Карл потянул носом воздух, принюхиваясь, не пахнет ли в машине бензином. Затем позвонил на работу.

— Да! — коротко откликнулся Ассад. Никаких там «отдел „Q“» и «ассистент вице-комиссара полиции Хафез Ассад»! Одно только «да»!

— Когда отвечаешь по телефону, надо называть свое имя и отдел, — сказал Карл, также не представляясь.

— Здравствуй, Карл! Роза дала мне свой диктофон. Ну такой отличный! И она хочет сама поговорить с тобой.

— Роза? Она все-таки вышла сегодня на работу?

Послышался громкий голос и топот, отдававшийся гулким эхом, потом Роза взяла трубку.

— Я разыскала тебе сиделку из «Биспебьерга», — бросила она сухо.

— Это здорово.

Комментариев с ее стороны не последовало.

— Она работает сейчас в частной клинике в районе Арресё. — Далее Карлу сообщили адрес. — Когда я выяснила ее фамилию, ее оказалось нетрудно найти. К счастью, фамилия у нее редкая.

— И где же ты ее отыскала?

— Разумеется, в больнице «Биспебьерг»! Нарыла в шкафах со старыми архивами. Когда туда госпитализировали Кимми, сиделка работала в гинекологии. Я ей позвонила, и она сказала, что помнит, как это было. Она говорит, что это все запомнили, кто тогда там работал.

«Самая красивая больница в Дании», — утверждал вебсайт, отысканный Розой.

Глядя на белоснежные здания, Карл согласился с этим утверждением. Все здесь содержалось в идеальном порядке. Даже сейчас, в середине осени, зеленые лужайки были достойны Уимблдонского турнира. Удивительной красоты вид! Всего лишь несколько месяцев назад им наслаждалась монаршая чета.

Пожалуй, поспорить с таким великолепием может разве что замок Фреденсборг.[15]

Старшая сестра Ирмгард Дуфнер не вполне подходила к этому окружению. Она выплыла навстречу Карлу, как боевой корабль, приближающийся к берегу, и все встречные невольно сторонились, уступая ей дорогу. Стриженные под горшок прямые волосы, грузная поступь, от которой стонали полы.

— Господин Мёрк, I presume![16]— произнесла она с широкой улыбкой и так тряхнула ему руку, словно хотела вытрясти все содержимое карманов.

Память ее своей силой не уступала внушительной внешности — мечта любого полицейского.

В больнице «Биспебьерг» она работала старшей сестрой отделения, в котором лежала Кимми, и хотя пациентка исчезла не в ее дежурство, это событие было окружено такими необычными и трагическими обстоятельствами, что, по ее словам, его невозможно было забыть.

— Эта женщина поступила к нам со следами многочисленных побоев, мы думали, что она потеряет ребенка, однако она очень скоро пошла на поправку. Очень хотела сохранить ребенка. Через неделю мы уже готовы были ее выписать. Но однажды утром, — сестра поджала губы, — у меня в тот раз была вечерняя смена, у нее случился внезапный быстрый выкидыш. По словам доктора, создавалось впечатление, что она сама его вызвала. Во всяком случае, на животе у нее обнаружились большие синяки. Но в это трудно было поверить, ведь она так ждала этого ребенка. Однако в таких случаях никогда ничего не узнаешь наверняка. Когда женщина готовится стать матерью-одиночкой, тут намешано столько разных чувств, и не угадаешь, что ей взбредет в голову.

— Вы не помните, чем она предположительно могла воспользоваться?

— Кто-то говорил, что она могла взять в палате стул и бить себя по животу. Во всяком случае, ее нашли без сознания на полу, между ног у нее в луже крови лежал плод, а рядом валялся опрокинутый стул.

Карл представил себе эту картину. Печальное зрелище.

— И плод был уже настолько большой?

— А как же! На восемнадцатой неделе он уже похож на настоящего человечка, ростом сантиметров в пятнадцать.

— С руками и ногами?

— Все, как полагается. Легкие и глаза еще неразвиты, а все остальное уже есть.

— И плод лежал у нее между ног?

— Ребенок и плацента вышли, как при естественных родах.

— И с плацентой все было в порядке?

Сестра кивнула:

— Такие вещи не забываются. Запомнилось и то, что она украла плод. Мои коллеги оставили его накрытым простыней, пока занимались кровотечением. А когда после короткого перерыва вернулись, то оказалось, что пациентка и плод исчезли. Плацента же никуда не делась, и один из наших врачей смог определить, что она лопнула. Порвалась пополам.

— Это случилось, когда произошел выкидыш?

— Иногда так случается, но очень и очень редко. Возможно, виноваты были повреждения от ударов. Во всяком случае, если женщине не сделано выскабливание, это может иметь очень серьезные последствия.

— Опасность инфекции?

— Да. В прежние времена это считалось очень тяжелым осложнением.

— А если это не сделано?

— Тогда пациентка может умереть.

— Могу сообщить, что она не умерла. Она и сейчас жива. Хотя жизнь ее и не слишком благополучна, ведь она стала бездомной.

Сестра сложила мощные руки на коленях:

— Очень жаль ее. Женщины часто не могут оправиться после такого несчастья.

— То есть вы хотите сказать, что душевная травма от потери ребенка могла стать причиной того, что она выпала из общества?

— Ой, знаете, в такой ситуации может быть что угодно. С этим часто приходится сталкиваться. У человека развивается страшный комплекс вины, и с этим ничего нельзя поделать.

— Давайте попробуем собрать в единую картину все, что у нас есть по этому делу. Как вы на это смотрите? — Карл взглянул на Ассада и Розу. Видно было, что каждому не терпится о чем-то поведать, но пусть обождут. — Перед нами группа молодых парней. Все это сильные личности — в том смысле, что они всегда стоят на своем. И с ними одна девушка, которая, судя по всему, играет в их группе определяющую роль. Характер у нее заводной, она красива и затевает мимолетный роман с первым учеником класса Коре Бруно, который, как я полагаю, погиб не без помощи этой группы. Во всяком случае, один предмет из тайника Кимми Лассен указывает в этом направлении. В основе, может быть, лежала ревность, или это случилось во время драки, хотя также вполне возможно, что это был обыкновенный несчастный случай. Спрятанный в тайнике резиновый браслет может быть просто своего рода трофеем. Сам по себе он не доказывает виновность, хотя и наводит на подозрения. Группа по-прежнему держится вместе, даже после ухода Кимми из школы, и эти отношения прямым или косвенным образом приводят к убийству двоих, возможно, случайно подвернувшихся молодых людей в Рёрвиге. Бьярне Тёгерсен признался в обоих убийствах, но, возможно, он только взял на себя вину одного или нескольких человек из группы. Все указывает на то, что в связи с этим признанием ему была обещана значительная денежная сумма. Бьярне принадлежал к сравнительно небогатой семье, его отношения с Кимми закончились, так что, возможно, для него это было тогда неплохим выходом из создавшейся ситуации. Во всяком случае, мы теперь знаем, что кто-то из группы был к этому причастен, поскольку в тайнике Кимми мы нашли предметы с отпечатками пальцев обоих убитых. Наш отдел «Q» начинает интересоваться этим делом вследствие возникшего у частного лица подозрения, что в деле Тёгерсена произошла судебная ошибка. От Йохана Якобсена мы получили список хулиганских нападений и исчезновений людей, к которым могла быть причастна эта группа. На основе этого списка мы можем убедиться, что в период, когда Кимми находилась в Швейцарии, происходили только хулиганские нападения, но не было ни убийств, ни исчезновений. В списке возможны неточности, но в основе своей выводы Йохана Якобсена представляются вполне разумными. Возможно, через Ольбека до группы доходят слухи о том, что я занимаюсь этим делом, и мне начинают чинить препятствия.