этих трёх районов. Поскольку все собкоры газеты работали на дому, то выделенная для корпункта квартира должна была не менее чем трёхкомнатной: одна комната для рабочего кабинета, остальные – для всей семьи. Прежний корпункт находился в городе Дальнереченск (раньше Иман), стоявшем прямо на Транссибе. Теоретически это было самое удобное место для расположения корпункта, так как этот старейший в Приморье город был надёжно связан транспортным сообщением со всеми тремя районами вообще и краевым центром, в частности. Поэтому первую свою остановку я сделал именно в этом городе. Кроме всего прочего, мне непременно хотелось встретиться с моим предшественником Андреем Коноплёвым, с которым я был хорошо знаком ещё по Лесозаводску, когда работал там в газете «Знамя труда». После знаменитого скандала с председателем городского комитета народного контроля он был с треском уволен с должности редактора городской радиогазеты, но краевая газета «Красное знамя» подобрала хорошего журналиста, несмотря на то, что у него не было даже среднего образования. И после этого случая Андрей ещё много лет добросовестно проработал собкором краевой партийной газеты, пока очередного главного редактора не шокировало прямо-таки то обстоятельство, что один из его подопечных собственных корреспондентов находится на этой довольно ответственной должности, имея за плечами всего лишь восемь классов средней школы.

С Андреем я встретился в тот же день, как приехал в Дальнереченск. Правда, нашёл его место жительства совсем нелегко: где-то на окраинной улочке, застроенной только типовыми двухквартирными одноэтажными деревянными домиками, около которых были небольшие приусадебные участки. Именно в таком же домике я три года прожил с семьёй в селе Яковлевка, испытав на себе самом всю сомнительную прелесть такой вот деревенской идиллии, без каких бы там ни было современных бытовых услуг. Андрей принял меня вполне доброжелательно, в общих чертах обрисовал экономику всех трёх районов и главных их партийных руководителей. Причину его ухода из газеты, естественно, мы даже не касались: мне, понятно, было бы совсем уж бестактно вообще затрагивать эту тему, а ему, понимаю, вообще даже не хотелось говорить об этом. Он заметно постарел, а, может быть, просто так выглядел в несвежей рабочей крестьянской одежде и с небритым который день лицом. Сказал, что с квартирами в городе очень сложно, поэтому вряд ли мне смогут выделить необходимую площадь для жилья и корпункта одновременно. Мол, надеяться не на что: город деревянный, основа экономики – деревообработка, и никаких перспектив практически.

И как в воду глядел: первый секретарь райкома партии, за давностью лет его фамилия выветрилась из головы, тоже посетовал, что не может выделить квартиру поближе к центру города. Но выход всё-таки есть, обнадёжил он: застраивается новая улица, ещё один домик уже почти готов. И тут же предложил съездить и посмотреть его: мол, он очень хочет, чтобы корпункт краевой газеты находился по-прежнему в его городе. Даже сам вызвался сопровождать меня. Но эта новая улица произвела на меня ещё больше удручающее впечатление, чем та, на которой живёт уже столько лет мой предшественник. Она оказалась тоже на городской окраине, но только с другой стороны, и там, где стоял этот новенький двухквартирный новострой, сразу за его тыльной стеной и до самой высокой насыпи автомобильной трассы «Владивосток – Хабаровск» в отдалении, по касательной срезающей эту городскую окраину, простиралась кочковатая низина, явно затапливаемая чуть ли не ежегодными весенними и осенними паводками, такими обычными в этой местности.

Этому высшему партийному чиновнику города и района я ничего конкретного о своих настроениях не сказал и элементарно уклонился от обещания поддержать его «голубую» мечту о корпункте в этом городе. И, переночевав в гостинице, первым же рейсовым автобусом отправился в соседний Пожарский район, а, вернее, в Лучегорск, новую столицу этого района, до которой всё по той же автотрассе «Владивосток – Хабаровск», которой имел счастье полюбоваться прошлым днём у новостроя на улочке в кочковатой низине было всего-то 70 асфальтированных километров.

Лучегорск с первого взгляда произвёл на меня вполне благоприятное впечатление, хотя я уже был наслышан о нём немного и раньше. Наяву в то время посёлок шахтёров и энергетиков состоял из трёх микрорайонов, застроенных новенькими пятиэтажками, два из которых были в кирпичном исполнении, а один – в крупнопанельном. Четвёртый микрорайон состоял из разнокалиберных деревянных домиков, несколько из которых были даже двухэтажными – наследие первостроителей комсомольско-молодёжной стройки, заложивших это новоселище в основном из бруса хвойных пород после прибытия сюда ещё в 50-х годах XX столетия по призыву партии и правительства с самых разных уголков огромной по тем временам нашей Страны Советов. Были здесь многоэтажные средняя школа и дворец культуры, современный торговый центр, рынок и стадион. И всё это компактно, на берегу огромного водохранилища, на ровном донышке равнинного уголка, обрамлённого с двух сторон увалистыми сопками, покрытыми в основном широколиственным лесом, а с четвёртой, западной стороны, отделённого всё той же трассой «Владивосток – Хабаровск» от золоотвала действующей электростанции, крупнейшей в Приморском крае. И в каждой квартире многоэтажек – горячее и холодное водоснабжение, а на кухнях, как и в Славянке, стоят электропечи российского и заграничного производства. Именно это последнее обстоятельство особенно благостно ложилось на душу любого новосёла, не говоря уж и обо мне грешном, оказавшемся в таком же качестве: конечно, Дальнереченск, хоть и город, стоящий на стыке двух полноводных рек – Уссури и Малиновки, всё же безоговорочно проигрывал перед несравненно меньшим по размерам рабочим посёлком, каковым и был на самом деле тогда молодой Лучегорск. И подумалось невольно: если удастся убедить местные власти, то корпункту краевой газеты быть только здесь…

Интуиция – великая вещь: именно так и случилось. Мне не пришлось даже убеждать руководство района, а стоило лишь намекнуть об этом в самом начале разговора с первым секретарём Пожарского райкома партии Михаилом Михайловичем Никифоровым. Он тут же ухватился за это предложение и заверил меня, что трёхкомнатная квартира прямо сейчас будет зарезервирована за корпунктом в новом пятиэтажном кирпичном доме в первом микрорайоне Лучегорска, который войдёт в строй к лету 1980 года. А пока придётся поработать и пожить несколько месяцев в общежитии для молодых специалистов, в котором подготовят для меня уединённую комнату с телефоном (компьютеров в те времена у нас ещё не было). Тут же мы переговорили с редакцией, и вопрос был решён. Вечерним поездом я уже выехал во Владивосток, а решив в редакции все организационные вопросы, сразу же заехал домой в Славянку, собрал вещи и через пару дней отбыл в самую длительную в моей жизни командировку, затянувшуюся по разным причинам на полтора года. Квартиру, как и было обещано, я получил