— Вы старомодны, док, и не умеете обращаться с настоящей леди. Интересно, у вас есть женщина в полном смысле этого слова? — И, уже обращаясь ко мне, она тихо добавила: — Док одинок! Без сомнения. Ты же такого хотела — смотри, какие у него красивые пальцы… то, чего тебе не хватало в Мечте!

— Но… — замялся Глеб Викторович.

— Никаких «но», и не нужно делать мне замечаний. Ева — самая большая любовь моей жизни. А вы не можете рассуждать о любви. Вы не любите, и поэтому у вас нет такого права!

На ней появилась шляпа, вуаль начала расти и напоминала теперь длинный шлейф. Развернувшись, Марго пошла на меня, закрывая собой проем окна. Я отчетливо видела каждую клеточку ее шлейфа. Мушки на нем оказались живыми. Они ползали по сотам прозрачной ткани огромными черными жуками. На тулье расцвели целые клумбы цветов, кажется, это были ранункулусы и анемоны. Повеяло сладким запахом лаванды и шалфея. Глаза мои начали слипаться, и поделать с этим ничего было нельзя. Ее голос давил на меня вместе с потолком, в нем появились басистые нотки. Стало жутко, но бояться не было сил.

— Сейчас я назову числа в обратном порядке, и ты откроешь глаза, Ева. Ты веришь мне. Пять, четыре, три…

Андрей вернулся в свой кабинет и, положив жесткий диск на стол, устало опустился в кресло. Он еще раз набрал номер Евы, но она был вне сети. Бред какой-то…

Поймав вопросительный взгляд Андрея, Данте ловко приклеил к террабайтнику оранжевый стикер и снова погрузился в компьютер.

— Марк, ты можешь позаботиться об этом? — Андрей кивнул на диск.

— Банковская ячейка, — посоветовал Марк, собрал шнуры и, сложив их в сумку, спрятал диск в портфель.

— А может, лучше в космос отправить? Я могу договориться. Моя соседка в их конторе моет полы, — с серьезным видом проговорил Данте.

— Все шутишь? — Андрей покачал головой.

— Я всегда шучу, когда мне страшно. В наше время и за бутылку могут грохнуть. А тут… — Парень неодобрительно покачал головой. — Весело, конечно, но я предпочитаю разрабатывать план со всеми известными. Правда, ты друг Марка, и меня это успокаивает. Имей в виду, я не в восторге от того, что из-за денег убивают людей. Возможно, у тебя на это веские причины и я не все знаю. В любом случае, это на твоей совести.

— Если ты такой совестливый, тогда почему не найдешь себе другое занятие?

— Не могу. Я за Марка в ответе. Он же без меня, как дитя неразумное.

— Марк, я пойду осмотрюсь, а ты пока успокой его, — Андрей указал на Данте, — а то у него, не дай бог, истерика случится.

@

Андрей со Стасом вышли. Несколько припаркованных автомобилей, все знакомые, парочка целующихся школьников в сквере напротив, два бездомных лохматых пса и дымящийся окурок возле урны.

— Кажись, чисто, — пробормотал Стас.

— Поговори еще раз с охраной, пусть держат язык за зубами. — Андрей махнул Марку, стоящему у окна. — Мы сейчас ко мне, потом посажу ребят на самолет и заеду… или не заеду. Короче, гляди тут по сторонам. Если что, звони. Коробку с железом отнесешь в котельную и лично засунешь в топку. Вроде все.

— А разве Александр Иванович не выйдет нас проводить? — засмеялся Данте, появившись на улице.

— Иди уже… — Марк подтолкнул парня в сторону машины.

— Слышишь, гений! — окликнул Данте Стас. — В следующий раз приедешь, с меня культурная программа.

— Заметано. — Парень улыбнулся, подняв вверх два пальца. — Поставим на уши вашу деревню.

@

Марк дремал на переднем сиденье. Встречная машина посигналила им фарами и остановилась, оглушив народным рэпом. Из окна высунулась бритая башка.

— Привет, Динамо. — Андрей протянул мужику руку. — Сто лет тебя не видел. Думал, опять посадили.

— Здорово, Андрюха! Не дождутся. — Мужик явно был рад встрече. — С тещей земельку в аренду взял. Я с гоп стопом завязал, типа, честный феодал. Йо!!! — заржал мужик. — Слушай, Летов, у вас грузовик тентовый есть?

— Есть. Тебе для чего конкретно?

— Да барахло тещино на фазенду перевезти.

Сзади подкатил еще один автомобиль и нетерпеливо посигналил.

— В задницу себе подуди! — лениво бросил бритый. — Ну, так как?

— Тебе когда нужно? — уточнил Андрей.

— Да прямо сейчас.

— К офису подскочи, скажи охраннику, чтобы Стаса позвал. Он сделает.

— С меня пузырь.

Андрей кивнул, и они поехали дальше.

— Что это было? — рассмеялся Марк.

— Это у нас такие пробки. Интересно, да?

— Офигеть, я почти влюбился в этот персонаж. По нему рыдает столичный шоу-бизнес.

— Не… — Андрей подмигнул в зеркальце заднего вида. — Он не из этих.

@

Они свернули на узкую улицу. Впереди лошадь катила телегу. Вожжи держал крепкий мужичок с вызывающе торчащим из-под заломленного козырька чубом, в синих штанах с лампасами, заправленных в отполированные сапоги. Данте присвистнул и начал снимать казачка на телефон.

— Вот так и живем не торопясь, — протиснувшись между телегой и бордюром, сказал Андрей и объехал телегу.

— Да уж, — улыбнулся Марк, — корейское авто с невоспитанным плейбоем внутри и этот румяный набор генов вполне могли бы стать инсталляцией на какой-нибудь столичной выставке. «Пересечение параллельных миров», например. А что, актуальная тема.

— Ну да, — погрустнел Андрей. — Глядя на эту инсталляцию, столичные дамочки будут писать в трусики от восторга.

— Выберут-то все равно Рублевку. А у вас супермаркеты есть? — встрял Данте.

— Нет, только сельпо.

@

У дома в накинутом поверх халата расписном павловском платке стояла Надежда Васильевна. Рядом стирал с коленок грязь пятиклассник Матвей. Чуть поодаль валялся велосипед со слетевшей цепью.

— Как дела, Матвей? — Андрей разворошил непослушные вихры мальца. — Здравствуйте, теть Надь.

— Глянь, этот раздолбай новый велик сломал.

— Мать теперь уроет, — заныл мальчишка.

— Сам-то цел? — Андрей поставил пакеты на лавочку и подмигнул своим гостям. — Давай посмотрим, что можно сделать. — Он подошел к велику и подергал за цепь. — Ёшкин кот… У меня когда-то был «Орленок» Нормальный отечественный агрегат. А сейчас… — Он махнул рукой.

— Вижу, без меня вам не разобраться, — закатал рукава Данте. — Инструменты есть?

— А ты чё, починить можешь? — удивился Матвей.

— В багажнике возьми. — Андрей протянул ключи.

— А вы, дяденьки, идите колбаску нарежьте, — подмигнув мальчишке, распорядился Данте.