— Я помню его, — тихо вставил Райшед. В золотистом свете ламп его темные глаза казались бездонными.

Вспомнив, что воин делил его жизнь в снах, вызванных Высшим Искусством, Темар сбился с шага.

— Никаких заклинаний не было, — просто закончил он. — Но у них есть этот сундук, и я клянусь демонами Полдриона, что в нем лежат артефакты. Эта девочка, блаженненькая от рождения, слышит голоса спящих.

— Где вы достали сундук? — жестко спросил Райшед.

Медьюра прижала к себе Леннарду.

— В усыпальнице Мэвелин, на острове в Драксе. Эта богиня благоволит к глупеньким. Когда моя девочка заговорила, жрицы сказали, что это чудо. Прежде она ни разу не произнесла ни слова, ни одного словечка.

— И ты отплатила за их доброту, украв этот сундук? — усмехнулся Казуел.

— Наемники вторглись в Далазор из Драксимала, — горько сказала Медьюра. — Они разграбили усыпальницу и все дома на лиги вокруг. Леннарда не оставила бы сундук, не оставила бы свои голоса, поэтому мне пришлось взять его с собой.

— Никто тебя ни в чем не обвиняет, — вмешался Темар, сердито взглянув на мага.

Медьюра не слушала его — ее страх и ярость сосредоточились на Казуеле.

— А тебе хотелось бы, чтобы мы остались? Чтобы нас изнасиловали и убили? Если богиня хочет говорить через моего бедного ребенка — кто я такая, чтобы с ней спорить? Мэвелин была матерью, она бы никогда не стала гневаться, что я зарабатываю деньги на хлеб. Мы никогда не брали больше, чем люди, были готовы платить. Мы никогда не притворялись, и не обманывали, и не… — Она разразилась сухими, гневными рыданиями, и Леннарда захныкала.

Темар беспомощно посмотрел на Райшеда, и тот хлопнул в ладоши.

— Каз, проводи Аллин домой. Иди, девочка, мы распутаем этот клубок. — Воин добродушно улыбнулся Аллин, прежде чем строго взглянуть на Казуела.

— Ну хорошо. — Маг со злостью направился к двери. — Мы потребуем карету, ты не против? Думаю, так в твоем обществе путешествовать будет безопаснее.

Темар схватил девушку за руку, когда она смирно последовала за Казуелом.

— Я перед вами в большом долгу, сударыня маг.

Толстушка легонько улыбалась, пока Казуел не рявкнул на нее через плечо.

Райшед поманил двух служанок, нерешительно ждущих в коридоре.

— Устройте этих женщин в мансарде. Они гости, но не должны покидать резиденцию без моего распоряжения, вам ясно? Сообщите сержанту Столли.

— Что тут происходит?

Повернув голову, Темар увидел в коридоре Авилу, на ходу закатывающую рукава элегантного платья. Он ответил ей громче, нежели следовало, так как две обнявшиеся женщины громко рыдали:

— У них были артефакты…

Барышня фыркнула.

— Как-нибудь в другой раз, мой мальчик. — Она ласково положила руку на перекошенный шарф Медьюры. — Пойдем со мной. Я дам тебе передохнуть от твоего горя.

Медьюра удивленно подняла голову, и Авила с непреодолимой мягкостью взяла Леннарду за руку. Бросив на служанок повелительный взгляд, она вывела всех из гостиной, и Темар с облегчением закрыл дверь, слыша, как стихает суета в коридоре.

— Напомни мне об этом в следующий раз, когда самомнение Авилы покажется мне нестерпимым, ладно? — беспечно попросил он Райшеда.

Его приподнятое настроение улетучилось под строгим взглядом избранного.

— Если я хотя бы заподозрю, что ты снова задумал уйти куда-нибудь в одиночку после сегодняшнего, я сам прикую тебя к кровати. Ясно?

Юноша собрался с духом.

— Я не хотел идти один. Я ждал тебя у ворот, сколько мог. Ты не вернулся, а дело было слишком важным, чтобы его откладывать.

— Нет, не было, — отрезал Райшед. — Ты тогда понятия не имел, что блестит в той луже — золото или лунный свет.

— Сегодня второй день праздника, а я почти ничего не достиг, — возразил эсквайр. — Я готов вычерпывать лунный свет, если есть хоть какая-то возможность найти золото. Во всяком случае, я не пострадал.

— Благодаря малышке Аллин, — напомнил Райшед.

Темар открыл рот, чтобы возразить, но передумал.

— Благодаря Аллин, — подтвердил он.

— Я бы все равно предпочел, чтобы твою спину прикрывал воин. — Неохотная улыбка смягчила наконец суровость Райшеда. — Нет сомнения, что вы оба родились под Большой луной, мой мальчик. Халкарион старательно полирует вашу удачу.

Темар ухмыльнулся.

— Кто не рискует, тот не выигрывает, как говорят наемники. Заглянем в сундук?

— Давай не будем мешать сьеру, если не хотим почувствовать остроту его языка, — решительно возразил Райшед. — Придется выкроить время с утра, а оно будет достаточно напряженным, чтобы тебе некогда было скучать, уж поверь мне. Кто-то выдвигает Д'Олбриота и Д'Алсеннена для новой игры, и если ты не хочешь остаться без порток, то должен знать все ходы, сыгранные сегодня.

Предисловие к «Хроникам Д'Олбриотов», написанное по полномочию госпожи Санкериз в Зимнее Солнцестояние девятого года правления Алеона Храброго

В отсутствие моего дорогого мужа сьера Эпиналя именно мне выпала обязанность запечатлеть главные события уходящего года, поскольку его назначенный, его брат эсквайр Юстиан, был тяжко ранен в бою. Мой скорбный долг велит записать, что хирурги уже потеряли надежду на его выздоровление. От имени всех женщин Дома я молю Дрианон оберечь наших сыновей и внуков, братьев и племянников, когда они возьмутся за мечи, дабы отбросить лескарцев от наших границ, как только начнется новый год сражений.

Никто не посмел оспорить императорский указ, велящий всем нашим воинам оставаться на праздник в своих лагерях. Алеон на поле брани завоевал свое прозвище Храбрый и уже не раз оправдал доверие тех, кто увидел в нем вождя, в котором так отчаянно нуждался Тормалин. После вероломных нападений, совершенных Парнилессом в Осеннее Равноденствие вопреки установленному перемирию, празднование Зимнего Солнцестояния в Тормейле прошло без обычной помпезности. Я рада сообщить, что пока нет известий ни о каком подобном коварстве и Императорская курьерская почта продолжает доставлять регулярные сообщения с боевых позиций, так что нам не приходится сетовать на неизвестность молчания.

Общая цель, объединившая нас в эти мрачные дни, подарила всем собравшимся в Тормейле праздник удивительной гармонии. Огрубляющее влияние ратной службы в последнее время придавало двору мужественную и зачастую низменную атмосферу, поэтому мы, дамы, были приятно удивлены, когда оказались в господствующем положении при таком количестве мужчин, находящихся в когортах. Мы смогли как-то восстановить наш дух мирными развлечениями, музыкой и танцами.

Вспоминая Полдрионову заботу о мертвых в этом сезоне, давайте возблагодарим бога, что Дом Д'Олбриота и мой родной Дом, Ден Мьюриванса, понесли столь незначительные потери в сравнении с некоторыми Домами. Двойной бич войны и лагерной лихорадки довел Ден Паризота до такого положения, что это Имя может никогда не оправиться. С другой стороны весов, в этом году еще два Дома были пожалованы дворянством по специальным грамотам, посланным Алеоном Храбрым, с подписями принцев, несущих ратную службу, для утверждения теми сьерами, что остались заседать в Собрании.