– Коли так, то мне ее и возвращать, – сделал вывод Битали. – Пусть лучше потом придет и за ручку подержит, успокоит.

– Профессор Бронте наверняка ее уговаривать начнет, – добавил недоморф. – Он же не знает, что это бесполезно. Лилиан вроде и наивная, но упряма, как Ганнибаловы столбы. К тому же, пока она в глубине, а ты на берегу, особо не поболтаешь.

– Как знаете. – Генриетта выломала хлебный мякиш, скатала, кинула в рот: – А вы что, без меня собирались ее искать?

– Втроем хотели, – признались молодые люди, и недоморф уточнил: – Цивик будет глаза смертным отводить, я – искать, а Битали – ловить. Зачем нам толпа на озере? Лед тонкий, недолго и провалиться.

– Я с вами, – отрезала тощая девица. – Вы к ней относитесь как к полену. Слова доброго не услышит.

До ужина друзья терпеливо выжидали, когда вызванный на озеро Де Леври – северный дух холода хорошенько проморозит воду. А затем, надев по двое штанов и свитера под куртки, нырнули в подземный ход.

Остановка возле шоссе оказалась пустой, равно как по берегам озера не видно было никого из смертных. Похоже, они благоразумно вняли «штормовому предупреждению» и остались сидеть по домам. И, пожалуй, правильно сделали. Несущий крупку ветер обжигал молодым магам щеки и руки, забирался под одежду, норовил хлестнуть по глазам. Здесь, на открытом месте, вязаная шапочка Генриетты, пушистые рукавицы и рейтузы с начесом, проглядывающие из-под суконной юбки, смешными уже не казались.

Друзья спустились на берег, Битали вышел на лед. Тот предательски затрещал и слегка прогнулся.

– Первородные демоны… – прошипел Кро себе под нос и предупредил остальных: – Ближе десяти шагов друг к другу не подходить! Не то самих в воде ловить придется… Идем медленно, смотрим под ноги, зовем и слушаем… Лилиан!

На его призыв никто не отозвался. Да Битали на это особо и не рассчитывал. Куда больше он полагался на острый звериный слух своего соседа.

Молодые люди редкой цепью шли через озеро по качающемуся и трещащему льду. Раз в несколько минут замирали, чатия Сенусерт становился на колени, опускал ухо ко льду и вскидывал руку…

– Лилиан! – кричал Битали.

– Лилиан! – чуть позже звал Цивик.

– Лилиан, отзовись! – добавляла Генриетта.

Надодух отрицательно качал головой, поднимался – и все четверо осторожно продвигались дальше.

– Может, мы не там ищем? – не выдержала девушка, когда на озеро опустился ночной полумрак, лишь слегка развеиваемый светом звезд и яркого полумесяца над горизонтом.

– Что я, Лилиан не знаю? – отозвался Битали. – Эта красавица обожает лабиринты из водорослей создавать, аллеи и беседки строить. На мелководье она где-то, среди подводных зарослей.

Внезапно недоморф вскинул руку, медленно привстал на колени, оперся на ладони, лег. Махнул.

– Лилиан, отзовись! – в этот раз первой позвала Генриетта. – Мы без тебя скучаем.

Надодух резко вытянул руку, указывая пальцем на место в полусотне шагов перед Битали, и тот резко вскинул палочку:

– Тхар-р-ри! Тхари, тхари, тхари! – Несколько заклинаний подряд пробили тонкую корку и превратили все, что находилось на глубине, в одну огромную ледяную глыбу.

Недоморф пробежался, упал на живот, заскользил по льду, шаря по нему ладонями, вскинул палочку:

– Альба!

Возле его головы вспыхнул огонек. Надодух еще раз торопливо потер поверхность озера, вгляделся и удовлетворенно кивнул:

– Попалась!

К нему сбежались остальные друзья, попадали на колени, всматриваясь в глубину. И правда – там, на расстоянии вытянутой руки, парила белая девушка с распущенными, разошедшимися в стороны волосами, в раздувшемся, словно от ветра, платье и вьющейся через плечи лианой элодеи.

– Что теперь? – спросила Битали Генриетта.

– Отойдите! – потребовал потомок Темного Лорда и вскинул палочку: – Мартилло!

Дробящее заклинание удар за ударом превращало лед в крошку, сдуваемую потом короткими «вэками», и пробивало вокруг попавшейся прогульщицы глубокую узкую канаву. Добравшись до самого дна, Кро перебил одним махом перемычку под ногами Лилиан, выдохнул:

– Леви! – И желто-зеленая глыба плавно воспарила на высоту человеческого роста.

– Расходитесь, расходитесь! – забеспокоился Надодух. – Это здесь лед до дна, а дальше только пленка. Не хватает теперь самим ухнуться.

Однако обошлось – друзья благополучно сопроводили глыбу с девушкой до берега, поднялись наверх.

– Так-так-так… – внезапно услышали они знакомый голос. – Только без глупостей, мсье Цивик, я всех вас уже видел…

Воздух задрожал, и из него вышел профессор Артур Бронте, в привычной малиновой мантии и с высоким посохом в руке.

– Вы здесь? Откуда?! – выдохнули молодые люди.

– Разве я не предупреждал вас, мсье Кро, что всегда знаю обо всем, происходящем в моей школе? – сурово вопросил директор, прошел мимо учеников к парящей глыбе, заглянул в нее, после чего решительно стукнул посохом о землю. Послышался гул, в небо ударила тонкая и яркая огненная игла, и почти сразу Лилиан исчезла.

– Что вы сделали, профессор? – кинулись к нему Генриетта и Надодух.

– Разве вы еще не изучали заклинания «итребейс»? – удивился директор. – С его помощью можно переместить к себе предметы, если точно известно, где они находятся. Профессор Омар ибн Аби Рабиа видит из замка луч и знает, откуда и когда следует забирать посылку. Подойдите ближе. Еще, еще, вплотную.

Артур Бронте с силой ударил посохом в землю, а уже через мгновение Битали ощутил легкую тошноту, посасывание в животе, в глазах помутилось… И он оказался в шатре одной из башен. В отличие от башни с реликвиями Темного Лорда, в этой имелись окна, через которые было видно и далекое озеро, и кустарник, и лес, и сад…

– Все здесь? – придирчиво осмотрел юных магов профессор ибн Рабиа. – Слава небесам, обошлось!

У Битали снова рвануло куда-то в сторону желудок, к горлу подкатила тошнота, в глазах помутилось – и очнулся он сидящим на скамейке в сумрачном подвале, на грубо тесанной скамье, бок о бок с друзьями.

– Эк вы окоченели, лишенушки! – поцокал языком, качая головой, Эшнун Ниназович: одетый в белый халат пузатенький бородач с седыми лохмами и большими розовыми ладонями. Лекарь вскинул палец и резко взмахнул им, словно волшебной палочкой: – Тряпье мерзлое долой, ноги в таз, питие внутрь, одеяло на плечи.

Генриетта жалобно взвизгнула, внезапно ощутив себя голой, попыталась закрыться. Битали же и понять не успел, как его одежда сменилась колючей войлочной кошмой на плечах. Под ногами возникло длинное деревянное корыто, дышащее паром, пахнущее перцем и горчицей.

Ученики, уронив жалобные слезы, смиренно опустили ноги в кипяток.