— Бешенство Рифтовой долины. Если не ошибаюсь, по-немецки оно называется Tollwut, мэм.

— Tollwut? Mein Gott!

— Совершенно верно, ваше высочество. Причем в данном случае заболевание проявляется в крайне опасной, высокоинфекционной форме. Заразившегося ожидает неизбежная смерть: жертва корчится в конвульсиях, страдает от жажды и в конце концов захлебывается собственной слюной.

— Mein Gott! — повторила негромко принцесса.

— Губернатор считает, что не вправе подвергать вас дальнейшему риску, но прежде чем принять решение, он связался с Берлином. Секретарь его императорского величества передал распоряжения кайзера. Вам надлежит незамедлительно прервать сафари и срочно вернуться в Германию. Для вас зарезервирована каюта на борту итальянского лайнера «Рим». Отплытие из бухты Килиндини назначено на пятнадцатое число текущего месяца. Пароход направится в Геную, откуда вы сможете доехать поездом до Берлина. Мне поручено проводить вас до «Рима», который пришвартуется в Килиндини через пять дней. Если мы хотим успеть, нужно поспешить.

— Когда вы можете отправиться? — спросила принцесса и поднялась.

— Соберетесь за час, мэм?

— Jawohl! — Она выбежала из палатки. — Хейди! Брунгильда! Собирайтесь! Пакуйте чемоданы! Не трогайте сундуки. Уезжаем через час!

Оставшись одни, Пенрод и Леон переглянулись и ухмыльнулись, как мальчишки, только что устроившие грандиозный розыгрыш.

— Бешенство Рифтовой долины! Да уж! И как только вы все это придумали, Коварный Альбион?

— Смертельно опасная болезнь! — Генерал подмигнул племяннику. — Насколько мне известно, первый случай в истории медицины.

— Как вам ее высочество?

— Очаровательная женщина. Чертовски очаровательная. С удовольствием положил бы ее поперек колена да влепил с полдюжины горяченьких.

— Тогда бы она точно втрескалась в вас по уши.

— Вот, значит, как? — Пенрод перестал улыбаться. — Похоже, тебе есть что рассказать.

— Есть. И поверьте, от этих рассказов у вас волосы встанут дыбом. Ничего подобного вы еще не слыхали. Но только не здесь и не сейчас, ладно?

Пенрод кивнул.

— Молодец, учишься быстро. Вот посажу нашу милую принцессу на пароход в Килиндини и сразу вернусь. А потом приглашу тебя на обед в клуб «Мутайга» и послушаю твои истории.

— Под бутылку «Марго» семьдесят девятого года? — подсказал Леон.

— Даже под две, если осилишь, — пообещал генерал.

— Вы славный парень, дядя.

— Пустяки, мой мальчик.

Задолго до назначенного времени принцесса появилась из палатки в сопровождении секретаря и служанок, тащивших весь гардероб хозяйки. Пенрод приказал заводить моторы. Принцесса заняла место впереди и, когда Леон подал ей руку, провела пальцами по ширинке его бриджей.

— Передай привет моему большому другу, — негромко, чтобы слышал только он, сказала она.

— Благодарю вас, мэм. Он совсем упадет духом, когда вы уедете.

— Дерзкий мальчишка! — Принцесса ущипнула его за самое уязвимое место, да так сильно, что Леон зашипел от боли, а на глаза навернулись слезы. — Не фамильярничай. Всегда помни свое место.

— Прошу прощения, ваше высочество. Я в отчаянии. Но скажите, что мне делать со всем тем, что остается? С мебелью, оружием, шампанским? Куда это переслать?

— Ничего пересылать не нужно! Ничего! Оставьте себе или сожгите.

— Вы очень щедры. Вы ведь еще вернетесь, чтобы поохотиться со мной?

— Никогда! — Принцесса решительно покачала головой. — Вернуться туда, где свирепствует эпидемия бешенства? Нет уж, спасибо!

— А друзей своих пришлете?

— Только тех, кого я по-настоящему ненавижу. — Заметив, что Леон огорчился, она смягчилась. — Не беспокойтесь, Кортни. Тех, кого я ненавижу, намного больше, чем тех, кого я люблю. — Принцесса повернулась к сидевшему за ее спиной Пенроду: — Скажите водителю, чтобы трогал. Я хочу поскорее убраться из этой проклятой страны.

— Auf Wiedersehen, принцесса!

Леон помахал шляпой, но ее высочество даже не оглянулась. Автомобиль запрыгал по проселку.

Две недели спустя бригадный генерал Пенрод Баллантайн выехал на своем сером жеребце в Тандала-Кэмп, где Ишмаэль встретил его чашкой свежезаваренного чая «Лапсанг-Сучонг» и подносом с имбирными пирожками. Свои имбирные пирожки Ишмаэль подавал далеко не всем, а только самым почетным гостям. Подкрепившись, Пенрод тронулся в обратный путь, теперь в сопровождении Леона, которого ждал обещанный ленч в клубе «Мутайга».

— Давно хотел прокатиться верхом, но возможность представилась только сейчас. Дел столько, что из-за стола не вылезешь, — пожаловался генерал и взглянул на племянника. — А вот ты, мой мальчик, похоже, в отличной форме.

— С принцессой жирок не нагуляешь. Она не рассказывала вам, что убила больше сотни бородавочников, не говоря уже о здоровенном черногривом льве и великолепном леопарде?

— За время путешествия до побережья мы едва ли обменялись с этой благородной леди и дюжиной слов. Надеюсь, ты введешь меня в курс дела. Поэтому сюда и приехал. Место тихое, можно поговорить спокойно, не опасаясь, что кто-то подслушивает. — Он прошелся взглядом по окружавшим их зеленым лесам и невысоким холмам. — Любопытных здесь нет, так что давай, племянник, рассказывай доброму дядюшке все, что узнал.

— В таком случае, сэр, советую покрепче держаться в седле.

— Начинай сначала и ничего не пропускай.

Восьмимильная дорога до клуба «Мутайга» заняла у них почти полтора часа, но и этого времени Леону едва хватило для полного отчета. Пенрод слушал молча, не перебивая, и лишь иногда задавал уточняющий вопрос. Несколько раз он играл желваками да качал неодобрительно головой. Они свернули к клубу, когда Леон смог наконец сказать:

— Вот, кажется, и все, дядя.

— Что ж, вполне достаточно. Даже более чем достаточно. — Генерал нахмурился. — Услышал бы такое от кого-то другого, наверное, засомневался бы. Кое-что из рассказанного тобой вообще за гранью понимания. Знаешь, ты превзошел мои ожидания.

— Хотите, чтобы я представил письменный отчет, сэр?

— Нет. И в дальнейшем этого не делай. Представь, что было бы, если бы она нашла записи, когда обыскивала твою палатку. А у меня память хорошая, запомню. Кое-что, наверно, и до конца жизни не забуду. — Пенрод замолчал, и только когда они остановились у клуба, негромко сказал: — Замечательная леди, эта твоя принцесса.

— Не моя, сэр, уверяю вас. Будь моя воля, отдал бы ее гиенам.

— Ладно, идем. Ленч уже готов. В меню у нас сегодня мозговые косточки и тушеное мясо с овощами. Надеюсь, ты не испортил мне аппетит своими ужасными рассказами.

— Ваш аппетит, сэр, ничем не испортишь.