Подписал характеристику капитан Швец, сотрудник германского отделения Разведуправления Красной Армии.

Через некоторое время был подготовлен проект представления Рудольфа Гернштадта к ордену Красного Знамени, в котором отмечалось:

Р. Гернштадт в течение 10 лет честно и бесплатно работал против Германии как нелегальный резидент. За это время Гернштадт завербовал 8 ценных германских источников, которые работают в германских военных и дипломатических учреждениях в течение многих лет и за это время дали сотни ценных документов. Из завербованных источников 6 человек работают на Разведуправление Красной Армии и по сей день и дают ценные документы. Гернштадт подробно освещал подготовку войны Германии против Польши и за две недели до начала войны сообщил нам дату начала военных действий.

После прихода к власти Гитлера, как неариец, Гернштадт преследовался со стороны властей, был уволен с работы и находился в очень трудных условиях. Несмотря на это, он был всегда там, где указывал ему Центр, и точно в срок выполнял все наши задания.

При вербовке одного высокопоставленного германского чиновника и при добывании документов Гернштадт смело шел на риск и блестяще выполнил эти операции.

В настоящее время Гернштадт находится в Москве и в ближайшее время должен выехать на нелегальную работу для выполнения важных заданий командования.

Такую характеристику дали «Арбину» в Разведуправлении Красной Армии в конце 1940 года. Резидент «Кузьма», который в октябре 1930 года руководил вербовкой Рудольфа Гернштадта, докладывал в Центр:

За последнее время «Альберт», надеюсь, поймал для нас «крупную рыбу» на Польшу, а именно – специального корреспондента «Берлинер тагеблатт» Рудольфа Гернштадта. Он 15 ноября едет на месяц в отпуск и 15 декабря уезжает в Варшаву в качестве специального корреспондента той же газеты. Согласен активно для нас работать.

«Кузьма» верил, что из Рудольфа, которому он дал псевдоним «Рита», получится профессиональный разведчик. «Кузьма» оказался прав. Центр трижды изменял псевдонимы Р. Гернштадта. «Арбин» – его последний оперативный псевдоним, который нравился самому разведчику.

После обстоятельных бесед с руководством Разведывательного управления Рудольф Гернштадт согласился подготовить несколько подробных справок об экономическом положении и внешней политике Германии. Написанные им обзоры получили высокую оценку.

В европейском отделе Разведуправления появился прекрасный консультант по Германии.

Гернштадт оказывал сотрудникам управления помощь не только в решении информационных вопросов. Он с большим удовольствием занимался оперативной работой. В его обязанности входила подготовка указаний для работы «Альты» и «Арийца», он помог сотрудникам Разведуправления восстановить связь с источником «ХВЦ», когда тот прибыл в Москву в составе германской торговой делегации. Он писал письма в Берлин «Арийцу», Курту и Маргарите Велкиш. Он писал письма Ильзе Штёбе, которые ей передавал капитан Николай Зайцев.

Читая письма «Альты», «Арбин» понимал, что Ильзе жила в мире, полном опасностей. Рудольф знал, что пока в Германии существует фашистский режим с его антиеврейскими законами, ему никогда не вернуться в ту страну, где он родился и вырос.

Первое время он надеялся, что Ильзе удастся получить должность корреспондента бреславской газеты в Бухаресте и таким образом вырваться из Берлина. Поэтому он согласился с предложением представителя военной разведки пройти специальную подготовку и выехать в командировку в Румынию.

Учился Гернштадт увлеченно и с большим интересом, одновременно выполняя обязанности консультанта военной разведки по Германии. Рудольф был человеком с необычным характером, быстрым и светлым умом, в котором рождалось множество различных планов по улучшению работы военной разведки в Германии. Они легли в основу личных докладов Гернштадта начальнику военной разведки.

Время шло. Поездка в Румынию не получилась. Встреча с Ильзе Штёбе откладывалась на неопределенное время или навсегда. В 1940 году Рудольф Гернштадт эти слова не произносил, но в глубине души он начинал понимать, что решение, которое они с Ильзе Штёбе приняли в Бреслау много лет тому назад – посвятить свою жизнь борьбе против фашизма и не создавать традиционную семью, было правильным. Когда же Штёбе и Гернштадт занялись серьезной разведывательной работой, они поняли, что создать счастливую семью им вряд ли в ближайшие годы удастся, но выбор был сделан. Борьба с фашизмом заняла первое место, а личная жизнь оказалась на втором плане...

Задание начальника разведки

В один из вечеров поздней осени 1939 года сотрудники европейского отдела военной разведки Виктор Коновалов и Константин Леонтьев задержались в своем рабочем кабинете. День пролетел быстро. Сделано было много, но, как всегда, далеко не все.

Рабочий кабинет отдела находился на третьем этаже здания Разведуправления Красной Армии. За окном шумел Арбат, переполненный своими будничными заботами.

Офицеры решили перекусить. Коновалов позвонил в буфет и попросил принести в 321-й кабинет бутерброды и чай. Такое обслуживание офицеров – обычное дело. В Разведуправлении создавались максимально удобные условия для тех сотрудников, которые продолжали трудиться и после формального окончания рабочего дня.

Когда дверь в кабинет открылась, вместо сотрудницы буфета Нины вошел начальник Разведуправления генерал Иван Иосифович Проскуров. Коновалов и Леонтьев кратко доложили об обстановке в подчиненных им резидентурах. Выслушав офицеров, Проскуров неожиданно спросил:

– Кто из вас знает немецкий язык и может хорошо фотографировать документы? Срочно необходимо выполнить важную работу...

Военинженер 2-го ранга Константин Леонтьев был опытнее Коновалова. Он работал в Берлине, хорошо знал немецкий и профессионально владел техникой фотографирования документов. Леонтьев сказал, что готов выполнить любую задачу.

– Учтите, – подчеркнул Проскуров, обращаясь к Леонтьеву, – в вашем распоряжении будет всего полтора часа, затем документ должен быть возвращен источнику...

Леонтьев бывал в заграничных командировках, где приходилось фотографировать агентурные документы в различных условиях. Он быстро приготовил фотоаппарат и выехал на служебной автомашине по указанному адресу.

На служебной квартире Разведуправления Леонтьев получил от ожидавшего его разведчика материал для фотографирования. В квартире находился еще кто-то. Но кто это был, он не знал. Впрочем, это его и не должно было интересовать.

Документ был достаточно большим – несколько десятков страниц машинописного текста. Леонтьев понял, что документ, попавший ему в руки, является проектом договора, подготовленного в Берлине, о поставках советского сырья в Германию и о продаже СССР немецкого промышленного оборудования. Видимо, этот проект прошел согласование с германскими ответственными лицами, так как на нем сохранились пометки с максимальными ценами на советские товары, на которые берлинская торговая делегация, прибывшая в Москву, должна была ориентироваться.