я убью его.

– Об этом мы уже позаботились, – проговорил Фрэнк.

Мак встал и улыбнулся.

– Так я и думал.

Некоторое время все было хорошо.

Несколько недель они провели в Мексике, пока полицейские и газетчики, как стервятники, терзали стриптиз-клубы. Было все, чего только могли желать зрители от одиннадцатичасовых новостей, и даже больше – секс, жестокость, гангстеры и опять секс. Стриптизерши с нескрываемым удовольствием давали интервью, а одна даже устроила пресс-конференцию.

Потом случился какой-то другой кошмар, и пресса занялась им.

Полицейские же проявили больше терпения.

Четыре убийства за одну ночь, явно связанные между собой, наделали много шума в убойных отделах, понаехали федералы, и началась возня. Подозрение в убийстве Джорджи Ознеженского пало на Майка Риццо, но поскольку Майк, в кои-то веки, на сей раз был чист как стеклышко, его оставили в покое.

Мирна держала рот на замке, и Майк подыскал ей работу в клубе «Тампа». Стриптизерша, у которой был дружок-наркоман, исчезла из города, и через несколько лет до Фрэнка дошел слух, что она умерла от передозировки в Ист-Сент-Луисе.

Что касается убийства трех англичан в клубе «Белый олень», занявшего полторы минуты, то посетители не смогли описать стрелявшего, да и проследить историю оружия оказалось невозможно. Посему полицейские Сан-Диего и федералы пришли к выводу, что это лондонские разборки, и дело спустили на тормозах.

Итак, Фрэнк и Майк отлично отдохнули в Энсенеде, после чего вернулись к сладкой жизни, так как стали партнерами Биг Мака Макмануса.

Все, к чему прикасался Мак, обращалось в золото.

Он был как тот царь, великий император волшебной страны, где молоку, меду, женщинам и деньгам не знали счета.

Однако Фрэнк остался в стороне. Он не вошел в долю в клубе «Мустанг», хотя Майк ему это предлагал, потому что всюду шныряли федералы. Он продолжал работать в лимузинном бизнесе, потихоньку вкладывал деньги в рыбный бизнес и откладывал кое-что на общеизвестный черный день. Иногда он приходил на воскресные приемы, чтобы поесть вкусненького.

– Ты едешь к шлюхам, – говорила Пэтти.

– Нет.

Это был надоевший спор.

– Воскресенья ты должен проводить со своей семьей.

– Ты права. Поедем со мной.

– Вот еще. Ты хочешь вместе с женой и дочерью отправиться на оргию.

Отчасти она была права, и Фрэнк не мог это не признать. Хотя сам он никогда не принимал участия в сексуальных эскападах. Как правило, они с Маком уходили в спортивный зал и там тренировались. Мак учил его искусству боя, учил его двигаться, и это спасло ему жизнь на яхте почти двадцатью годами позже.

Они много работали – пинали и били мешок, боролись друг с другом, пытаясь отыскать слабое место у противника. Потом пили фруктовый сок и разговаривали о жизни, бизнесе, музыке, философии. Мак научил Фрэнка слушать джаз, а Фрэнк приучил Мака к опере.