Никаких данных о делах Ермака до этого времени нет. Мы знаем лишь, что атаманом он был заслуженным, один из подчиненных под его началом «на поле казаковал двадцать лет». Есть и другое, очень весомое доказательство, что он пользовался у казаков исключительным авторитетом. Ермак Тимофеевич — единственный атаман, которого называли по имени-отчеству! Ермак — это не прозвище, а имя, Ермолай или Герман. А в документах Посольского приказа сообщается: «Прозвище ему у казаков было Токмак» (пест, колотушка). Ну а история о том, будто он разграбил на Волге персидских послов и царскую казну и за это против него были посланы войска, — ошибка одного из летописцев. Такой случай действительно имел место, по данному поводу велась обширная переписка. Но дата нападения на посольство зафиксирована в Посольском приказе: оно произошло через несколько лет после смерти Ермака.

И в истории завоевания Сибири подобных неточностей очень много. Сибирские летописи стали составляться лишь в 1620-1630-х гг., когда образовалась Тобольская епархия. С московскими архивами местные авторы не сверялись, далековато было. Они опрашивали соратников Ермака, которые еще оставались живы. Но они были уже в преклонном возрасте, путались, вспоминали каждый по-своему. Их сведения дополнялись фольклором, преданиями. Добавили наворотов Строгановы. В XVII в. они завели собственную летопись, привравшую, чтобы преувеличить их заслуги в эпопее Ермака. В более поздних источниках искажения нарастали. И возникла полная неразбериха с хронологией, именами. Восстановить истинную картину событий смог лишь академик Р.Г. Скрынников, сопоставивший летописные данные с документами столичных приказов, монастырей и отделивший правду от наслоений.

Как уже отмечалось, Сибирский хан Кучум стал открытым врагом России. В 1575 г. его брат Маметкул совершил набег на владения Строгановых. Городки устояли, но Маметкул перебил многих остяков, состоявших в царском подданстве, угнал их женщин и детей. Была уничтожена вместе с жителями русская слобода Тахчеи за Уралом. Потом Кучум притих: наша страна одерживала победы, и хан опасался задевать ее. Но когда дошли сведения, что поляки, шведы и крымцы одолевают царя, он снова осмелел. Счел, что и ему пора поживиться. Кучум снесся с ногайцами и заключил с ними союз.

Московское царство и Сибирское ханство. Поход Ермака

Весной 1581 г. на Русь пошла Ногайская орда, 15 тыс. всадников князя Уруса. Из Москвы был отправлен приказ волжским казакам — «промышляти» против врага. Но как раз с этим набегом, а вовсе не с нападением на персидского посла, связана история с государевой опалой казакам. Момент был тяжелейший, враги атаковали со всех сторон, ждали похода Батория на Псков. Поэтому Иван Грозный использовал все возможные способы, чтобы страна смогла выстоять. Против ногайцев организовывали оборону, но одновременно к Урусу был направлен посол Пелепелицын с богатыми дарами — любой ценой купить мир. В советской литературе этого посла, вступившего в конфликт с соратниками Ермака, часто изображали карикатурно. Нет, его миссия была настоящим подвигом. Ведь предыдущее посольство Урус продал в Бухару. Но Пелепелицын самоотверженно приехал к ногайцам, вел переговоры. Не его вина, что Урус только в августе склонился к миру — сперва пограбил русские земли, а потом решил и подарки получить.

Ну а казаки дважды разбили ногайцев на волжских переправах. Обнаружили еще один отряд — это ехал Пелепелицын с ногайскими послами в сопровождении 300 всадников. Казаки не разобрались, да и не стали особо выяснять, что за отряд: ногайцы едут на Русь. Налетели у Соснового острова, порубили и постреляли, бегством спаслись лишь 25 человек. Это нападение вызвало негодование в Москве. А следствие установило, что послов погромил сводный отряд — казаки, живущие «на Тереке и на море на Яике и на Волге и казаки донские, пришедшие с Дону», а возглавляли их атаманы Иван Кольцо, Богдан Барбоша, Никита Пан и Савва Болдыря. Их было велено «промышляти» и, если попадутся, повесить.

Что же касается Кучума, то он заслал своих гонцов к казанским мятежникам, пообещал им поддержку. А в сентябре 1581 г. его вассал пелымский князь Аблыгерим с отрядом в 700 человек напал на земли Строгановых, взбунтовал местных вогуличей, разорил деревни. Просить ратников для отражения новых набегов нечего было и думать, у царя каждый воин был на счету Но промышленники имели право сами набирать людей и надумали обратиться к казакам.

Ермак Тимофеевич ко всем этим событиям не был причастен, никакая опала его не коснулась, он оставался на царской службе до начала 1582 г., до перемирия с Польшей. Потом часть его отряда вернулась на Дон, а часть осталась с атаманом. Причем можно отметить интересный факт. Некоторые соратники Ермака были еще живы спустя полвека после его похода. Александр Иванов (Черкас) в 1630-х сохранил достаточно здоровья, чтобы совершить путешествие из Сибири в Москву, хотя он и при Ермаке был в числе атаманов, т. е. одним из командиров. Отсюда можно сделать вывод, что по домам разошлись семейные, а в отряде осталась в основном молодежь.

В поисках новых предприятий отправились на Волгу. Но тут происходили большие передвижки войск, царь перебрасывал полки против казанских мятежников. А местные казаки, очутившиеся вдруг в опале, ушли на Яик. Ермаковцы тоже подались туда. На Яике собрали общий круг — решить, что делать дальше. Прибыл на круг и посланец Строгановых, приглашая на службу. Часть казаков во главе с атаманом Барбошей отказалась. А те, кто согласился, выбрали командование на «паритетных началах», от ермаковского отряда и от волжского. Большим атаманом стал Ермак Тимофеевич, его «сверстником» (соруководителем) — Иван Кольцо. Был и священнослужитель. Имя его, к сожалению, не известно, в XVII в. старики-ермаковцы из всех соратников смогли поименно вспомнить лишь 37. Но рассказывали, что был некий старец, не отлучавшийся от атамана ни на шаг, он «круг церковный справно знал», «правило правил», раненых исповедовал. А заодно вел счет запасов и «каши варил». И «ходил без черных риз» — то есть был либо уставщиком-самоучкой, либо священником, который по какой-то причине лишился прихода и прибился к казакам.

Во владения Строгановых казаки прибыли вовремя. Набег пелымцев в прошлом году был всего лишь разведкой боем. А летом 1582 г. Кучум направил на Пермь большое войско во главе с сыном Алеем — бухарскую гвардию, отряды своих мурз, ногайцев, башкир. Казаки встретили эту рать у Чусовского городка и в жестоком бою отбросили ее. Но Алей, натолкнувшись на серьезное сопротивление, начал искать участки послабее. Он повернул на север, на Соль-Камскую. Враги подожгли город, ворвались в посад и учинили резню (после этой трагедии в Соли-Камской 200 лет проводили крестный ход к братским могилам). Отсюда Алей двинулся еще севернее и осадил Чердынь, главную русскую крепость в Пермском крае.

И вот этим воспользовался Ермак Тимофеевич. Тактика была истинно казачьей — пока главные силы сибирцев увлеклись грабежами на Каме, представилась уникальная возможность нанести смертельный удар прямо в сердце их ханства! Нет, не Строгановы организовывали поход. Для них главным была защита своих владений. И никаких литовцев и немцев они Ермаку не давали, их позже придумала Строгановская летопись, чтобы приписать промышленникам участие в покорении Сибири. Никакой другой источник про литовцев и немцев слыхом не слыхивал. Зато сохранились сведения, как Кольцо и другие казаки угрозами вытрясли из Максима Строганова припасы и снаряжение. Взяли местных проводников и 1 сентября выступили. Отряд насчитывал 540 человек, имел 3 малокалиберных пушки и 300 пищалей.