— С древнейших времен короли и королевы восседали на этом престоле и правили отсюда страной. Знаешь, что их всех объединяло? Я тебе скажу: все они родом из твоего, а не из этого мира. Твоего и моего. Когда один правитель умирает, другой переходит границу между мирами и занимает трон. Такой здесь порядок вещей, и быть избранным — великая честь. Сейчас эта честь предоставлена тебе.

Дэвид ничего не ответил, и король продолжил:

— Я осведомлен, что ты встречался со Скрюченным Человеком. Тебя не должна смущать его внешность. У него добрые намерения, хотя есть манера… хм… подтасовывать истину. Он следовал за тобой по пятам с тех пор, как ты прибыл сюда. Ты не раз оказывался на краю смерти и спасался лишь благодаря его вмешательству. Я знаю, сначала он предлагал вернуть тебя домой, но это была ложь. Это не в его власти, пока ты не заявишь права на трон. Но как только ты займешь свое законное место, то сможешь приказывать ему все, что пожелаешь. Если же ты откажешься от трона, он убьет тебя и поищет другого. Так здесь было всегда. Ты должен принять его предложение. Если тебе не понравится или ты поймешь, что не способен управлять государством, сможешь приказать Скрюченному Человеку вернуть тебя домой, и сделка будет расторгнута. В конце концов, ты будешь королем, а он твоим подданным. Он просит одного: чтобы вслед за тобой сюда прибыл твой брат, иначе тебе будет одиноко править этим миром. Со временем он сможет пригласить сюда и твоего отца. Представь себе, как будет гордиться отец, когда увидит своего первенца на престоле, когда он узнает, что ты правишь огромной страной! Ну, что скажешь?

Когда король закончил говорить, жалость, которую вначале испытывал к нему Дэвид, полностью исчезла. Слова короля были сплошной ложью. Он не догадывался, что Дэвид видел «Книгу потерянных вещей», что он пробрался в логово Скрюченного Человека и встретил там Анну. Дэвид знал о сердцах, пожираемых во мраке, о душах детей, запертых в склянках, дабы поддерживать жизнь Скрюченного Человека. Король, раздавленный своей виной и скорбью, хотел освободиться от обязательств перед Скрюченным Человеком и мог наговорить что угодно, лишь бы Дэвид занял его место.

— Это у вас «Книга потерянных вещей»? — спросил Дэвид. — Говорят, в ней собраны все знания и даже волшебство. Это правда?

У короля сверкнули глаза.

— Правда, чистая правда. Я отдам ее тебе, как только отрекусь от престола и передам тебе корону. Это будет мой подарок на коронацию. С этой книгой ты сможешь приказывать Скрюченному Человеку все, что пожелаешь, и ему придется повиноваться. Как только ты станешь королем, мне она больше не понадобится.

На мгновение показалось, будто король сожалеет о сказанном. Его пальцы снова пробежали по ветхой обложке книги, приглаживая вылезшие нити и теребя отклеившийся корешок. Казалось, она была для него живой, словно из его тела тоже вынули сердце и обратили в книгу.

— А что будет с вами, когда я стану королем? — спросил Дэвид.

Король отвел глаза, прежде чем ответить:

— О, я уеду отсюда, отыщу какое-нибудь тихое местечко и буду наслаждаться уединением. Может, я даже вернусь в наш мир, чтобы увидеть, как там все изменилось.

Но его слова прозвучали неискренне, голос прерывался под тяжестью вины и лжи.

— Я знаю, кто вы, — тихо сказал Дэвид.

Король подался вперед:

— Что ты сказал?

— Я знаю, кто вы, — повторил Дэвид. — Вы Джонатан Талви. Вашу приемную сестру зовут Анна. Когда она пришла в ваш дом, вы стали ее ревновать, и чем дальше, тем больше. Тогда появился Скрюченный Человек и показал вам, какой может стать жизнь без нее, и вы предали Анну. Вы обманом заманили ее в углубленный сад, а потом сюда. Скрюченный Человек убил ее и съел ее сердце, а душу засунул в стеклянный сосуд. В книге, что лежит у вас на коленях, нет никакого волшебства, там только ваши секреты. Вы унылый злой старик и можете оставить себе свой трон и свое королевство. Мне они не нужны. Мне ничего этого не нужно.

Из тени выступила фигура.

— Тогда ты умрешь, — произнес Скрюченный Человек.

Он казался гораздо старше, чем в прошлый раз. На нем лопалась кожа. Лицо и руки покрывали раны и нарывы. Он вонял гнилым мясом.

— Ты не терял времени даром, как я погляжу, — сказал Скрюченный Человек. — Ты сунул свой нос в дела, которые тебя не касаются. Ты взял кое-что, принадлежащее мне. Где она?

— Она тебе не принадлежит, — отозвался Дэвид. — Она никому не принадлежит.

Дэвид вытащил меч. Клинок слегка трясся, потому что дрожала его рука, но не слишком. Скрюченный Человек только рассмеялся.

— Неважно. Она уже никуда не годится. Поберегись, как бы то же самое не сказали о тебе. Смерть идет за тобой, и меч тут не поможет. Думаешь, ты храбрый? Посмотрим, что останется от этой храбрости, когда ты ощутишь на лице горячее волчье дыхание. Когда поймешь, что клыки вот-вот вопьются в горло. Ведь ты заплачешь, зарыдаешь и будешь звать меня, и я, возможно, откликнусь. Возможно… Назови мне имя своего брата, и я оберегу тебя от любых страданий. Обещаю не причинить тебе никакого вреда. Стране нужен король. Если ты согласишься занять трон, я оставлю твоего брата в живых, когда принесу сюда. Вы будете жить здесь вместе, и ты станешь править честно и справедливо. Все так и будет. Даю тебе слово. Только назови мне его имя.

Стражники обнажили оружие и не спускали глаз с Дэвида, готовые броситься на него, если он попробует причинить вред королю. Но король поднял руку, мол, все в порядке, и они чуть расслабились, ожидая, что произойдет дальше.

— Если ты не назовешь мне его имя, я вернусь в твой мир и убью младенца прямо в колыбели, — продолжил Скрюченный Человек. — Даже если это окажется последним делом в моей жизни, я залью его кровью простыни и подушки. Твой выбор прост: либо вы правите вместе, либо каждый умирает в одиночку. Других вариантов нет.

Дэвид покачал головой:

— Нет. Я не позволю тебе сделать это.

— Не позволишь? Не позволишь?

Скрюченный Человек весь скривился, с трудом выдавливая из себя слова. Его губы потрескались и едва сочились кровью — едва, ибо крови в нем осталось немного.

— Послушай меня, — говорил он. — Дай мне рассказать тебе правду о том мире, куда ты так отчаянно хочешь вернуться. Это юдоль страданий, мучений и горя. Когда ты покинул его, города разрушили. Женщин и детей разнесло в клочья или спалило заживо бомбами, сброшенными с самолетов, управляемых людьми, у которых тоже есть жены и дети. Людей вытаскивали из жилищ и расстреливали на улице. Твой мир расползается по швам, и самое забавное, что до войны было не многим лучше. Война просто дала людям предлог еще больше потакать скрытым желаниям и убивать безнаказанно. Войны были прежде, будут и после этой, а между ними люди все равно будут враждовать, обижать и увечить друг друга, потому что так они поступают всегда. И даже если ты, мальчуган, избежишь пекла войны и насильственной смерти, что еще предложит тебе жизнь? Ты уже видел, на что она способна. Она забрала у тебя мать — высосала из нее красоту и здоровье, а потом отбросила, как высохшую апельсиновую корку. Она и других у тебя заберет, запомни, это я тебе говорю. Те, кто тебе небезразличен — любимые, дети, — останутся на обочине, и всей твоей любви не хватит, чтобы их сохранить. Тебя подведет здоровье. Ты станешь старым и слабым. У тебя высохнут руки и ноги, ослабнет зрение, сморщится и увянет кожа. Ты будешь мучиться внутренними болями, и ни один врач не сможет их облегчить. Болезни отыщут в тебе теплое, влажное место и начнут там размножаться, распространяться на весь организм, гноить его клетка за клеткой, пока ты не станешь молить докторов о смерти, об избавлении от страданий, но они не послушают тебя. Ты будешь влачить жалкое существование, и некому будет взять тебя за руку или обтереть твое чело, когда явится Смерть и поманит тебя во мрак. Жизнь, которую ты оставил, — это вовсе не жизнь. А здесь ты станешь королем, и я сделаю так, что ты будешь стариться с достоинством и без страданий. Когда придет время умереть, я осторожно погружу тебя в сон, и ты проснешься в раю, который сам себе выберешь, ведь каждый мечтает о собственных небесах. Взамен я прошу лишь назвать имя ребенка из твоего дома, чтобы у тебя здесь был товарищ. Назови его! Назови имя, пока не поздно.