Джесс очень захотелось поговорить со Стеф. Никто не мог успокаивать так, как подруга. Мобильный телефон Стеф не отвечал. Джесс вспомнила, что сегодня суббота, так что подруга, наверное, еще нежится в постели.

Тогда Джесс включила проигрыватель. Она решила, что ни за что не будет думать о папе и маме, вот не будет – и все. Лучше она будет думать о Йене. Он был ее кумиром, и Джесс даже выбрала песню, которую считала их песней.

Конечно, Йен не знал о существовании такой песни. Но под эту музыку Джесс могла представлять себе, как они танцуют, Йен обнимает ее, ее щека покоится на его плече, и они двигаются очень медленно.

Джесс села на постель, подтянула колени к груди и отдалась во власть музыки. Она закрыла глаза и стала мечтать. Вот они с Йеном сидят рядышком в каком-то мягком кресле, и Йен целует ее. Детали были расплывчатыми, потому что Джесс просто не могла представить себе, что это такое, когда тебя целует человек, которого ты любишь. Ведь это же не то же самое, что поцелуй с Джимми Линчем. Как-то они со Стеф играли в теннис, у них улетел мячик, а Джимми поймал его и сказал, что вернет только за поцелуй. У Джимми плохо пахло изо рта, и Джесс тогда не поняла, что хорошего люди находят в поцелуях. Но с Йеном все будет по-другому. Он наверняка умеет целоваться так, что это доставит удовольствие.

А как ей вести себя при этом? Что, если она сделает что-то не так? Это будет ужасно. Йен может подумать, что она просто глупый ребенок. И потом, куда при этом девать руки? Джесс уже думала об этом вчера вечером, лежа в постели. Она представляла себе, что подушка – это Йен, и пыталась понять, как все это делается. Если он обнимет ее, то ей, наверное, тоже надо будет обнять его?

Песня закончилась, и Джесс поставила ее снова. Она закрыла глаза и решила забыть обо всем плохом. Если очень постараться, то можно даже представить себе, как перед поцелуем Йен говорит, что любит ее и не может без нее жить. И тогда ей будет не до мыслей о родителях и их разводе.

Пасхальные каникулы подходили к концу, и обитатели дома Бартонов не общались ни с кем из посторонних. Джесс большую часть времени проводила в своей спальне и усиленно занималась.

В памятке, копии которой учителя раздали всем ученикам, готовящимся к экзаменам, говорилось, что вставать надо рано, а в половине девятого уже приступать к повторению материала. Кроме перерыва на обед – а Джесс предпочитала есть в своей комнате – в памятке предлагалось ежедневно устраивать еще два перерыва по пятнадцать минут. И Джесс устраивала такие перерывы, когда точно знала, что в кухне никого нет, а значит, она спокойно сможет приготовить кофе и отнести к себе в комнату. Кофе, правда, в памятке пить не рекомендовалось, но Джесс считала, что человек не может работать восемь часов без кофе. Хотя Джесс и уделяла все время занятиям, иногда она все же не могла отвлечься от мысли, что в их доме все плохо.

Том вообще не давал себе ни минуты отдыха. Он буквально оккупировал столовую, разложил на столе планы нового школьного спортзала, подолгу беседовал по телефону с инженерами и архитекторами. Эбби, уединившись в своем кабинете, пыталась найти новые идеи для шоу «Наводим порядок». Иногда она задумывалась: действительно ли строительство нового школьного спортзала требует столько работы или же Том просто придумывает себе занятия, чтобы только не общаться с ней?

Ледяная атмосфера сохранилась в доме и после каникул. Джесс усердно занималась, а Том по вечерам поздно приходил домой.

Единственным исключением, когда все трое попытались изобразить нормальную семью, был обед в обществе Стива, Салли, Делии и сестры Стива, Эйми.

Приближался шестидесятилетний юбилей Делии, и, несмотря на протесты свекрови, Салли настояла на том, чтобы отметить этот день как следует.

– Нас будет всего человек двадцать, – сказал Стив, когда позвонил Эбби, чтобы передать приглашение. – Салли очень ждет вас всех троих. Отмечать будем в отеле «Данмор», потому что Салли и слышать не хочет о том, чтобы Делия возилась у плиты в свой день рождения.

«А сама Салли уже ничего не сможет приготовить», – с грустью подумала Эбби.

Несмотря на то что на юбилее вино лилось рекой и все гости были очень доброжелательны, определенное напряжение все же чувствовалось. Мужественная, улыбающаяся Салли притягивала взгляды всех присутствующих, словно магнит.

– Господи, помоги им, – в который уже раз прошептала старая подруга Делии, сидевшая за столом рядом с Эбби. Она так часто повторяла эту фразу, что у Эбби появилось желание попросить ее заткнуться.

– Никогда нельзя терять надежду, – сказал еще один старый приятель Делии, тоже сидевший поблизости.

А Эбби не знала, кто из них прав: женщина, взывающая к Богу, или мужчина, верящий в чудо. Но сама она больше не верила в чудеса.

Наступила середина мая. До экзаменов оставалось две недели, и Джесс жила в ожидании катастрофы.

– Какой сумасшедший придумал устраивать экзамены в июне, когда такая хорошая погода и каждый нормальный человек уходит в летний отпуск? – обратилась Стеф к подруге.

Расстроенная, уставшая от переживаний Джесс не знала, что ей ответить. Она должна была еще так много повторить, а время неумолимо таяло. Ей пришлось даже отказаться от посещения в выходные приюта для животных. Занятия в школе превратились в настоящий кошмар, да и дома поджидал не меньший кошмар. Так можно было и свихнуться.

Люди по-разному справляются со стрессами. Стеф, которая сейчас встречалась с Заком – она познакомилась с этим парнем несколько месяцев назад на вечеринке у Мишель, – как-то отстранилась от лучшей подруги и теперь забрасывала сообщениями по мобильному телефону не Джесс, а своего парня. И еще Стеф начала покуривать, хотя Джесс считала, что это не стоит тех усилий, которые приходилось Стеф тратить на то, чтобы ее мать не учуяла запаха табака.

– Она тебя убьет, если узнает, – предупредила Джесс. Мать Стеф была довольно демократичной женщиной, но она была убеждена, что курение ведет к употреблению наркотиков, а она оторвала бы дочери голову, если бы узнала, что та принимает наркотики. – И кроме того, курение вызывает рак.

Но Стеф не волновали долговременные последствия курения.

– Фотомодели курят, – возразила она Джесс.

Джесс бросила на подругу сердитый взгляд:

– Ты говоришь сейчас, как Саффрон. Стройность и красота не спасут от рака.

– Знаешь, оставь эту тему для школьного диспута, – огрызнулась Стеф. – Обещаю, я брошу.

Для Джесс слово «рак» уже больше не являлось только предупреждением о вреде курения. После того как прошел первый месячный курс химиотерапии, Джесс навестила Салли у нее дома. Салли очень похудела, лицо было опухшим, исчезли волосы.

– Волосы стали выпадать, и мы решили их сбрить, – пояснила Салли и добавила веселым тоном: – А Дэнни и Джеку нравится моя новая прическа.