– Что? – удивилась Эльса, хотя ей нравилось, что женщина разговаривает с ней как со взрослой. Такое приятно любому ребенку.

– Извини, это… это Ницше, – смущенно сказала женщина, почесав шею. – Немецкий философ. Я… ох, я наверняка неточно цитирую. Думаю, это значит, что если ты ненавидишь кого-то, то рискуешь превратиться в того, кого ненавидишь.

Эльса пожала плечами чуть ли не до ушей.

– Бабушка говорила: «Не тронь дерьмо, вонять не будет!»

Эльса впервые слышала, как женщина в черной юбке смеется. Впрочем, сегодня она была одета в джинсы.

– Да, наверное, это более точное выражение.

А что, смех был ей очень даже к лицу. Женщина сделала два шага к Эльсе и потянулась через всю лестничную клетку, чтобы передать ей конверт, который держала в руках, но при этом не подходить слишком близко. И ее слова снова провалились в темную яму.

– Оно лежало на… лежало на… на могиле моих мальчиков. Не знаю… не знаю, кто его туда положил. Но твоя бабушка… по-моему, она, догадывалась, что я приду…

Эльса взяла конверт. Женщина в джинсах исчезла, прежде чем Эльса успела рассмотреть конверт. На нем было написано: «ЭЛЬСЕ! ПЕРИДАТЬ ЛЕНАРТУ И МОД!

Так Эльса получила третье письмо от бабушки.

Леннарт открыл дверь, держа в руке кофейную чашку. Мод и Саманта, приветливо улыбаясь, стояли у него за спиной. От них пахло печеньем.

– У меня для вас письмо, – сообщила Эльса.

Леннарт взял конверт и хотел что-то сказать, но Эльса ему не дала:

– От бабушки! Она наверняка просит прощения, она так во всех письмах пишет!

Леннарт добродушно кивнул. Мод кивнула еще добродушнее.

– Эльса, милая моя, нам очень жаль, что с бабушкой так получилось. Но похороны были совершенно прекрасные. Мы так рады, что смогли с ней попрощаться.

– И кофе был исключительно вкусный! – подтвердил Леннарт, приглашая Эльсу войти.

– Проходи скорее, у нас есть мечты! – сказала Мод.

– Проходи, я поставлю кофе! – вторил ей Леннарт.

– А еще у нас есть какао – Альф принес, – радовалась Мод.

Саманта залаяла. Даже лай ее звучал весьма добродушно. Эльса взяла мечту из полной до краев банки и с кроткой улыбкой сказала Мод:

– У меня есть друг, который очень любит мечты. Он весь день просидел один. Вы не против, если я его сюда приведу?

Мод и Леннарт кивнули головами с таким видом, будто мотать ими просто не умели.

– Разумеется, деточка! – воскликнула Мод.

– Я поставлю еще кофе! – бодро вторил ей Леннарт.

Мод погладила Эльсу по руке и уверенно добавила:

– Разумеется, мы не против! Приводи его сюда.

Однако при виде сидящего на кухонном полу ворса уверенность Мод поколебалась. Ну и дела.

И это неудивительно, поскольку ворс не просто сидел на полу, а практически закрывал его собой целиком.

– Я же говорила, он любит мечты! – радостно воскликнула Эльса.

Мод, похоже, потеряла дар речи. Леннарт сидел по другую сторону стола, держа на руках до смерти перепуганную Саманту. Ворс пожирал мечты – по дюжине зараз.

– Что это за порода? – тихо спросил Леннарт, словно боялся обидеть ворса.

– Ворс! – с гордым видом ответила Эльса.

Леннарт кивнул – с видом человека, который не понимает, о чем идет речь. Мод открыла новую банку печенья, поставила ее на пол и осторожно пододвинула ногой к ворсу. Ворс опустошил ее в три захода. Поднял голову и посмотрел на Мод глазами огромными, как слуховые оконца. Мод достала еще две банки, стараясь не показывать, как она польщена. Получалось так себе.

– Эта порода есть в кинологическом реестре? – поинтересовался Леннарт, глядя, как ворс ныряет носом в кучу печенья.

– Не думаю, – ответила Эльса.

– Я тоже, – согласился Леннарт, стаскивая перепуганную Саманту с плеча.

– Это собака-компаньон? – неуверенно спросила Мод, как будто хотела погладить ворса.

Эльса задумчиво посмотрела на него:

– Не знаю. В сказках ворсы охраняют замок принцессы. Так что, наверное, да.

– Значит, это сторожевая собака, – констатировал Леннарт.

Пожалуй, да. Леннарт был очень доволен, что ему удалось классифицировать ворса, напряжение спало.

– Так это королевская порода? – восторженно спросила Мод.

– Вроде того.

– Как бы то ни было, мечты ему очень по вкусу, – улыбнулась она, доставая еще две банки печенья.

– Как там кофе? – Леннарт вдруг забеспокоился, что кофе сбежит. Он вскочил, а бишон фризе повисла на его груди, словно брошка.

Потому что королевская порода или нет, а расслабляться нельзя. Особенно с учетом монарших габаритов, рядом с которыми Саманта все равно что грязь под когтями.

– Эльса, деточка, хочешь плюшку с корицей? Я разогрею в микроволновке! – предложила Мод.

Эльса не раздумывая согласилась – какой дурак откажется от плюшек с корицей, когда угощает Мод?

– Извини, пожалуйста, ты тоже любишь плюшки с корицей? – спросила Мод ворса так, будто стояла за барной стойкой посреди шумной дискотеки.

Ворс проглотил все плюшки.

– По-моему, мы будем друзьями, – задушевно прошептала Мод ворсу, доставая тем временем из морозилки еще четыре пакета с плюшками.

Ворса такая перспектива, видимо, устраивала.

Эльса посмотрела на бабушкино письмо. Оно лежало на столе, сложенное пополам. Леннарт и Мод успели прочитать его, пока Эльса ходила в подвал за ворсом. Леннарт поймал взгляд Эльсы и положил руку ей на плечо.

– Ты права. Бабушка просит прощения.

– За что?

Мод дала ворсу плюшки и половину рулета с маком.

– Да там целый список. Твоя бабушка была…

– Не такая, как все, – подсказала Эльса.

Мод добродушно засмеялась, погладив ворса по голове. Леннарт взглянул на письмо.

– Сначала она просит прощения за то, что так часто ругала нас. И сердилась. Спорила с нами и ссорилась. Но здесь не за что просить прощения, с кем не бывает! – сказал Леннарт так, будто сам просит прощения за то, что у них попросила прощения бабушка.

«Только не с вами», – подумала Эльса. За это она любит Леннарта и Мод.

– И за тот случай, когда она стреляла с балкона из пингбольного ружья и случайно попала в Леннарта! – хихикала Мод. И растерянно прибавила: – Я правильно говорю – пингбольное?