Твой верный, верный друг Элсбет.

Целую неделю письмо подруги немым укором лежало на комоде. Десять раз она садилась, чтобы ответить, но неизменно откладывала перо. Наконец дальше тянуть стало невозможно. Результат оказался крайне неудовлетворительным, но ничего лучшего не выходило, как ни старалась Кит.

Дорогая Элсбет!

Я так рада твоему письму и счастлива за тебя. Твой Эдвард, похоже, идеально тебе подходит! И я точно знаю, что ты будешь самой красивой невестой в Нью-Йорке. Если бы я только могла видеть тебя в этот день!

Удивительно, как верно ты описала сцену предложения! Все было так, как ты предполагала: Бэрон

действительно стоял на коленях! Точно до малейшей детали, даже платье было то же самое!

Прости за короткое письмо, но у меня сегодня тысяча дел.

С любовью, Кит.

P.S. Не волнуйся о Евином грехе. Миссис Темплтон лгала.

Только в конце августа Кит вынудила себя поехать к прядильне, и та лишь потому, что знала: Кейна там не будет. Хлопок созрел, и Кейн с Магнусом с утра до вечера пропадали в полях, оставив Джима Чайлдза следить за станками.

Хотя Кит ни разу не была там после той ужасной ночи, когда она решилась на поджог, мысли о прядильне не выходили у нее из головы. Это сооружение угрожало ей. Вряд ли Кейн удовлетворится масштабами своего предприятия, но всякое расширение пойдет за счет плантации. В то же время она испытывала какое-то болезненное любопытство. Недаром Кит была южанкой и к тому же разбиралась в хлопке. Сможет ли прядильня сотворить такое же чудо, как очистка хлопка? Или станет проклятием?

Как любой другой ребенок на Юге, она знала эту историю так же хорошо, как линии на собственной ладони. История не имела границ, не зависела ни от вероисповедания или убеждений, ни от цвета кожи. Ее передавали из уст в уста богатые и бедные, свободные люди и рабы. Историю о том, как Юг был спасен всего за десять дней.

По дороге к прядильне она вспоминала…

Это было в конце восемнадцатого века, когда чертовы семена были главной проблемой Юга. О, можно было сколько угодно рассуждать о преимуществах си-айлендского хлопка с его длинными шелковистыми волокнами, из которых семена выскальзывали так же легко, как косточки из зрелой вишни! Но если вы не владели песчаными почвами, тянувшимися вдоль побережья, можно было с таким же успехом не знать о существовании си-айлендского хлопка, потому что больше он нигде не рос.

Зато грубоволокнистый хлопок рос повсюду. Был неприхотлив. Не нуждался ни в песчаной почве, ни в морском воздухе. И мгновенно вытягивался, как любой сорняк. Да и стоил примерно столько же, потому что чертовы семена цеплялись за короткие жесткие волокна, как репей, будто сам дьявол сунул их туда, решив посмеяться над всяким, кто попытается извлечь их из коробочки.

Приходилось трудиться десять часов, чтобы отделить один фунт хлопкового волокна от трех фунтов этих чертовых семян. Три фунта семян на один фунт волокна! Десять часов работы! Должно быть, дьявол в аду здорово повеселился над южанами.

Так откуда появиться денежному урожаю? Денежному урожаю, которому суждено спасти Юг?!

Люди перестали покупать рабов и обещали оставшимся вольную. Слишком много ртов приходилось кормить. И никакого денежного урожая. Только чертовы семена.

И тут в Саванну явился школьный учитель. Парень из Массачусетса, мозги которого были устроены иначе, чем у остальных. Он мечтал о машинах. Жил машинами. Именно ему рассказали о чертовых семенах и коротких жестких волокнах. Он не поленился сходить в сарай и посмотреть своими глазами, как тяжело приходится работникам, пытавшимся очистить хлопок.

Три фунта семян на один фунт хлопкового волокна. Десять часов.

Учитель покачал головой и засел за работу. У него ушло десять дней. Десять дней на то, чтобы спасти Юг. Из его рук вышел странный агрегат, состоящий из деревянного ящика, внутри которого размещались валки и проволочные крючки. Спереди была прибита металлическая пластинка с прорезями, а сбоку проворачивалась ручка. И все это сооружение сотворило настоящее волшебство. Зубья цепляли волокно и протаскивали через валики. Чертовы семена падали в ящичек. Один человек. Один день. Десять фунтов чистого волокна.

Вот он, денежный урожай!

Юг стал Королевой, а на трон взошел Король Хлопок. Плантаторы стали покупать все новых рабов, перебивая друг у друга цену. Сотни тысяч акров были засажены грубоволокнистым хлопком, а для полевых работ требовались крепкие невольники. Обещания дать рабам свободу были забыты. Эли Уитни, школьный учитель из Массачусетса, нашел способ очистки хлопка. Взмахнул волшебной палочкой, словно маг, и совершил чудо. Чудо и кошмар.

Кит привязала Соблазна к столбу и направилась к кирпичному зданию, размышляя о том, как очистка спасла и одновременно уничтожила Юг. Без очистки рабство исчезло бы просто потому, что стало бы экономически невыгодным. Исчезла бы причина для войны.

Станут ли прядильни таким же несчастьем? Кейн был не единственным, кто понимал, что означают для Юга собственные прядильные мастерские. Отпадала необходимость экспортировать хлопковые кипы на северо-запад или в Англию. Вскоре примеру Кейна последуют многие. Тогда Юг будет контролировать весь процесс обработки хлопка, начиная с выращивания, сбора, очистки и кончая прядением и ткачеством. Мастерские вернут Югу процветание. Но, подобно очистке, они принесут с собой и перемены, особенно для таких плантаций, как «Райзен глори».

Джим Чайлдз показал ей всю прядильню. Если он и удивлялся, с чего бы это жена нанимателя вздумала внезапно появиться после двухмесячного отсутствия, то не подал виду. Насколько было известно Кит, Кейн никому не сказал, что именно она пыталась сжечь здание. Только Магнус и Софрония, похоже, догадывались, что произошло.

Покинув прядильню, Кит внезапно поняла, что ей хочется увидеть огромные станки за работой. Ждать осталось недолго: прядильня откроется в октябре.

На обратном пути она заметила Кейна, стоявшего рядом с нагруженным хлопком фургоном. Он по своей привычке был обнажен до пояса, грудь блестела от пота. На ее глазах он выхватил у одного из рабочих полный мешок и опорожнил в фургон. Потом снял шляпу и вытер рукой лоб.

Тугие, мощные мускулы перекатывались под кожей. Он всегда был стройным и сильным, а изнурительный труд на плантации и в прядильне еще больше закалил его. Каждая мышца и сухожилие рельефно выделялись на плечах и торсе. Кит ощутила мгновенную слабость, словно на нее надвигался ураган, и поспешно тряхнула головой, чтобы прийти в себя.

Вернувшись в дом, она попыталась занять себя готовкой, несмотря на то что последние дни августа стояла угнетающая жара и на кухне было нечем дышать. К концу дня она успела состряпать черепашье жаркое, кукурузные булочки и пирог с вареньем, но желанного покоя так и не обрела. Поэтому и решила поплавать до ужина в пруду. Уже оседлав Соблазна, она вспомнила, что Кейн работает на поле, через которое ей придется проехать. Он сразу поймет, куда она собралась. Но эта мысль, вместо того чтобы расстроить, воодушевила ее. Она пришпорила Соблазна и отправилась в путь.