– Да, я понимаю. – Она передернулась. – Убийца знает ваши самые сокровенные тайны. Как будто он и впрямь привидение, которое умеет проходить сквозь стены.

– Он пытается силой убрать меня с дороги, потому что я мешаю ему подобраться к вам, – сказал Артемис. – Видимо, он уже догадался, что «ключ» у вас.

Латимер был опытным кучером, а Закари прекрасно ориентировался в самых злачных районах города, так что доехали они быстро. Артемис велел Латимеру остановить карету в двух кварталах от запертых ворот южного входа в парк.

– Почему мы остановились именно здесь? – спросила Мэделин.

– Это чтобы исключить разные случайности. – Он открыл дверцу кареты и спрыгнул на землю. – Слушайте внимательно, друзья мои. Латимер, ты с Мэделин останешься в карете. Найдите такое укромное место, откуда можно незаметно наблюдать за южными воротами.

Мэделин высунула голову из окна:

– Почему мы должны оставаться здесь?

– Потому что если мы с Закари не успеем предотвратить убийство Глентхорпа, то вполне вероятно, что злодей пронесет труп в «Павильоны мечты» через эти ворота.

– Ясно. – Мэделин порылась в своей сумочке и достала пистолет. – Мы с Латимером должны задержать злодея, если он ускользнет от вас с Закари.

– Нет, вы не должны его задерживать. – Артемис шагнул к окну кареты. – Слушайте меня очень внимательно, мэм. Вы с Латимером проследите, в какую сторону парка он пойдет, но никаких попыток приблизиться к нему не предпринимайте. Это ясно?

– Но, Артемис…

– Этот человек смертельно опасен, Мэделин. Вам нельзя рисковать жизнью – своей и Латимера. Просто следите за его передвижениями, и больше ничего.

– А что будете делать вы с Закари?

– Мы попытаемся поймать негодяя, прежде чем он окажет мне еще одну медвежью услугу. – Он взглянул на Закари:

– Ты готов?

– Да, сэр. – Голос Закари звенел от нетерпения. Он спрыгнул с козел.

Мэделин опять высунулась из кареты:

– Артемис, пообещайте мне, что вы с Закари будете очень осторожны.

– Обещаю.

Отвернувшись, он слабо улыбнулся. Никто из них не вспоминал о ее пылком признании в любви, прозвучавшем вчера ночью. Она явно пыталась сделать вид, будто ничего не случилось, и это пока его устраивало. Он понимал, что ей нужно время, чтобы привыкнуть к своей любви, ибо это открытие, несомненно, сильно ее потрясло. Она не догадывалась, как согрели ему сердце ее вчерашние слова.

Он махнул Закари.

– Идем.

Артемис зашагал по ближайшей улочке, которая вела в переулок Круктри. Закари быстро догнал его и теперь шел позади молчаливой тенью.

Пробивавшаяся сквозь туман луна и лампы, горевшие в случайных окнах, освещали им дорогу. Тут и там проститутки зажигали свои фонари и зазывали их с порогов.

Они без происшествий пересекли паутину узких улочек и оказались в кривом переулке.

– Вот и Круктри, сэр, – сказал Закари. – Раньше я частенько тут бывал. Почти все ребята знают это место, потому что у Рыжего Джека здесь неподалеку лавочка. Он хороший скупщик, но очень уж разборчивый: берет только самые лучшие вещи.

– Поверю тебе на слово. – Артемис оглядел пустынный переулок. – Я надеялся попасть сюда раньше, чем прибудет экипаж с объектом нашего наблюдения, но, похоже, мы опоздали. Экипажа не видно…

Его прервал грохот колес и топот копыт.

– Вот он, – прошептал Закари.

И действительно, из-за поворота показался наемный экипаж. Он ехал медленно, осторожно. Сквозь туман пробивался тусклый свет фонарей. Кучер щелкнул кнутом, пытаясь пустить свою лошадь рысью, но усталое животное не выказывало никакого энтузиазма.

– Быстрей, старушка! – прорычал извозчик. – Нам с тобой не стоит здесь задерживаться, тем более в такую ночь.

Артемис шагнул на дорогу, как будто собирался остановить экипаж.

– Одну минутку, сэр.

– В чем дело? – Вздрогнув, кучер натянул поводья и испуганно уставился на Артемиса. Увидев его дорогое пальто и начищенные сапоги, он немного расслабился. – Вы хотите, чтобы я вас подвез, сэр?

– Нет. Я хочу, чтобы вы мне кое-что рассказали, н как можно скорее. – Артемис бросил мужчине монетку. – Вы только что высадили пассажиров, так?

– Да, сэр. – Извозчик на лету поймал монетку и с профессиональной ловкостью сунул ее в карман. – Двоих парней. Один был так пьян, что еле держался на ногах. А второй дал мне щедрые чаевые.

– Где они вышли?

– Сразу за углом, напротив двенадцатого дома.

Артемис бросил извозчику еще одну монетку.

– Это вам за труды.

– Вы меня ничуть не затруднили, сэр. Хотите, подвезу?

– В другой раз.

Артемис отступил в тень. Кучер вздохнул и тряхнул поводьями. Экипаж с шумом покатил по улице.

– Может, еще успеем, – Артемис достал из кармана пальто пистолет, – но надо поторопиться.

– Да. – Закари проверил свой пистолет.

Артемис пошел впереди, держась самых темных участков. Он испытал прилив почти отеческой гордости, заметив, что Закари ступает почти так же бесшумно, как и он. Этот паренек быстро усваивал уроки ванза.

На миг он представил, как хорошо иметь собственного сына. Или своенравную дочку с мамиными глазами. С глазами Мэделин…

Он прогнал эти мысли прочь. Сейчас надо думать о насущном.

– Проклятие, зачем вы притащили меня в эту дыру, сэр?

Артемис застыл. Это Глентхорп! Ему ответил мужской голос. Он говорил очень тихо – слов было не разобрать, – но отчетливо слышалась раздраженная интонация.

Закари резко остановился и взглянул на Артемиса, ожидая его распоряжений. В тишине ночи прозвучали нетвердые шаги.

– Я не хочу туда идти, – заплетающимся языком проговорил Глентхорп. – Вы сказали, что мы едем в таверну. Но здесь нет ни огонька. Разве там не должно быть света?

Артемис поднял пистолет и, прижавшись спиной к каменной стене, выглянул из-за угла дома. В тусклом свете фонаря, который нес спутник Глентхорпа, он различил два темных мужских силуэта. Оба были в пальто и шляпах.

– Да, Глентхорп, – холодно сказал Артемис, – там непременно должен быть свет.

Человек с фонарем резко обернулся. С такого расстояния и при столь слабом освещении было трудно разглядеть его лицо, но Артемис заметил узкий контур, тонкие черты и блестящие глаза.

– Что такое? – Пытаясь удержать равновесие, Глентхорп схватил своего спутника за плечо. – Кто там?

И вдруг второй мужчина с поразительной быстротой бросил фонарь, оторвался от Глентхорпа и пустился бежать в дальний конец переулка.