— Нет, это мое дело. Ты никто! — Слова герцога припечатывали к кровати. — И у тебя нет будущего, да и настоящее очень размыто. — Стик даже не предполагал, насколько близки к правде его слова. — Ты из обнищавших провинциальных ирров. Ты глупый мальчишка, который ничего собой не представляет. Оле нужен сильный спутник. Тот, кто сможет удержать и быть равным ей.

— А ты сможешь? — Дир даже не пытался скрыть сарказм. — Ты удержишь? Или, быть может, ты сильный?

— Думаю, сильнее, чем ты, по крайней мере, чуть опытнее. Тебе с ней рядом не место. Оставь ее, она была моей еще тогда, когда у тебя не выросли клыки. Уже тогда было все предопределено.

— Что не удержал ее тогда, если такая возможность была? — Дир позволил себе усмехнуться, хотя на душе выли каркалы.

— А вот это не твое дело, главное, что собираюсь удержать сейчас. Тогда я был молод и глуп. Сейчас все иначе. Она мне нужна.

— Представь, мне тоже.

— Глупо. Тебе нечего ей предложить. Я вообще удивляюсь, что она в тебе нашла? Ты еще совсем мальчишка.

— Может быть, ее привлекает молодость. — Дир в первый раз был рад своему новому телу. За последнее время он с ним смирился. — А может, я старше, чем кажусь?

— Может, может. Я слышал эти нелепые слухи про тело вампира и душу мага. Но, на мой взгляд, подобные предположения глупы. Ты именно так привлек Олю? Этими бредовыми россказнями?

— А какая разница, чем именно я ее привлек? Главное, что сейчас она больше моя, нежели твоя.

— Для меня разница есть, потому что я не собираюсь мириться и не позволю дальше дурить Оле голову! Вампир с душой эльфа — это бред. Ни разу не слышал, что подобное вообще возможно!

— Давно ли ты стал сведущ в магии? — Сейчас Дирон откровенно смеялся, слышать подобные рассуждения из уст брата было странно.

— А давно ли мы перешли на «ты»?

— Да, если разобраться, мы, Стикки, никогда не были с тобой на «вы». Слишком многое нас связывало с раннего детства. Игрушки. Одно время даже комната. И конь первый был один на двоих. Мы его тогда делили. Ты ездил по четным дням, а я по нечетным… И я тебе говорю с уверенностью: можно соединить тело только что умершего человека, вампира или эльфа и душу. Сложно, муторно, но можно. Иногда случаются чудеса и возвращаются те, кого мы совсем не ждем.

— Кто ты?

— Не верю, что ты еще не догадался, брат.

— Нет, ты не Дир. — Стикур побледнел и отшатнулся от кровати.

— А кто? Или, может, тебе предоставить еще какие-нибудь доказательства? Я много про тебя знаю…

— Но… как? Я поверить не могу. — Лицо Стика на миг посветлело, и на нем мелькнула неприкрытая радость, но потом снова появилась холодная маска безразличия. Видимо, занятый своей личной проблемой, он не хотел переключаться на внезапное воскрешение двоюродного брата и друга. Что же, герцог всегда любил решать проблемы последовательно.

— Это ничего не меняет, Ласт… или все же Дир?

— Дир, мне так привычнее.

— Оля все равно моя. О твоем воскрешении мы еще поговорим и даже выпьем по этому поводу, если хочешь. Но Ольгу я тебе не отдам в любом случае. Она хоть знает, кто ты?

— Знает, прекрасно знает, причем уже достаточно давно.

— Интересно, а почему я об этом узнаю только сейчас?

— Потому что были проблемы. И Оля обо мне узнала лишь из-за того, что живет во Влекрианте. А в поместье до сих пор мой кабинет. Мне нужно было кое-что забрать оттуда. Пришлось рассказать ей о том, что со мной произошло. Вряд ли бы она пустила чужака к себе домой.

— А тебя, стало быть, пустила?

— А меня, стало быть, пустила. А в чем проблема?

— Не думал, что ты сможешь ее чем-то заинтересовать. Раньше она не обращала на тебя ровным счетом никакого внимания.

— Времена меняются… меняются люди. — Слова Стика обожгли, разбередили старые сомнения и страхи. По сути, их с Олей единственная ночь ничего не изменила. Только усложнила. Во многом герцог был прав. Больше, чем даже предполагал сам.

— Думаю, Олю привлекла загадка, а может быть, ей стало скучно. А тут на горизонте появился ты. Или жалко бедного потерянного мальчика, сострадания в ней много. В любом случае все это ненадолго. Так что прости, ты прекрасно знаешь, тягаться со мной бессмысленно. Я все равно возьму то, что мне нравится. И раньше ты был мне не соперник, а уж сейчас, да в этом теле. Нет, брат. Не трать напрасно время. Я уже победил.

— Я знаю. — Дир откинулся на подушки и прикрыл глаза, давая Стику понять, что разговор закончен. На душе было погано. Еще до прихода Стика, потому что не отпускали воспоминания. Он там, в плену, почти сломался. Дир сам не знал, что заставило выдержать. Откуда взялся внутренний стержень. Раньше, до смерти, он бы точно сдался. А если бы вдруг чудом получилось выжить, то, едва придя в сознание, кинулся бы в окно, а вот сейчас чего-то ждал. Страдал, но не пытался свести счеты с жизнью, а думал о том, как увести у брата девушку и продлить свое жалкое существование. От этого было особенно гадко. Маг сам не понимал, как он может в порыве голода убивать людей, а сам при этом страстно желать жить. Для эльфа такая позиция неприемлема. Эльфы по своей природе не хищники, в отличие от вампиров.

Визит Стикура только усугубил ситуацию, отравил единственные светлые воспоминания за последние несколько дней. От общения остался неприятный, горький осадок. Он немного не так представлял свою встречу с братом. Видимо, Оля и правда значит для Стика слишком много. Как и он для нее. Нет смысла пытаться вклиниться в эти давние отношения. Только все испорчу и больно будет всем троим. «А ночь… а ночь, что с ней?» — влезал восторженный эльф, но прагматичный вампир справедливо замечал: «Ситуация располагала. Это было прощание, может быть, даже не с тобой, а с жизнью. Следующий день мог принести смерть всем. И Оле тоже. Поэтому она и решила не упускать возможность. Просто влечение, которое очень быстро сойдет на нет. Если уже не сошло».

Льриссы не было уже двое суток. Меня буквально разъедало любопытство. Мы так и не узнали, из-за чего завязалась вся эта кутерьма. Вампирша пообещала все рассказать, как только освободится, и исчезла. Хотелось думать, что неприятности закончились и Диру теперь ничего не угрожает, но это было не совсем так. Почему-то молчал Ранион, хотя уже должен был выполнить задание. Правда, я находилась не дома. Магическими способностями не обладала, следящий тоже, поэтому единственной возможностью связаться были магические кристаллы. Ну или Адольф, которой умел залезать в голову и ко мне, и к Раниону. Но Адольф — это крайний случай. К его помощи я пока прибегать не хотела. Не исключено, что и Ранион разделял мое мнение. А значит, велика вероятность, что в то время, когда я пыталась связаться со следящим через кристаллы связи, он находился далеко от них.

Дирон поправлялся медленно, на раны и общее ослабленное состояние накладывались еще и последствия ритуала. С того момента, как Льрисса вытащила их из рук Даллара, прошло всего несколько дней, а казалось, целая вечность. Дир так быстро оправиться не мог. Когда я заходила с утра, он еще спал. И целительница, приглядывающая за ним, предупредила, что в ближайшую неделю мату показан покой. Не могло быть и речи о том, чтобы сейчас возвращаться во Влекриант. Это и к лучшему, я вздохнула с облегчением. У меня появилась еще неделя на то, чтобы узнать, на месте ли изумруд Эллана. Вдруг в это время Ранион сам найдет меня или хотя бы Льриссу. Он ведь в курсе, куда мы отправились, и даже подозревает зачем. Я надеялась, что следящий в ближайшее время объявится на Аскарионе сам.