Из-за плохой погоды отряд Игнатова шел долго, и только в январе 1829 г. его суда порознь добрались до Мальты.

В ноябре 1828 г. Англия и Франция дали понять туркам, что греческий остров Крит (Кандия) будет оставлен в составе Османской империи. Турки все правильно поняли и направили туда дополнительные турецкие и египетские части. Однако Гейден по просьбе президента Каподистрии решил отправить русские суда для пресечения турецких коммуникаций между Критом и турецким портом Будрум (Бодрум)

24 января 1829 г. к берегам Крита были отправлены два 74-пушечных корабля «Царь Константин» и «Иезекиель» под командованием капитана 1 ранга И.Н. Бутакова. В ночь на 28 января корабли потеряли друг друга из виду. А утром с «Царя Константина» заметили семь турецких, а точнее египетских судов. Командир «Константина» Бутаков приказал поднять британский флаг, чтобы турки подошли поближе. Но вскоре на головном фрегате поняли обман и, поставив все паруса, обратились в бегство. После короткой перестрелки удалось захватить два египетских судна – 26-пушечный корвет и 14-пушечный бри г.

Захват этих судов произвел на правителя Египта Мехмет-Али удручающее впечатление, и до конца войны ни одного египетского судна в море не выходило.

9 (21) апреля 1829 г. на Лондонской конференции представители Англии и Франции потребовали дать объяснения действиям русской эскадры, на что русский посланник князь Ливен ответил: «Из человеколюбия», чем оппоненты были вынуждены удовлетвориться.

Высочайшим повелением трофейные суда вошли в состав Российского флота. Бриг переименован в «Кандию», а корвет остался со старым названием – «Львица». Командиром «Кандии» был назначен лейтенант А.А. Моллер, а командиром «Львицы» – лейтенант Л.Л. Гейден. Вскоре выяснилось, что бриг требовал основательного ремонта. Чинить его не стали и обратили в магазин (так тогда назывались склады). Перед уходом эскадры в Кронштадт «Кандию» продали в Поро за 3 тысячи испанских талеров (15 тыс. рублей).

3 марта 1829 г. адмирал Рикорд приказал расширить район блокады Дарданелл от Саросского залива «до самого залива Котессо» (Контеса, сейчас залив Стримоникос).

В конце марта блокадный отряд получил подкрепление. 21 марта подошел корабль «Великий князь Михаил», а 31 марта – бриг «Телемак». Теперь у Рикорда появилась возможность контролировать гораздо большее пространство, чем раньше. «Михаил» стал на якорь у Тенедоса, «Александр Невский» и «Александра» – ближе к Дарданеллам у острова Мавро (Маврос, Маврия, ныне турецкий остров Ташан). Сам Рикорд на корабле «Эммануил» вместе с фрегатом «Княгиня Лович» отправился в новое крейсерство – осматривать Саросский и Эносский заливы и далее вдоль румелийского побережья до острова Тассо, где к нему присоединился бриг «Телемак».

С наступлением хорошей погоды остров Мавро стал базой блокадного отряда. Большим преимуществом острова было отсутствие местного населения, зато на острове имелся источник пресной воды, пастбище, на котором можно было пасти скот, проданный турками. На Мавро съезжались офицеры с кораблей, а также свозили больных «подышать хотя бы бедными ароматами его зелени».

В начале апреля Гейден получил сведения о том, что турки в Мраморном море сосредоточили шесть кораблей, два фрегата, значительное число малых судов и брандеров.

Поэтому Рикорд собрал у острова Мавро весь свой отряд, а именно: три корабля, два фрегата и бри г. На следующий день к Мавро подошла эскадра Гейдена – «Азов», «Царь Константин», «Иезеркиель», «Мария», «Наварин» и «Улисс». Итого перед Дарданеллами оказалось семь кораблей, три фрегата, один корвет и два брига.

Турки были крайне напуганы. «На всякий случай» к Дарданеллам (острову Тенедос) подошла британская эскадра в составе шести кораблей, двух фрегатов и шести других судов. Там же объявились четыре французских, два голландских судна и австрийский фрегат.

Русский главнокомандующий «из человеколюбия» велел допускать в Дарданеллы малые суда, на которых греки доставляли продовольствие для своих соотечественников, живших вблизи Константинополя и проливов. Одновременно было приказано все без исключения турецкие суда с 16 апреля возвращать обратно, а с 26 апреля брать в призы.

Усилив свой отряд кораблями «Фершампенуаз» и «Царь Константин», Гейден с остальными судами эскадры 27 апреля повернул обратно к берегам Греции, чтобы успеть к открытию греческого Народного собрания в Аргосе. Накануне ухода эскадры Рикорд поднял свой контр-адмиральский флаг на «Фершампенуазе», а «Эммануил» отправил на Поро на ремонт. Его конвоировали две турецкие соколевы, «в приз взятые».

На Поросе было произведено обследование корабля «Эммануил», которое показало, что к дальнейшим плаваниям он не годен, и его обратили в плавучий госпиталь. Треть орудий и боекомплект с корабля продали грекам. А в середине мая 1830 г. и сам корпус «Эммануила» был продан греческому правительству за 50 тыс. талеров, но, увы, «в долг», который греки, естественно, не вернули. При этом имели место скандальные махинации, в результате чего корабль был условно перекуплен у греков и летом 1833 г. разобран.

Любопытно, что 1 июля 1829 г. русские корабли «Фершампенуаз», «Михаил» и «Невский» зашли в памятную для русских моряков Аузу, где в 1770—1774 г г. базировалась эскадра Орлова. Моряки отдохнули на Паросе и провели малый ремонт кораблей. 7 июля во время купания утонул лейтенант А.И. Фофанов. При рытье могилы на кладбище обнаружили кости, которые местные попы приписали «бренным останкам майора Ушакова» с эскадры Орлова, умершего в «русской губернии». 21 июля русские корабли покинули Парос.

13 октября 1829 г. на Парос с Балтики прибыл 44/54-пушечный[119]фрегат «Елисавета», в трюмах которого были полевые пушки на случай десантных операций.

До окончания боевых действий ни одно турецкое судно не прорвалось через Дарданеллы. К 1 марта 1829 г. только в одной Смирне стояло до 150 купеческих судов с хлебом из Египта, не решавшихся идти к Дарданеллам.

7 августа 1829 г. русские войска взяли Адрианополь. В связи с этим эскадра Гейдена поступила в подчинение главнокомандующего русскими сухопутными войсками генерала графа И.И. Дибича.

25 августа 1829 г. русские войска подошли к крепости Энос на берегу Эгейского моря, куда прибыла и средиземноморская эскадра Гейдена. Крепость, атакованная с суши и с моря, 26 августа была вынуждена сдаться. В тот же день она была занята русскими войсками.

Эскадра Гейдена готовилась к прорыву в Дарданеллы. Но приказа на прорыв не последовало – 2 сентября 1829 г. в Адрианополе был подписан мир.

Между тем селение Порос на одноименном острове превратилось почти в уездный русский город. Там русские построили большой каменный склад и несколько малых, казармы, хлебопекарню, баню и т.д. Только в 1829 г. из Кронштадта на Порос пришло 12 зафрахтованных Морским ведомством купеческих судов.

В своем прощальном письме Гейдену греческий президент писал: «Порос был еще недавно бедненьким местечком, не имеющим ни дорог удобных для езды, ни другого какого-либо народного учреждения. Ваше Превосходительство избрали этот порт местом для собрания флота, и в скорости этот остров оживился: громадные строения… дали средства к честному существованию многим рабочим людям и многим бедным и неимущим. Через несколько месяцев, благодаря всеобщему успокоению жителей, город Порос принял благоприятный вид проложением дорог, украсился площадями и выстроенными набережными, и обширное училище было в нем учреждено и устроено»[120].