Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нам нужно уходить, я знаю путь.
— Да, ты прав… — Эвар поправил рваные одежды, отряхнулся, и воодушевлённый, зашагал за братом. Массан громко каркнул, подтверждая намеченную Дэстаном дорогу, а Лирия покорно следовала за хозяином.
— Ты… Ты знаешь, кто она? — Робко начал Эвар. — Та… Женщина.
Дэстан молчал, он не знал ответа.
— Она шла с тобой, когда вы вышли из света. Но она была настоящей великаншей! — Усмехнулся Эвар и замолчал.
С какое-то время братья шли молча, затем Эвар, догнав брата, продолжил:
— Я проверял, тогда, когда мы несли тебя. Ты… Не дышал. Значит эта женщина вернула тебя к жизни?
— Я не помню, что со мной происходило. После того, как я рухнул там, сражаясь с демонами, я увидел тебя и это было последнее воспоминание.
— То есть, после смерти ничего нет? Пустота?
— Я не знаю, — задумался Дэстан — наверное, я не совсем умер.
Ночь, извечная потворница колючей тьмы распластала свои крылья над всем проклятым лесом. Братья двигались сквозь кишащие чудовищами трещины в земле, откуда те не могли выбраться; проходили разрушенные до основания дома; находили множественные предметы прежних обитателей и хватали по дороге небольшие ягодки, что были разбросаны, словно бусинки на бледных кустах. Дэстану то и дело лезли в голову видения, которых тот совершенно не желал, — об истории Леса Тишины, о судьбах несчастных, о том, что с ними стало, но то были единичные истории, словно каждая из запертых здесь душ стремилась сама рассказать свою версию случившегося.
Эвар внезапно остановился.
— А ты так и не рассказал.
Старший внимательно его осмотрел.
— Что такое апогей?
Желая хоть как-то отвлечься от подтачивавших голову мыслей и видений, Дэстан искренне заинтересовался темой.
— Апогей — это самая последняя ступень владения стихией.
— Ступень?
— Да, так было написано в книгах Хеша, что он мне давал, да и отец часто рассказывал нам. Ты был ещё мал. — Улыбнулся Дэстан, потрепав за волосы рослого юношу. — Каждая магия делится на ступени владения силой. Огонь, например, бывает обычный, красный, а бывает зелёный и синий, и каждый имеет свои свойства.
— Какой же самый сильный?
— Чёрный.
— Что? — Засмеялся Эвар и недоверчиво оглядел брата. — Ты меня разыгрываешь! Не бывает чёрного огня!
— Его давно никто не видел, это очень редкая способность, достичь апогея силы, но чёрный огонь, по слухам, не стихает, пока не сожжёт свою цель. Его не потушить ни водой, ни землёй, он всё прожжёт.
— Допустим. — Сощурился младший, едва не споткнувшись о корягу. — Если у каждой силы есть апогей, то что до воды, земли, а может быть и у времени есть ступени?
— Вот этого я не знаю. Но, я читал, что время имеет целых десять…
— Десять! — Округлил глаза Эвар.
— Да, десять ступеней. Это, как-никак, мощнейшая сила во Вселенной.
— Но ей ведь нельзя владеть? — Вновь усмехнулся младший. — Ты опять меня дуришь!
— Да нет же! Так было написано в книгах. Я читал историю, что кое у кого получалось завладеть частицами Силы Времени.
Дэстан не раз уже выругался, наступив в одну из множества сокрытых листвой грязных луж чего-то липкого и чёрного. Он глядел на небо, выискивая на нём своего верного спутника, а тот парил, безмолвный и гордый. И когда птица всё же попадалась юноше на глаза, тому сразу становилось спокойнее; Лирия ручьём текла позади, растянувшись не на один метр и надёжно прикрывала тыл.
— Папа знал, что мы все не были волшебниками, но он заставлял нас учить историю магии.
— Зачем?
— Не знаю, наверное, для такого случая, как сейчас. — Улыбнулся старший, но тотчас остановился, выставив руку с мечом в бок, преграждая путь остальным. Зловещие деревья, казалось, расставлены искусственно: перед опушкой, залитой лунным светом, от которой их ограждала пара стволов, руками распростёрлись сухие лапы-ветви, удивительным образом похожие на живых существ. Дэстан с минуту простоял, таращась в даль, не моргая и ожидал, когда очередная тварь выдаст себя.
Лёгкой хлопок по плечу, едва звучный, заставил юношу вернуться на землю.
— Видения?
— Вроде того. — Ответил тот безразлично. — Идём, это лишь деревья.
Прорезая огненным мечом путь к новой локации, Дэстан отбрасывал в стороны тлеющие под натиском могущественной магии, множественные сухие щупальца, и пробил могучим щитом последний оплот Леса, эту границу, разделяющую братьев от стоявшего в самом его сердце девственного поселения.
Взору путников открылась совершенно немыслимая картина: в Лесу, в котором гибло всё живое, где властвовала ночь и холод, нашлось место для клочка жизни. Словно по мановению волшебной палочки возникла вдруг территория с пышущими цветами, с аккуратными домиками-кубами, расположенными друг к другу так близко, будто являлись частью какого-то общего строения, принадлежавшего одному владельцу. На крышах квадратных, одноэтажных домов, виднелись зелёные насаждения, — небольшой прямоугольный ковёр из растений, куда можно было взобраться. Все строения были практически одинаковыми, за исключением крохотных земляных пристроек у некоторых из них: те, казалось, были возведены рукой неумелого мага, только начинающего свой путь. Дэстан аккуратно ступил вперёд, перешагивая порванным башмаком полосу между мертвыми деревьями, изнывающими в бесконечном аду мрака и живительным сном, вселявшим веру в будущее.
В крохотном поселении было пусто. Не было ни единого стражника, что охранял бы его, ни единого смотрителя, что доживал бы свой век, как это обычно происходит в умирающих деревнях; не было даже домашних животных, которые бы остались верны прежним обитателям.
Эвар задумчиво оглядывал бесчисленные сооружения, идя сквозь само время, сквозь то, что не было по каким-то неведомым причинам уничтожено беспощадной силой, стеревшей с лица Земли древнюю цивилизацию.
“Найти бы еды” — Звучало в голове младшего, но глаза наслаждались дышащей жизнью земле.
Братья заглядывали в окна и пытались открыть двери, однако те были заперты намертво. Еды сохраниться не могло и ради предметов братья не стали устраивать шум. Десятки домишек безмолвно простаивали вот уже не одно столетие. Эвар и Дэстан обошли каждый из них, изрезав шагами всю крохотную территорию. Сняв башмаки, они
